XVII. Аббат - Александр Вячеславович Башибузук
Мы вернулись к телам барона де Пьемона и его подельника. К удивлению, громила еще был жив и пытался уползти. Я посмотрел на Анри Д`Арамица, тот все правильно понял, не стал играться в благородство и ударом шпаги добил его.
Да, не очень красиво, но выхода другого нет, нам не нужны свидетели, которые сопровождали клятую герцогиню. Черт его знает, как среагирует король, когда узнает, что мы ее упустили, так что, лучше ему по этому поводу не докладывать ничего.
«А пацан все-таки хорош, никаких соплей — приказали, убил не раздумывая, — думал я. — Что до Шеврез… ну, со всяким может случится. К тому же герцогиня по слухам настоящий гений коварства. Хотя случай выглядит довольно странным. Анри резкий как понос, а тут дал себя двинуть по башке изнеженной дворянке из высшего света. Хотя, в этой жизни еще и не такое случается.
Схватка в особняке уже закончилась, стражники и гвардейцы перебили почти всех обороняющихся, правда сами при этом сами потеряли шесть человек. В плен попал хранитель королевской печати де Марийяк и еще несколько дворян калибром поменьше. Брат хранителя печати, маршал де Марийяк погиб в карете, это именно он пытался отстреливаться.
Я места себе не находил от злости, хотя понимал, что приказ арестовать всех, живыми или мертвыми формально выполнен. А про де Барруа и герцогиню решил не докладывать. Благо, хранитель королевской печати при экспресс допросе ни словом о них не обмолвился. По его словам, они только приехали и ни с кем не успели повидаться. Остальные пленные сообщили, что в доме было несколько женщин, но кто они — неизвестно.
И да, внезапный арест не получился, потому что заговорщиков предупредили. Кто — осталось неизвестным, прибежал какой-то простолюдин. Проводить дознание я не стал: пусть люди кардинала сами разбираются. Мне и своих забот хватает.
К счастью, боль в колене немного утихла, я уже почти не хромал, что до Графа… Да, очень скверно поучилось, но, я почему-то уверен, что мы с ним очень скоро снова встретимся.
Пленных отвезли в Бастилию, а сам я вернулся к отцу Жозефу, где подробно изложил результаты операции.
Думал, что капуцин выпишет мне по первое число, ведь операция по захвату была проведена из рук вон безобразно, но, к моему удивлению, падре остался довольным и даже, впервые за все наше общение, предложил мне кресло.
— Вы как должно исполнили поручение! — с отрешенным видом смотря на тлеющие поленья в камине говорил монах. — Несомненно, его высокопреосвященство и его величество будет довольным вами, но прислушайтесь к моим словам: ваша стезя — это духовный путь! Священники — это не только пастыри, они администраторы, которые составляют основу государства.
«Иди ты в задницу, старый хрыч», — любезно поблагодарил я его, гадая, какого хрена он все не отпускает меня.
Время уже шло к утру, я от усталости едва держался на ногах и больше всего на свете хотел лишь одного — завалиться в постель.
— В вас я заметил божью искру! — строго сообщил капуцин. — Это большая редкость для нашего времени.
Я все еще не понимал, к чему он клонит и дежурно кивал.
— Я не провидец, — со странными жутковатыми огоньками в глазах заявил отец Жозеф, — но, все идет к тому, что вы войдете в королевское окружение. Может показаться, что большего для себя нельзя пожелать, однако, вы созданы для гораздо более великих дел…
Капуцин прервался, когда в кабинет вошел служка и заговорил только после того, как он закончил сервировать стол и вышел.
— Вино, вино, — монах взял в руки маленькую глиняную бутылочку и наполнил из нее почти черные от старости деревянные стопки. — Я не понимаю, что люди находят в вине, истинный напиток сильных — это… — он прервался и с намеком посмотрел на меня. — Впрочем, я знаю, что вы предпочитаете сидр и могу приказать принести его для вас…
Воздух наполнился ароматом испанской крепкой виноградной водки — орухо.
Я взял в руки стопку, немного помедлил и спокойно ответил:
— Вы правы, отче, я предпочитаю сидр любому другому напитку, однако, иногда, очень редко, все-таки позволяю себе рюмочку-другую аguardiente de orujo. Да, это слабость, но я не претендую на лавры абсолютного аскета. А еще, я уже наладил производство этого напитка у себя в аббатстве. Будьте уверены, даже в Кантабрии, на родине этой амброзии, ничего подобного не производят…
— Пришлете мне бочонок для дегустации!!! — быстро распорядился монах и лихо опрокинул в себя стопку: зажмурился, открыл глаза и с просветлевшим лицом, с легкой хрипотцой в голосе заговорил: — Я договорюсь, чтобы вас приняли сразу на бакалавриат теологического факультета Сорбонны, а после его окончания не станет дело и за защитой диссертации. Ученое звание значительно упростит вам дальнейшую карьеру. Было бы совершенно неразумно ограничивать ваш потенциал аббатством…
«Дальнейшую карьеру? — озадачился я. — А куда дальше? — и ахнул от догадки. — Неужто епископство? Но это далеко не так просто, как может показаться. Сейчас во Франции епископов по представлению самого короля утверждают в Ватикане, кроме того, есть обязательный возрастной ценз, а мне исполнится всего лишь двадцать лет. Впрочем, все эти вопросы решаемы. Но с какого хрена старикан так расщедрился?..»
Отгадка пришло быстро.
Все просто, капуцин понял, что меня не сдержать в узде силой и теперь перешел к плюшкам. Если, действительно, Луи меня приблизит, то Жозеф получит еще одного своего человека в окружении короля. Хитро и мудро, право мне уж совсем не улыбается записываться в студиозусы. Хотя, все это пока лишь слова и домыслы. Так, пока старикан в духе, надо попробовать вытянуть из него все что можно…
— Падре, благодарю вас за доброту, я несомненно последую вашему совету, но сейчас мен заботят более приземленные и насущные дела. Основа церкви — вера и паства, церковь должна заботиться о людях, а люди понимать, что окружены неусыпной заботой. В том числе и мы должны думать и о благосостоянии своих сынов и дочерей. Речь о моем коммерческом прожекте. Табак!..
Я подробно изложил коммерческий план.
К счастью, капуцин одобрил мою задумку и пообещал поспособствовать получению лицензии на производство.
Мы еще немного поговорили, а потом я выбрал момент для того, чтобы провентилировать варианты для использования имеющихся в моем распоряжении компрометирующих материалов.
— Вся беда нашего времени в том, что сильные мира сего, в том числе церковные иерархи ставят себя выше законов божьих и человеческих…
Отец Жозеф сразу стал похож на охотничью собаку.
— Зная вас, я не сомневаюсь, что вы уже имеете на руках свидетельства
