Анджей Ясинский - Ник

Тем временем ситуация на дороге резко изменилась. Из обеих рощ выскочило человек тридцать – размахивая оружием, они бросились на гномов. Того мужика, что ловко орудовал мечами, нападающие избегали. Ему самому приходилось бегать за ними. Забавно выглядело. Я усмехнулся. Ничего удивительного: в схватке один на один ему просто не было равных. Рубил он их элегантно, и если бы не ужасная суть происходящего, можно было бы сказать, что красиво. Но в конце концов его подловили толпой и каким‑то образом сумели выбить один меч, в результате чего мужик перешел в глухую оборону против пятерых противников. Гномы отбросили свои тяжеленные щиты, взяв взамен небольшие по размеру, и исступленно рубились, умело работая секирами. На телегу с гражданскими набросилось сразу с десяток человек, очевидно, там находилась их цель. Но гномы пока сдерживали напор. Из рощи, причем с моей стороны, все еще постреливали, но уже прицельно, стараясь не задеть нападающих. Я снова заметил, что чаще всего стреляли в мечника. Не знаю каким образом, но он, практически не отвлекаясь от своих врагов, разрубал или отклонял стрелы в воздухе. М‑да… Не хотел бы я иметь его своим врагом.

Я мрачно смотрел на разворачивающееся передо мною действо, не зная, что делать. Вот влезу в местные разборки не на той стороне, и мне еще вместо «спасибо» по кумполу навернут. А как понять, кто прав, а кто нет? Вообще все это было очень похоже на классическое ограбление. Но с этой версией плохо вязались действия «разбойников» – около трети их уже полегло, но это их не останавливало. Обычные разбойники не стали бы даже ввязываться в борьбу, увидев, что их обстрел практически не принес результатов. Ведь что для разбойника главное? Налетел, сшиб, взял добычу – и тикать. А если жертва сильнее тебя или, по крайней мере, не уступает в силе, то глупо с этим связываться.

– Ник, – влез в мои размышления Умник, – я чувствую напряжение магического поля. Где‑то рядом с тобой магичат.

– Понял, – пробормотал я, – а где точно, сможешь сказать?

– А как? Я ж ничего вокруг не вижу. Да и направление не могу показать, я же не чувствую, куда ты смотришь, только расстояние. Примерно в тридцати метрах от тебя.

Я почти не обращал внимания на Умника, завороженный происходящим. Толчком к принятию решения послужил детский или женский вскрик, раздавшийся в одной из телег, в борт которой воткнулась очередная стрела, очевидно пробив его. Я еще могу относительно равнодушно смотреть, как взрослые мужики убивают друг друга, но только не детей и женщин. Уже не раздумывая, я сбросил с себя скатку с оружием, взял шест в левую руку, вытащил нунчаки и бесшумно побежал в глубь рощи. К первому лучнику я подскочил сзади. Он был так увлечен разборкой, что не услышал моих шагов, посылая стрелы в сторону дороги. Пробегая мимо, я, не останавливаясь, приголубил его по вихрастому затылку нунчаками. Следующий стрелок успел обернуться на шум падающего тела товарища, но это ему не помогло. Он развернул‑таки лук в мою сторону, когда я, подбегая к нему, прыгнул ногами вперед, перейдя в горизонтальную плоскость – надо мной вжикнула стрела, – захватил стрелка в ножницы и, развернувшись в воздухе всем телом и ударив левой рукой по земле, чтобы перебить инерцию покоя противника, практически перевернул его в воздухе. Еще не упав на землю, стрелок получил нунчаками по носу. Я только краем сознания отметил чавкающий хруст костей. Все, этот готов. А возможно, и навсегда, если кости проникли в мозг.

Где‑то в стороне раздался крик. Еще не поняв, в чем дело, я перекатился в сторону. В то место, где я только что был, воткнулась стрела. Сообразив, что происходит что‑то неожиданное у них в тылу, в мою сторону побежали несколько лучников, периодически приостанавливаясь и стреляя. Слава богу, роща – не чистое поле, прицеливанию и полету стрел мешают ветви. Те первые двое стояли на относительно свободном от деревьев участке. Не став ждать, пока меня нашпигуют стрелами, я упал на руки и по‑крабьи быстро отполз в кусты, оставив отброшенный при прыжке шест. Потом, почти распластавшись по земле, быстро обошел трех подбежавших лучников. А эти поумнее – они бросили свои луки и держали в руках мечи. Хорошо, что заходящее солнце уже с трудом пробивалось сквозь листья и среди деревьев и кустов почти ничего не видно.

Один из противников, не заметив меня, присевшего за деревом, прошел рядышком. Остановившись, он оказался практически вплотную ко мне. Не вставая, я размахнулся и слева направо разбил ему нунчаками коленную чашечку и тут же, скрывая шум своего передвижения за истошным криком раненого, сделал полукруг метров в пятнадцать. Второй лучник осторожно, вглядываясь в кусты рядом с кричащим товарищем, двинулся в его сторону. Третий остался в стороне и наблюдал. А ведь второй ближе ко мне. Если начну с ним разбираться, третий его прикроет. Черт! Я не видел больше никаких вариантов действия, кроме того, который не гарантировал результат и который все еще терзал мою душу сомнениями. Ну ладно, раз ввязался в это дело, нельзя останавливаться на полпути. Вздохнув, я достал один из трофейных ножей, несколько раз подкинул в руке, тактильно вспоминая его балансировку, настроился, внимательно глядя на третьего лучника и прикидывая расстояние, затем вышел из‑за дерева и метнул. Н‑да… В который раз убеждаюсь, что без должной тренировки ничего нормально не получается. Метил я в верхнюю часть тела – попал в голову. Все‑таки не рассчитал – нож ударил в висок не лезвием, а рукояткой. Но меня этот результат приятно удивил и обрадовал. Лучник резко дернул головой и, простояв мгновение, молча упал. Не теряя ни секунды, я метнул во второго лучника нунчаки и побежал к нему, набирая разгон. Услышав за спиной шум, он успел развернуться, но поделать уже ничего не смог. Нунчаки только краем задели его по лицу, заставив отшатнуться, в этот момент я и достал его в прыжке, впечатав пятку в район солнечного сплетения, а затем вырубив жадно глотающего воздух противника кулаком в лоб. Все, сотрясение мозга ему обеспечено.

Я выпрямился и прислушался к звукам. Бедняга со сломанным коленом все так же орал и мешал расслышать, что происходит. Я подошел к нему и усыпил несильным ударом по сонной артерии. Теперь стало понятно, что бой на дороге все еще продолжается. Всего‑то и прошло времени с начала моих действий – пятнадцать минут. Я быстро собрал свое оружие и решил прочесать до конца рощу.

Осторожно пробираясь между деревьями, очень скоро неподалеку отметил группу людей по излучению мозговой активности, но сигналы сливались, и комп не мог точно определить их количество. Подобрался еще поближе. Ага, понятно. Четверо. Стоят неподвижно. И что мы тут делаем, господа? Я прополз немного вперед, раздвинул кусты и увидел, как тут работают маги. Там, где стояла эта группа людей, роща вдавалась внутрь, и на этом язычке, лицом к каравану, стоял относительно молодой человек в напряженной позе с направленными в сторону каравана руками и не шевелился. По его лицу тек пот. Я чуть приспустил очки – а так не видно. «Интересно, как это комп прочувствовал пот на лице у мага?» – мелькнула совершенно ненужная в данной ситуации мысль. Его окружали трое вооруженных мечников, мечи которых, правда, висели в ножнах. Наверное, охрана. Я бы сказал, что охрана плохо выполняла свою работу. Все трое с интересом глазели на происходящее у дороги. Лишь один из них иногда посматривал и за спину. Странно, неужто они не слышали, как я разбирался с лучниками? С другой стороны, поди отличи крики среди такого гомона и шума. Итак, что мы имеем? Нападение на караван – раз. Караван еще не взят, несмотря на наличие у нападающих мага, – два. Три: я уже влез в это дело, и отступать поздно. Если победят нападающие, по‑любому потом будут разбираться, кто это покалечил их лучников…

Я вздохнул. Опустив голову на землю, расслабился и попытался снова войти в транс. Предстоящая стычка будет посложнее, нутром чувствую. Здесь мне противостоят сразу три воина, явно не из последних, судя по тому, что они приставлены охранять ВИП‑персону – мага. Их по кустам, по одному, не изловишь.

Сначала ничего не получалось, всякие мысли толкались в голове и мешали медитировать, да и сердце стучало, как бешеное. Я попытался вспомнить и прочувствовать то состояние, которое возникло у меня в первой стычке с эльфом. Нет, не то. Мысли растерянно заметались, пока наконец не скакнули к тому небольшому камню, на котором я проводил расчеты модели магии и где танцевал с шестом. Вот оно! Почти мгновенно я провалился всеми чувствами в тот танец. Почему‑то сейчас я вспомнил каждое движение, каждый вздох, каждый лучик света, иногда замирающий на моей щеке. Чувство умиротворения потихоньку стало проникать в меня из этих воспоминаний, а мысли – рассасываться, иногда пытаясь прорваться обратно в черепушку, но проигрывая вливающейся в меня силе. Что‑то там забормотал Умник.