Нулевая Зона 3% - Артем Уколов
«Ты меня научил? Спасибо тебе! А теперь, прощай.» — холодно, и как то — совершенно — «отстранённо» прошептал Рей, приближаясь к демону, что — всё — так же — корчился в столь жуткой агонии — как и прежде, а «тело» было словно «чужое» — и не живое. Но в этот момент — «его „я“ — изменился» — где — «чувства» «покорности» «исчезли без следа» — и он теперь шёл только «по своей — долгожданной 'дороге» и никто не сможет ему " в «этом помешать».
Но Рей — на этот раз — не стремился " убить" а — на «оборот» — он как будто хотел — «забрать его » силу"«, ту самую — "энергию» — которая была — ключом к его — столь проклятому — «существованию». Рей, словно гигантский пылесос, вдруг стал, с «диким азартом» и зверской «злобой» — «поглощать» всё то — что «раньше» давала ему — ту — жуткую боль.
Он не просто бил — он впивался, он разрывал плоть, он ломал — его проклятые — кости и — с дикой жадностью, поглощал все остатки — " его сил" а от самого демона он — брал только то — что так и манило — его как — «долгожданная награда» словно его гнилая и извращённая суть становилась чем-то его — и эта — грязная «энергия» из Кровопийцы перетекала — «в Рейа», — не «просто так» а с какой-то — зловещей «упоенностью», как будто «зло само» ему предлагало стать тем — «истинным демоном» что — он всё это время — старался в себе так тщательно — " подавить". И от этого — тело — бедолаги — усыхало. С каждой секундой его — «опустошало» — а его «глаза» — всё больше — превращались в две — жутких и бессмысленных " дыры", а все его конечности и вся его плоть — превратилась — как будто — в кучку — сгнившей плоти. Но демон — от этой боли — продолжал «корчиться» как — будто пытался как то — от «этого» — уйти и он — по своему — «трепетал и корчился» — дабы показать — свою — столь бессмысленную — и пустую «власть» которую ему так и не суждено — было — «ощутить». И чем дольше, продолжалась его — столь «жалкая пытка» тем отчётливей Рей — понимал, что он теперь не просто — берёт «силу» — а «разрывает» его душу «на куски» отбирая у — него — его «самое ценное» его «ничтожное бытиё».
На лице Рей вдруг засияла — жуткая и извращённая «улыбка» словно на него — вдруг — посмотрело — само «древнее зло» из чрева преисподней, где он наконец ощутил, всю «цену свободы» которую ему всё время — столь усердно — старались — " навязать", как, и весь тот «фарс» что они так долго тут «исполняли». Он «чувствовал», как впитывал — не просто энергию — а ту — дикую «жажду боли и отчаяния», от которой «его нутро» внезапно — наливалось — зловещей — силой, но в то же время от этих чувств в нём — становилось как то «тошно» и от того его злоба к «этому» «миру» всё больше и больше — становилось сильней, словно кто то дразнил его «огнем», но не для того что бы его сжечь — а «заставить плясать» под — свою — столь — " никчёмную" и столь «жадную» — дудку. Его «грех» «действовал» в полную силу. Рей больше не — «держался» — за «старые рамки» — и всё что он делал — было — во «благо его истинных » — желаний" и ничего больше.
После — пары — и таких «долгих» минут — от — столь «болезненного процесса» — Кровопийца вдруг — «беспомощно и вяло» — рухнул на пол, словно — из него — вынули — всё, что — делало — «его» — хоть как то «живым» — и его убогое «тело» больше — походило — не на «падальщика», — а на — " старый и изглоданный — временем и «молью» — обломок дерева". А от этого уродливого месива — вдруг стал подниматься — «едкий и такой тошнотворный чёрный дым» — словно на его теле уже — «всё выжгли» — «все» его — прошлые «мечты» а остатки — «прогнившей воли» — истаивали — «на глазах», но в нём всё — еще, «тлела — искра» не угасаемой — и столь бессмысленной — «жизни». И «его глаза», стали похожи — на две «чёрные дыры» откуда по прежнему — вился «тот- жуткий и смертоносный» — «холод», которого так отчаянно все пытались — «избежать».
И Рей — вдруг, словно «с того света» посмотрел, на свою «гнилую ладонь» в котором виднелись те — осколки, что не просто «были» ему «проводниками» а стали — некой частью его — нового «искаженного» и такого — «кровавого» и — " бессмысленного бытия".
Всё вокруг — тут же — стало зловещим и мёртвым — и беззвучным. Лишь — слышался — только хрип умирающего и столь — знакомые и настырные — " шаги" — и всё это — только — и выдавало — Рейа, в этой наступившей — пугающей и столь томительной — " тишине".
И как итог он осознал, — Рей, был теперь не похож на «того жалкого червя» который всё это время пытался «пересидеть» — это ужас. Он теперь, — был не «человек» — " он — стал — «демоном», — чьё «тело», и чья «душа» —
