Сакура-ян - Андрей Геннадьевич Кощиенко
Директор озадаченно смотрит на меня.
— Остановись. — просит она. — Ещё нет первой, а ты уже готова приступить ко второй. Тебя, похоже, совсем не волнует ни предстоящая комиссия, ни расследование. Я права?
— «Всё преходяще, а музыка вечна», госпожа. — отвечаю я ещё одной неизвестной здесь цитатой. — Как любое другое творчество. Ведь только оно оставляет свой след в истории и душах людей.
— Ещё война. — подумав, говорит собеседница.
— Да. — киваю я. — Она и искусство.
— Кстати, а почему — тридцать процентов? — интересуются, переходя к конкретике. — Разве пятьдесят процентов это… не правильная пропорция?
— В моей семье сейчас фактически работаю только я. — коротко в ответ обрисовываю состояние своих финансов. — Плюс семья дяди, который после смерти оставил ей кучу долгов. Там тоже помогать нужно. Ещё агентство не желает выплачивать мне роялти за исполненные произведения. Поэтому, тридцать процентов — тот максимум, который могу предложить. В качестве компенсации обещаю работать быстро и много. Думаю, за год написать четыре — пять книг. Это примерно полмиллиона долларов.
— Ещё налоги.
— Пожертвования, кажется, облагаются по минимальной ставке или вообще, по нулевой.
— Я уточню.
— Если вам не трудно. Госпожа, как я понимаю, мы предварительно договорились?
— Думаю, да. Нужно обговорить более подробно некоторые детали, но в целом, идея мне нравится.
— Мне она тоже нравится. Спасибо.
Время действия: двенадцатое января, вечер
Место действия: дом семьи ЧжуВона. МуРан сидит перед телевизором.
— К происшествиям. — сообщает диктор, переходя к следующему разделу программы новостей. — Как стало известно из источника в министерстве внутренних дел в институте коррекции поведения «Анян» произошла массовая драка среди отбывающих наказание…
(картинка на экране меняется, и зрители могут видеть побоище, снятое с помощью камер внутреннего наблюдения. Несколько секунд диктор не комментирует показываемое, предлагая зрителям самим оценить размах и эпичность происходящего, затем вновь приступает к своей работе.)
— «По результатам предварительного расследования,» — говорит он, — «… зачинщицей массовых беспорядков оказалась недавно осуждённая за дезертирство, бывшая военнослужащая корейских вооружённых сил, — Пак ЮнМи…»
Видеоизображение вновь меняется, и телезрители видят, как поименованная, спокойно сидевшая за столом, вдруг не с того ни с сего, учиняет расправу над своими соседками. У МуРан самым натуральным образом отвисает челюсть. Так и не закрыв рот, округлившимися глазами, хальмони смотрит на то, как её не состоявшаяся невестка затем чёткими ударами ног отправляет в нокдаун двух охранниц, а потом ловко фехтует полицейскими дубинками с двумя другими, прибежавшими на помощь проигравшим.
«… восстановить порядок в «Анян» удалось лишь только после применения слезоточивого газа…»
— Ничего себе! — подобрав челюсть, изумлённо произносит МуРан. — Только попала в тюрьму и уже устроила массовую драку!
Понаблюдав на экране телевизора за кашляющими и трущими глаза несовершеннолетними девушками, которых «пакуют» охранницы в противогазах, она осуждающе качает головой.
— Не смогли справится. — выносит она вердикт профессионализму охране колонии и говорит уже о ЮнМи. — Где она так научилась драться? Неужели в морской пехоте обучают пунрюсондо? Нужно спросить об этом ЧжуВона.
(пунрюсондо — стиль корейского фехтования двумя мечами. прим. автора)
«… в ближайшее время правоохранительные органы сделают заключение по поводу происшествия в «Анян» и определят степень вины каждой участницы…»
Не слушая, что говорит диктор, глубоко задумавшись, МуРан смотрит сквозь экран расфокусированным взглядом.
«…печальное происшествие произошло на территории университета Ёнесай. Как стало известно, группа студентов данного учебного учреждения весело проводила время в одном из близлежащих сеульских кафе, употребляя при этом алкогольные напитки. Выйдя из увеселительного заведения, компания отправилась гулять. Видимо, из-за обилия выпитого, один из молодых людей потерял ориентацию в пространстве и упал в пустой, по случаю зимы, фонтан, напротив главного здания университета. Падение с высоты на бетонное основание оказалось для юноши фатальным. Он умер до приезда медиков. По словам очевидцев, в руке погибшего была обнаружена бутылка соджу с портретом АйЮ на этикетке…»
Выйдя из задумчивости, хальмони навостряет свои ушки, услышав знакомое имя.
— АйЮ? — удивлённо переспрашивает она. — Зачем её упомянули? Хорошая девочка в такой неприятной истории. — Потому, что она квартиру купила? Кому-то не нравится, что у неё и у её агентства хорошо идут дела?
МуРан осуждающе качает головой.
— Какие кругом завистливые люди! — восклицает она и задаёт вопрос. — Где мне найти мастера мечей?
(Чат, который не спит)
[*.*] — Блин… АйЮ снова попала в скандал!
[*.*] — Парень — счастливчик. Отправился на небо, сжимая в руке портрет «первой любви нации», бггг…
[*.*] — Университет Ёнесай тоже «попал». Труп пьяного студента в фонтане перед главным корпусом. Думаю, это совсем не то, что хотели получить преподаватели после суда с Агдан.
[*.*] — Да, честь и достоинство они своё защитили, бггг… Интересно, что они теперь будут делать? «Принцесса» ведь так и не снизошла до извинений.
[*.*] — Агдан их сделала.
[*.*] — Чего она — «сделала»? Она в тюрьме будет сидеть пять лет.
[*.*] — Судя по кадрам из «Анян», она не скучает. Ломает там всех под себя, как своё бывшее агентство.
[*.*] — Точно. На месте руководства института коррекции поведения я бы задумался. Все, кто связались с это девчулей, — получили большие проблемы. Президент СанХён — умер, президент ЮСон стал наркоманом и попал в тюрьму. Агентство «FAN» получило большие финансовые убытки и кучу хейта в Японии. Опасно иметь рядом такую личность как Пак ЮнМи.
[*.*] — Зато «Корона» получила гору сладкого ттока, о котором даже не мечтала!
[*.*] — Жернова проклятья мелят медленно. У АйЮ всё тоже поначалу было хорошо. Теперь даже не знаю, как она будет оправдываться. Такое наглядное подтверждение словам Агдан о «бизнесе на костях». Худшего для АйЮ просто не придумать.
[*.*] — Интересно, кто раздувает? Могли бы промолчать про изображение на этикетке.
[*.*] — У нас демократическая страна, в которой запрещено утаивание информации от населения.
[*.*] — Подтверждаю. Всегда сообщали все подробности! (для тех, кто не понял, — это сарказм, бггг…)
[*.*] — Вроде президент агентства АйЮ говорил о том, что она больше не будет сниматься в рекламе алкогольных напитков? Откуда тогда этикетка с портретом «сестрёнки нации» на бутылке? Подбросили?
[*.*] — О, узнаю юэйна. Будет смотреть на белое и говорить — «чёрное», лишь бы выгородить своего биаса. Во-первых, это не так давно было и на складах могли остаться запасы с со этикетками. А во-вторых, СуМан не сказал, что разрывает контракт. Вполне возможно он будет длиться до своего окончания, а новый просто больше заключать не станут. Поэтому мы долго ещё можем видеть в
