Последний Страж. Том 3 - Антон Кун
Я ведь прекрасно понимал, что герцог Прядеев далеко не на вершине пищевой цепочки. Над ним явно кто-то есть. Кто-то более влиятельный. Вполне возможно тот, кто решает, на чьей земле будут открыты Проходы.
Взять того же великого князя Сергея Васильевича Краснова. Сколько было шума и пафоса, когда он приехал в Новосибирск. А ведь наверняка и над ним кто-то стоит, кто-то более высокий. Потому что тот, кто на самом верху, не поедет с инспекцией по регионам. Это сделают его заместители или порученцы.
Причём этот кто-то стоит даже выше, чем император! Иначе не смогли бы провернуть то, что произошло девять лет назад!
И при этом обычные люди ничего об этом человеке или организации не знают. Что говорит о могуществе и больших возможностях. И вот как мне на них выйти?
Пока в голову мне приходит только одна возможность: выходить в свет, заводить знакомства, становиться заметной фигурой. А для этого мне нужно, чтобы обо мне говорили.
Надо будет, когда вернусь, пригласить Аллу с Ольгой и Сергеем куда-нибудь в пафосное место, чтобы дать этим князьям и графьям тему для разговоров.
Князья и графья… Изначально это были действительно древние роды, для которых понятия чести и благородства не были пустым звуком. Но вот прошло всего девять лет. И многих родов уже в помине не осталось. А вместо них получили титулы совсем другие семьи. Вот и получается, что вроде общаешься с князем, в нём гонору выше крыши, а стоит чуть-чуть копнуть, и становится понятно, что кроме гонора и нахапаных богатств больше ничего нет.
Взять того же герцога Прядеева. Я лишил его трёх Складок, и сегодня лишу четвёртой. Во всяком случае, постараюсь лишить. К тому же мы обнесли его имение. То есть, мы лишили его богатства. Интересно, как это повлияет на его положение в обществе? Он всё так же будет вхож в знатные и богатые дома? Ведь что у него останется? История древнего рода? Нет у него такой истории!
Мои размышления прервал Фёдор. Он сказал:
— Раньше, когда я был человеком, у меня были жена и собака.
И у меня перед глазами сразу же встала картина, как он лежит рядом с кучей топляка до тех пор, пока собачники со своими питомцами не выходят на прогулку.
— Ты, наверное, любил поиграть со своей собакой? — предположил я.
— Да, — признался Федя. И в его голосе прозвучала такая тоска, что мне захотелось похлопать его по плечу или как-то приобнять что ли.
— Ты сильно скучаешь по ним? — спросил я.
Федя вздохнул. Он не ответил на мой вопрос, но ответ был очевиден. Вместо этого он произнёс:
— А твоя теневая мантия… Она…
Федя не договорил. Но я понял его. Да, Мария Рафовна мой питомец. И с ней можно играть. Наверное. Во всяком случае, у неё есть интеллект, и она реагирует не как монстр, а как разумное существо.
Мария Рафовна словно почувствовала, что мы говорим о ней. Она тут же высунула мордашку и уставилась на Федю.
А потом приползла к нему, достала из теневого кармана рыбину, положила рядом и снова уползла. Видимо, греться. Потому что вода в Обском море всё-таки прохладная. Особенно на глубине.
— Я так понимаю, что Мария Рафовна решила подбодрить тебя, чтобы ты не грустил, — с улыбкой сказал я.
Федя взял рыбину и сказал:
— Спасибо!
А потом скрылся за бортом.
Вскоре оттуда послышалось чавканье.
Я в первый момент опешил, но потом осознал: вряд ли Федя разжигает костёр и готовит себе пищу. Скорее всего он охотится и ест сырую рыбу. И хорошо, если только рыбу, а не монстров.
И мне снова захотелось как-то взбодрить его, показать, что он не один, что вокруг него есть люди, с которыми он может общаться.
А ещё в моей душе поднялась новая волна ненависти к герцогу Прядееву и ему подобным, кто ради своей выгоды вот так калечит судьбы людей.
Доев подарок теневой мантии, Федя снова взялся за борт лодки, и мы поплыли дальше.
До самого места Мария Рафовна больше не пряталась. Она выглядывала из-за моего плеча и играла с Федей в гляделки. Примерно так, как это делают маленькие дети.
Наконец, он остановился и сказал:
— Мы приплыли.
Я огляделся, в надежде увидеть Проход или хоть какой-то намёк на то, что он где-то неподалёку, но поверхность воды была гладкой, до берега далековато, да и пусто было на берегу.
Вот как раз пустой берег меня смутил больше всего, потому как я готовился, что мне придётся отбиваться от нападения прядеевских гвардейцев или действовать как-то с хитростью, но оказалось, что помех нет — ни самого герцога, ни его людей. Значит, герцог Прядеев где-то в другом месте. Интересно где?
Итак, помех не было. Даже местные монстры уплыли на пиршество, которое я для них нечаянно организовал. Можно приступать.
— Что, действуем как договаривались? — спросил я. — Ты приводишь кого-то из своих товарищей, а я пробую снять ошейник?
Федя кивнул и нырнул.
А я начал качать тьму в своём средоточии. Если тут столько товарищей Феди, сколько он сказал, то мне понадобится много тьмы, а ведь потом ещё Складку закрывать!
Я осознанно не называл людей, подвергшихся мутации, мутантами или монстрами. Они не виноваты, что с ними так обошлись.
Ждать пришлось недолго. Не успел я как следует разогреться, как над водой появилось две головы — рыжая Федина и ещё одна — чёрная.
Парень, приплывший с Федей, когда-то был азиатом, возможно, грузином.
— Вот, это Гио, — сказал Федя, знакомя меня со своим товарищем.
Мутация Гио пошла другим путём. У него не было щупалец, зато были плавники — на спине вдоль позвоночника. Ну и жабры, само собой. А когда он взялся за борт, я увидел перепонки между пальцев.
Ну и, конечно же, ошейник. Массивный и фонящий маной, как не знаю что.
Мне захотелось выматериться. Такой фон очень вреден для здоровья. Но если герцога не остановили мутации, то разве его будет волновать, что жизнь у этих мутантов будет не долгой и мучительной?
Глава 20
Внимательно осмотрев ошейник, я положил на него ладони с двух сторон. Идея заключалась в том, чтобы наполнить его тьмой, которая нейтрализует магию. И потом, когда станет безопасно, снять
