Данила Соловьев - Право быть рядом
- Ну, он попросил меня вас исцелить. Мне было интересно, а не устрою ли я ему подлянку, оставляя в живых вредную тещу.
- Даже не знаю, над чем смеяться в этой шутке, - голос женщины стал значительно холоднее
- Я повторю ее, когда мы спустимся вниз. Думаю ваше отношение к тому времени слегка изменится, - я вкатил каталку в лифт и удовлетворенно кивнул отсутствию в нем еще кого-либо - Ну что ж, прежде чем я начну, не скажете ли вы мне свое имя?
- Анна.
- Замечательно, - восхитился я и положил руки на плечи женщине - Вы только вскакивать не торопитесь, когда я закончу, хорошо?
Наверное, она хотела упрекнуть меня в издевательстве над умирающей, но только открыла и закрыла рот. Как и омоложение, исцеление невозможно не почувствовать.
Наше тело - скафандр для души. Сначала мы учимся им пользоваться, потом беспощадно (или же наоборот, с любовью) эксплуатируем. Со временем он становится все менее и менее прочным, хуже выполняет свои функции - но мы к этому привыкаем, стараемся не замечать... но когда процесс идет в обратную сторону, это потрясает своим противоестественным удовольствием. Наблюдать, как с одуванчика слетают семена-парашюты интересно, но обратный процесс, выскакивания слетевших парашютиков и возвращение их на одуванчик, а потом и превращение в желтые лепестки...
- Еще раз попрошу не вскакивать, и вообще притворяться безнадежно больной, - предупредил я, ощущая искрящуюся в женщине благодарность - Когда на девятом этаже в лифт вкатывают на каталке умирающую больную, а на первом она из него выскакивает и вприпрыжку мчится к выходу, это вызывает... вопросы.
- Они ведь все равно будут. У меня и сейчас есть.
- Когда вы будете отвечать на эти вопросы, меня поблизости не будет. Ну а мне вы не станете задавать их из благодарности. Вы ведь знаете, когда человек делает какую-то благотворительность, а его спрашивают зачем - первая мысль вернуть все обратно.
- Хитрое предупреждение, - хмыкнула женщина - Но вы правы, теперь я смогла оценить вашу шутку.
- Это замечательно. А я уже убедился, что вредной тещей вы не будете.
- А что, намерения Андрея настолько серьезны?
- Он весь в отца, однолюб до глубин души. Кроме того, Анжелике дивно подходит ее имя, вы ее замечательно воспитали. Честь и халва, а так же чудесное избавление.
Женщина рассмеялась.
- Вы так и нарываетесь на благодарность.
- А вам жалко, да, жалко? - шутливо набросился на нее я - Ну и не надо! Без нее обойдусь!
Мы оба рассмеялись, и в таком виде и предстали перед подбежавшими Андреем и Анжеликой. Девушка выглядела потрясенной. Я с ехидным любопытством посмотрел в глаза брату. Тот покачал головой. Значит, не рассказал. Сюрприз будет.
- Вон наше такси. ЛК-2110-Т, - Андрей замахал рукой, показывая водителю куда подъехать
- Ну что ж, ради этого момента и стоило, собственно, сюда ехать, - я потер руки - Отныне говорю тебе, Анна, встань и иди!
Если бы она помедлила, меня бы ожидала пощечина - Анжелика развернулась ко мне с нешуточной злобой в глазах. Но мать, спокойно вставшая с кресла, и пересевшая внутрь машины ввела несчастную девушку в столбняк.
- Возблагодарим же Господа, явившего чудо руками посланника своего, - довольно закончил я
- Никогда раньше не была религиозной, но теперь пойду в храм, - раздался голос Анны из машины - Арсен, вы едете с нами?
- Нет, у меня есть еще одно дело. И Андрея я у вас тоже ненадолго похищу, - я подмигнул Анжелике - Ты не против? С вас пирушка сегодня вечером. Четырехколесный велосипед тоже не забудьте! На память.
Оставив эту немую сцену, я пошел под небольшую эстакаду, ведущую сразу на второй этаж больницы, и таща за собой Андрея.
- Ну как? Впечатляет? - я ухмыльнулся - Действительно, ради этого стоило корячиться двадцать лет.
- Спасибо тебе! - от души поблагодарил меня брат - Вот только зачем мы так резко убежали?
- Затем, что им теперь надо поговорить, и желательно без нас. Кроме того, я бы хотел навестить Веронику, но я не знаю, где она живет.
- В другом городе, - ответил Андрей - Отсюда пять часов езды.
- Я предпочитаю другие способы перемещения... - если пять часов, то я знаю пункт назначения. Похоже, она никуда переезжать после окончания учебы не стала.
Двойной прыжок - мы на секунду оказались среди скал, но Андрей даже не успел осмотреться, как мы нырнули в идеальную черноту.
- Арсен, ты здесь?
- Здесь, здесь, успокойся. Сейчас все будет нормально...
Странный эффект - если использовать портал в место, которое хорошо знаешь, но которое сильно изменилось с того момента как ты его видел в последний раз, возникает вот такой вот буфер. При прыжке домой он был всего лишь долю секунды, а сейчас...
Окружение прояснилось, как изображение на фотопленке, и я не пожалел что прихватил с собой Андрея.
- А отсюда? Пять часов, или меньше?
- Ты еще и телепортируешься?
- Да, я вообще крут как вареные яйца. Ну так?
- Вообще-то отсюда еще полчаса езды, - развел руками Андрей - А что, Вероника раньше где-то здесь жила?
- Ага. Прямо перед нами должен был дом быть... странно. Речка на месте, а дома нет.
- Здесь теперь большой парк.
- Интересно, с чего это решили разбить парк на таком хорошем месте - поинтересовался я
- Не знаю, - пожал плечами Андрей - Дома здесь были старые и малоэтажные, потом Малолесная здесь течет...
- Уродливый частный сектор снести можно было, но проблематично же... хотя снесли бы, если бы хотели построить несколько высоток. В черте города строить приятно и выгодно, не тянуть коммуникации, не надо налаживать инфраструктуру. Но нет, разбили парк... расцвело что-то в датском королевстве... Ну да не суть важно. Веди, Сусанин.
- Пошли, - он посмотрел на меня и усмехнулся - Выглядишь ненамного старше меня, а дремучий как старый дед. "Через себя - другим", слышал такое? Сейчас принято жить так.
- Слышать-то слышал, но при мне было принято "От других к себе и не стесняясь в средствах". Как-то не верится мне в то, что все так изменилось.
- А ты поверь, - легко ответил Андрей - Вон, уже выход из парка видно.
- Где?
- Красная черепичная крыша.
Еще одна примечательная вещь - шифер я видел только на старых домах. И то на многих его заменили. Откуда, откуда, НУ ОТКУДА такие изменения? Чтобы их внести нужно не так уж и много - четкое представление о том, что надо делать, и твердая решимость сделать то, что должно, несмотря ни на что. Например, на дикое сопротивление тех, кого устраивает текущее положение вещей. Сумел кто-то. Честь и халва. Интересно, он не болеет? Или это она? Если болеет, зайду и лично исцелю.
Мы вышли из парка, и Андрей, вытащил из кармана и посмотрел на экранчик устройства, отдаленного похожего на часы...
- Это что такое? - с интересом спросил я
- Это идентификатор - он на секунду задумался - Что-то вроде старых пластиковых карт. А заодно и удостоверение личности. Как старые паспорта.
Я покачал головой. Ну надо же...
- А киборгов я еще встретить не могу? - осторожно спросил я
- Нет, не можешь, - легко ответил Андрей - Так, вживляют себе всякую мелочевку. Вроде наушников к барабанной перепонке, микрофона около уголка губы... или этой электрокраски, не помню как называется. Можно светящиеся рисунки на коже делать.
- Это нынче недорого и доступно? - я вздохнул - Хочу обратно в горы.
- А что там хорошего? - хмыкнул Андрей
- Самосовершенствование и идеальный покой, - предположил я предельно уверенным тоном - А еще упорный и безропотный физический труд.
- Да, по тебе видно, - завистливо признал брат, с уважением оглядев мою руку, толщиной не уступавшей его бедру - Но скукота страшная, наверно.
Я покачал головой.
- Огромные возможности. Чудо самого себя, которое изучаешь каждый день. Познание мира... - я мечтательно вздохнул - Город не предложит ничего мало-мальски сравнимого.
- Может, - уверенно ответил он
- Любовь, - я не спрашивал, я утверждал - Да, некоторым везет. Но любовь предлагает не город, а боги... ну или сам мир. Не боишься?
- Чего? - он удивленно поднял на меня глаза
- Слишком много везения - не к добру. Мир такая штука... уравновешенная.
Он вздрогнул и, остановившись, всмотрелся в мое лицо. Я недоуменно свел брови.
- Что это с тобой?
- П-показалось... - он слегка начал заикаться
- Что? - насторожился я. За двадцать лет привык к тому, что тело гораздо раньше чувствует опасность, нежели разум, который, в сущности, предназначен для того чтобы эту опасность предугадать. Лично я не чувствовал ничего, но за те недели что я снова привыкал к человеческому телу, я легко мог еще не восстановить прежних нечеловеческих чувств.
- Будто ты мне хотел голову снести одним ударом, - признался Андрей - Как колосок под серпом себя почувствовал.
- Серпом ничего не сносят, а срезают уже пойманное - вздохнул я - Ну и глюки же у тебя, любезный родственничек.
- А зачем ты сказал про равновесие мира?
- Чтобы ты подумал и прочувствовал. Мое появление это, считай, аванс который надо будет отработать, иначе все ништяки исчезнут таким же волшебным образом, как и появились. Или случится что-то в равной степени плохое.
