Unknown - i b90635967e15a791
выхватил у него пакеты.
- Ей ничего от тебя не нужно.
Джиннифер встала между ними.
– Спасибо Джек. За все.
Джек бросил на Зейна осторожный взгляд и, приподняв шляпу, кивнул Джиннифер.
– Увидимся, Джинни.
Зейн заскрежетал зубами, глядя, как парень уходит. Затем его рука опустилась в пакет, и он
вытащил листок бумаги. На нем было имя Джека, его номер телефона и одно предложение:
До встречи в моих снах.
Он скомкал бумагу в кулаке. Когда он, наконец, посмотрел вниз, Джиннифер сердито смотрела на
него снизу-вверх. Однако эффект от ее гневного взгляда был несколько ослаблен из-за черничного
сиропа, размазанного над верхней губой.
- Ревность тебя не украшает, - решительно сказала она.
Зейн презрительно усмехнулся.
– Я не ревную тебя к этому мужчине или к любому из твоих мужчин.
Он понял, что ведет себя как мудак, но для этого потребовалось ее обиженному взгляду
пробиться сквозь дымку его недовольства. И прежде чем он смог еще больше все усложнить, он
обхватил ее щеку свободной рукой.
- Я не должен был этого говорить.
Когда она прижалась к его руке, а ее прикрытые глаза затрепетали, напряжение в нем ослабло. Он
погладил ее лицо, желая, чтобы она не держала столько вещей в руках, и он мог заключить ее в свои
объятия. Внутри него метался его волк, отчаянно нуждаясь в прикосновении к ней. Он хотел втереть
свой запах по всему ее телу, в каждую его часть. Он хотел отметить ее так, чтобы другие мужчины
прекратили обнюхивать его женщину, так, чтобы она больше никогда снова не назвала его другом.
- Как Марл?
- Умирает, - напрямик сказал он.
Ее глаза открылись, но она не казалась удивленной.
– Мне очень жаль.
Зейн подробно рассказал, о чем говорил врач, и как Энцо планировал отправиться вместе со
своей матерью. Она слушала его с помрачневшим лицом.
Когда он закончил, она спросила:
- Мы останемся здесь на ночь? Кузен Джека владеет мини-гостиницей.
При упоминании о Джеке по нему прокатилась новая волна гнева, хотя он сделал все возможное,
чтобы это скрыть.
- Обратно мы пойдем по восточному маршруту, и он в два раза длиннее. Так что мы должны
выйти как можно скорее.
Джиннифер кивнула. Она не смотрела на него, потому что ее взгляд дрейфовал над городом. Она
сделала большой глоток своего напитка, допивая содержимое бутылки.
- Я могу остаться здесь на несколько дней и подождать, когда придут Боаз и другие. О, дерьмо! –
Она подскочила. – Я забыла позвонить его маме.
Зейн схватил ее за руку.
– У нас нет на это времени. Мы должны уходить.
Ему нужно было убраться из этого места. Ему нужно было уйти от запахов смерти, Джека, и он не
мог оставить ее одну, если не хотел, чтобы его волк не свихнулся нахрен. Животное с каждым днем
становилось все более раздраженным, побуждая его взять ее и отметить как свою собственную. Он не
мог быть рядом с ней и не мог быть от нее вдалеке.
Глава 17
Путешествовать, когда Марл не было с ними, было намного проще, и через два дня лес начал
редеть, уступая место твердому грунту тундры. Вместо того чтобы спать целую ночь, Зейн
останавливался время от времени, пользуясь возможностью поспать, когда они находили убежище. Для
Дженнифер остановки были слишком редкими, и, когда Зейн будил ее после небольшого промежутка
времени, то она предпочла бы не спать вовсе, чем отдыхать сериями дремоты. Иногда именно по этой
причине она пыталась бодрствовать, но утомление все же ее настигало, обычно незадолго до того, как
Зейн должен был проснуться.
Она не жаловалась на жесткий темп передвижения. Слишком устав, чтобы признать, что они
остались наедине друг с другом, в чем она так отчаянно нуждалась.
Закончить отношения с Аароном было правильным делом. Несмотря на то, что она была уверена
в своем решении и рада, что все это наконец-то закончилось, за последние два дня все же случались
моменты, когда она сомневалась. Она скучала не по Аарону, а по своему представлению о будущем, которое появилось семь лет назад, после того как Аарон впервые сделал ей предложение. Она
представляла дом, который они бы купили и в котором теперь будет жить другая пара. Дети, которые у
них должны были быть, лопались как мыльные пузыри. И она видела себя стареющей в одиночестве
или с каким-то другим мужчиной, которого она еще не знала и которого с трудом могла представить.
Это определенно будет не Зейн.
Он станет парой с Коралл, вероятно, вскоре после того, как они вернутся в логово. Несмотря на то, что он этому сильно сопротивлялся, она считала, что со временем они станут друг другу небезразличны.
И даже если они не станут, она по-прежнему не могла встать между ними, особенно потому что
чувствовала себя одинокой и запутавшейся.
На третий вечер, когда Джиннифер слазила со спины Зейна, ее ноги тряслись. А тело совершенно
лишилось энергии, когда она, шатаясь, вошла в ледяную пещеру. Она подождала его у входа в пещеру, где свет раннего вечера еще проникал в черноту. Это был еще один момент, который ей не нравился в
местах, которые он выбирал для отдыха – они всегда были темными.
Через минуту он появился у нее за спиной, со шкурой, наброшенной на плечи. Его лицо было
небритым, под глазами залегли круги, но, тем не менее, это не уменьшало его привлекательности. Она
отвернулась, сосредоточившись на сосульках, свисавших с потолка.
- Скоро пойдет снег, - сказал он, садясь в нескольких шагах от нее на пол пещеры.
Джиннифер опустила свои сумки и села напротив него, притянув колени к груди.
- Откуда ты знаешь?
Зейн взглянул на небо, на котором были все те же серо-голубые облака, которые она видела
каждый день с того момента, как они покинули Силуит. Он приподнял плечо и слегка улыбнулся.
- Полагаю, это моя волчья сущность.
- Понятно, - сказала она, не обращая внимания на щекотание в животе.
Она порылась в своей сумке, отодвигая в сторону десятки пустых оберток. После звонка Аарону
она поняла, что ей понадобится «шоколадная терапия», и приобрела у Джека ассортимент батончиков
по дико завышенной цене. И была встревожена, обнаружив, что там осталось только две штуки.
- Хорошо, - сказала она, держа по одной штуке в каждой руке. – У меня есть Мистер Биг и
Кофейный Хруст. И если ты чувствуешь себя достаточно смелым, могу сюда добавить чипсы с кетчупом.
- Я чувствую себя уставшим, - сказал он, посмотрел на нее так, словно мог наблюдать за ней всю
ночь.
- Хочешь поесть что-нибудь свежее? Я видела недалеко карибу.
Они будут на территории Силуит через несколько часов, но она страстно желала что-нибудь
помимо батончиков и сушенного мяса, которое они брали с собой в дорогу.
- Ты хочешь поймать целого карибу только для нас двоих? – Сейчас он смотрел на нее так, словно
думал, что она была самой интересной вещью в мире.
Она вытянула ноги, так что ее ступни почти к нему прикасались.
– Ну, я думала, что могла бы поохотиться, а ты мог бы приготовить еду.
- При условии, что ты сама снимешь шкуру, - сказал он, его веки опускались все ниже каждый раз, как он моргал. – Я поохочусь утром.
Его поза стала расслабленной, как только он стал поддаваться сну. Джиннифер смотрела на него,
ужасно желая подползти и прижаться к нему.
Словно прочитав ее мысли, он сказал:
- Если замерзнешь, ложись рядом со мной. Я буду держать тебя в тепле.
Она подумала, что почувствовала, как его слова, произнесенные грубым от сна голосом,
коснулись ее кожи.
- Думаю, я могу совершить быструю прогулку до наступления темноты.
Пока она говорила, то приготовилась к спору, точно такому же, что у них происходил каждый раз, когда она просила размять ноги и сделать несколько снимков. Да, она будет смотреть куда идет. Нет, она не уйдет слишком далеко. Да, она не пропадет надолго. Даже после всего этого он обычно выдавал
расплывчатое «это небезопасно» и говорил ей остаться на месте. После чего она должна была
напомнить ему, что самостоятельно справлялась в течение двух месяцев, пока из-за Индиго не попала в
неприятности. Потом он напомнил бы ей, что она почти потеряла ногу в медвежьем капкане. Затем они
прошли бы полный круг – она говорит ему, что будет смотреть под ноги, не уйдет далеко и не пропадет
надолго.
Временами он мог приходить в бешенство, но… ей это тоже вроде как нравилось.
Ее отец провел большую часть ее детства вдали от дома, и, даже когда он был там, его ум всегда
был сосредоточен на работе. Ее мать была сторонником «жестокости из лучших побуждений», и
единственное, от чего она оградила Джиннифер, это от телевизора. Единственная вещь, которая ей
нравилась в Аароне, было то, насколько он ценил ее независимый характер. Однако она всегда
