Младший сын князя. Том 7 - Георгий Сомхиев
Среди защитников заклинателей есть маги четвёртого круга, часть из которых — воины. Они не дадут мне так просто отменить плетение и тем более изменить его в мою пользу. Я могу использовать талисман с защитной магией пятого круга, но он одноразовый и тратить его бездумно нет смысла.
Все мои слуги заняты и они не смогут отвлечь на себя бойцов. Поддержку со стороны солдат ждать не приходится, тем более я знал, на какой риск иду. Но мне не впервой делать невозможное.
В моей голове рождается план. Прежде, чем противник успевает сломать стену, я создаю десяток огненных копий и практически не целясь, метаю их во врага. Они ставят перед собой барьеры, и вся атака не причиняет им большого вреда, однако поднимает облако пыли.
Сразу же за этим я один за другим создаю теневые завесы, покрывающие сотни метров площади вокруг. Пользуясь тем, что я вижу магию и чувствую изменения в магическом фоне, мне ничего не мешает определить точное местонахождение заклинателей.
Противник быстро догадывается использовать ветер, чтобы развеять туман. Да и заклинатели к этому моменту перестают атаковать барьер и обращают внимание на меня.
Я пользуюсь сложившейся ситуацией и посылаю в их сторону несколько «фальшивых», почти не наполненных маной ледяных осколков, вынуждая противника использовать щит.
Благодаря точному контролю плетения и плохой чувствительности врага к изменению магического фона, я не даю сразу раскрыть своё местоположение. У меня остаётся максимум несколько секунд, прежде чем туман рассеется усилиями врага, поэтому я сразу же начинаю ломать защитные плетения.
Поскольку их два и времени у меня совсем немного, я физически не успеваю полностью разрушить плетение. Однако оно всё равно теряет свою эффективность, а для осуществления моей задумки этого должно хватить.
Я беру в руки талисман с магией пятого круга и активирую его, даже несмотря на то, что сила заклинания там сильно снижена от оригинала и в иной ситуации вряд ли бы смогла так просто убить врага.
Но, на мою удачу, эти маги далеко не так одарены, как тот же очкарик, например, из Ливии. До того же Тимофея им тоже далеко. Они из тех, кто просто накачивают себя силой и не умеют ею распоряжаться. Против других магов пятого круга у них очень мало шансов. Иными словами — посредственность.
Будь на их месте кто-то из «Сада теней», например, то в текущей ситуации ничего бы не получилось, но сейчас удача благоволит мне с врагом. И поэтому с ними будет покончено.
В сторону врага быстро летит маленькое плетение в виде огненного шарика. Противник быстро понимает, что это «Огненный взрыв» (всё же визуально это довольно характерное заклинание), и поэтому даже не убирает барьер и не пытается увернуться. Слишком большой радиус атаки для этого и тем более слишком поздно.
Мне же остаётся наблюдать, как применённая мной магия попадает во врага и безо всяких проблем пробивает их барьеры. Видя это, вражеские бойцы начинают паниковать, чем я пользуюсь и посылаю в их сторону ещё несколько плетений четвёртого круга. Всё-таки кем бы ни был противник, до профессионалов ему очень далеко.
После этого сражение подходит к концу, и, к сожалению, несмотря на все труды, далеко не в нашу пользу. И что главное — скорее всего, это была лишь разведка боем, и скоро нас ждёт вторая атака.
Глава 18
Несмотря на то, что мы отразили атаку, бой закончился не в нашу пользу. Из ста человек выжила и сохранила полную дееспособность только треть. Ещё треть солдат оказалась в разной степени ранена и физически не могла продолжить бой. В числе таких раненых находился, в том числе командир роты.
Если бы не своевременная помощь Тимофея, он бы и вовсе погиб в бою, так что ему, можно сказать, повезло. Только сам командир находился в предобморочном состоянии, поэтому рассчитывать на его силы в новом сражении я не мог.
А в том, что будет новое нападение, я не сомневался: метод ведения боя я знал и поэтому понимал, что отправлять все свои силы в первую же решающую атаку — очень плохая идея. Тут как раз следовало бы перегруппироваться и напасть с новой силой, не давая противнику прийти в себя.
Также нашему врагу наверняка известно, что подкрепление будет добираться сюда не меньше двух часов. Вертолёты имперская армия не отправит из-за риска быть сбитыми и потерять ещё больше солдат. Поэтому выбора у нас было немного.
Одно радовало, что никто из моих слуг не пострадал. Не зря всё-таки я настолько сильно озаботился их защитой. Да и у Тимофея наконец выдалась возможность использовать свои латные перчатки на более-менее серьёзном противнике.
Как только закончилось сражение и всех раненых внесли внутрь барьера, ко мне подбежал один из солдат и сказал, что Ираклий Гивиевич ждёт меня в лазарете и что у него ко мне важный разговор.
Я последовал приказу и вошёл в лазарет. Вид стонущих от боли солдат невольно наводил на воспоминания из прошлой жизни, где целителей категорически не хватало и приходилось решать, чью жизнь спасать первее.
Командир лежал в общей палате наравне с остальными, и его внешний вид оставлял желать лучшего. Будучи сильно побледневшим, с множеством окровавленных бинтов на теле, он выглядел так, будто уже стоит одной ногой в могиле.
— Евгений… — завидев меня, тихо сказал старик и постарался улыбнуться сквозь боль. Но получилось у него так себе.
— По вашему приказанию прибыл, — отдал я воинское приветствие.
— Отбросим формальности, времени у нас немного… — с этими словами командир разразился кровавым кашлем, благо он быстро закончился. — Мой заместитель убит. Остальные взводные либо мертвы, либо лежат здесь без сознания, — я заметил, как с каждым словом старику становится всё труднее говорить, но останавливать я его не стал. — Поэтому, как старший по званию, временно передаю командование тебе. Этот приказ не обсуждается. Делай, что считаешь нужным, но не отдавай заставу и продержись до прихода подкрепления. Насколько я знаю, Львовы стоят до последнего, верно?
Видимо, сказав всё, что хотел, он ещё раз улыбнулся, закрыл глаза и потерял сознание. Даже удивительно, как на одной силе воли с такими ранами и болью он вообще мог говорить и мыслить. Видимо, человек старой закалки.
Получив приказ, я достал рацию из-за пояса и, немного подумав, что сказать, произнёс:
