Shay Savage - Survivng Raine
— Ээ, говоря о подобных вещах... — я приподнял бровь. — Как бы это сказать, мы здесь уже две недели и... ну… нам предстоит столкнуться с этой проблемой?
Рейн посмотрела на меня, сузив глаза, а затем мгновением позже широко распахнула их в понимании.
— О! — воскликнула она. — Нет, нет... не беспокойся об этом. У меня сумасшедший цикл и сильные боли при этом, поэтому я делаю противозачаточную инъекцию. Поэтому у меня вообще нет менструации. Я сделала прививку незадолго до круиза, так что ее хватит примерно на три месяца, а может, и дольше.
— О, это чертовски удобно учитывая данные обстоятельства.
— И не говори!
Такие темы, как правило, убивают разговор. Мы уселись в задней части плота. Я отделил часть воды и немного мяса птицы. Я притворился, что не видел, как она взяла воду, облизала губы, выпила и затем облизала губы опять, протирая рот. После пары минут наблюдения за ней, мне пришлось прекратить пялиться, или все сразу бы стало очевидно, о чем я действительно думал, когда дело касалось ее губ и милого ротика.
— Почему ты не заставляешь меня высасывать спинномозговую жидкость у птиц?
Рейн откинулась назад и, скривив лицо, быстро прожевала и проглотила кусочек мяса пеликана.
— Я все еще раздумываю над этим, — ответил я. — Мне кажется, в спинном мозге у птиц есть много всякого дерьма: паразиты, различные вирусы и подобная хрень. Птицы намного грязнее рыб. Я бы даже не стал это есть, но на протяжении нашего пути я что-то не заметил «Золотых Арок» (прим.пер. логотип Макдональдса).
Рейн захихикала и толкнула меня по руке. Я немного наклонился в сторону от ее толчка и позволил телу вернуться в исходное положение, при этом мое плечо задело ее. На моих губах растянулась полуулыбка, я наблюдал за тем, как она прикусила губу, а ее взгляд стал темнее. Я облизнул губы и невольно сглотнул.
— Так поэтому ты ловил рыбу?
— Я рыбачил, потому что поблизости не было птиц, — ответил я. — Если мне необходимо съесть что-то сырое, я лучше съем рыбу. Это дерьмо полный отстой.
Рейн снова рассмеялась, и внезапно я осознал, что сказал эти слова, потому что хотел рассмешить ее. Другой женский смех всплыл в моей памяти, но я оттолкнул его подольше.
Но я не сказал Рейн, что пеликаны никогда не улетают далеко от земли, потому что не хотел давать ей лишнюю надежду. Само их присутствие здесь означало, что мы уже близко к суше, но без навигационных средств, которые бы указали нам верный путь, мы находились во власти течения. Я посмотрел на деревянное весло, которое было прицеплено с противоположной стороны плота, дразня меня своей неэффективностью против волн.
Когда я посмотрел на Рейн, на ее губах играла странная улыбка, которая медленно переросла в еще большую улыбку, а затем в хихиканье.
— Над чем ты смеешься? — потребовал я ответа.
— У тебя... хмм… — она начла смеяться сильнее.
— Что, мать твою, Рейн?
— У тебя пеликан в бороде! — Рейн закрыла глаза, повернулась на бок, держась за живот и хохоча, словно деревенская дурочка. Я потянулся, снял кусочек мяса со своего подбородка и выбросил в море. Рейн продолжала истерически смеяться. Я пытался разозлиться, но это было нереально.
— Ну что такого смешного? — спросил я. Рейн попыталась выдавить из себя ответ, как-то это получилось между приступами смеха.
— У тебя... у тебя… пеликан! — она взвизгнула, смеясь еще сильнее. — В бороде!
Хорошо, но я все равно не понял, что тут такого смешного, правда, больше не собирался мириться с этой фигней. Я кинулся на нее, крепко схвати и начал щекотать подмышки. Плот кренился и раскачивался из стороны в сторону, сталкивая нас друг с другом. Рейн запищала и попыталась вырваться, но я прижимал ее к груди одной рукой, а щекотал другой. Она шлепнула меня по руке и попыталась захватить руку, которой я ее щекотал. Но она была безуспешна в этом начинании, потому что у нее не было достаточной силы для этого.
— Прекрати, Бастиан... Пожалуйста! — умоляла она. Я прекратил ее щекотать, давая ей перевести дыхание, но все еще удерживая ее. Я быстро перевернул ее, так чтобы она была повернута лицом ко мне, затем положил руки ей на талию, когда она оседлала мои бедра.
— Я прекращу, если ты поцелуешь меня, — сказал я.
— Отлично! — воскликнула Рей, приподнимая брови.
— Тогда поцелуй меня... здесь… — я поднял руку и указал пальцем на то место на подбородке, где застрял кусочек пеликаньего мяса. Рейн начала опять смеяться, продолжая попытки вырваться из моей хватки. Мы закончили все тем, что перекатились на противоположную сторону плота, пока я не прекратил щекотать ее, я был на спине, а Рейн сидела поверх меня.
— Так ты сдаешься? — поинтересовался я.
— Да!
— Подаришь мне поцелуйчик?
— Но не туда!
— Если не хочешь поцеловать меня сюда, — поддразнил ее я, — тогда ты поцелуешься меня туда, куда я выберу.
— Ни за что! — сказала Рейн. — Кто знает, что твой извращенный разум может выбрать!
— На самом-то деле все достаточно очевидно, — ухмыльнулся я, приподнимая бровь. — Я питаю особую любовь к...
— Не говори этого!
Рейн вытащила одну руку из моего захвата и попыталась пощекотать меня. Я не особо боюсь щекотки, поэтому ничего у нее не вышло. Я перевернул нас обоих, от чего шлюпка вновь закачалась, схватил ее руки и завел их ей за голову. Она попыталась пнуть меня, но я зажал ее ноги своими.
Она была абсолютно обездвижена подо мной, и моему члену это очень нравилось.
— Отпусти меня, — выкрикнула Рейн, смеясь. Она пару секунд боролась с моим захватом, а затем сдалась и замерла. Подняла взгляд, ее грудь вздымалась и опадала, дыхание ускорилось. Я взял ее запястья в одну руку, а второй указал на мой подбородок.
— Вот сюда, — сказал я.
Рейн пристально посмотрела на меня, прежде чем приподняла голову и чмокнула в подбородок, а затем начала неудержимо хихикать. Я покачал головой и отпустил ее, скатился на бок и притянул ее, чтобы она тоже повернулась, и мы оказались лицом к лицу. Я пытался серьезно смотреть на нее, но ее смех вызвал у меня улыбку, которая не подходила для эффективности серьезного взгляда. Когда она успокоилась, то вытянула руку и погладила меня по щеке, а затем придвинулась и прижала свои губы к моим.
Я почувствовал, как она приоткрыла рот и провела языком по моим губам. Я медленно приоткрыл свой рот для нее, я не мог объяснить свою нерешительность, но как только ее язык прикоснулся к моему, я не смог удержаться от того, чтобы прижаться к ней и начать исследовать ее ротик. Она ощущалось хорошо, на вкус была приятной, и все, чего я хотел — это заставить ее ощутить то, что ощущаю я, когда прикасаюсь к ней.
Потом я вспомнил, что было кое-что еще, что я, как предполагалось, должен был сделать, поэтому я отстранился раньше, чем хотелось. Рейн вопросительно посмотрела на меня, ее глаза были еще темными от желания. Да, мне нужно кое-что сделать прямо сейчас.
— Я думаю, ты готова, — тихонько сказал я.
— Для чего?
— Для оргазма, — сказал я, приподняв бровь и мысленно подначивая ее сказать, что она этого не хочет. Она пару секунд просто смотрела на меня, а затем кивнула. Я убрал руку от ее бедра.
— Ложись на спину, — приказал я, мой голос звучал тихо и низко. Рейн сделала, как ей было велено, и я услышал, что ее сердцебиение стало немного неровным.
Я знал, как быть очаровательным и ублажать женщину. Когда я сказал, что могу заставить ее кончить, не прикоснувшись к ней, я не блефовал. Я делал это раньше и больше, чем уверен, что смогу повторить.
Устроившись поудобнее, она подняла на меня взгляд, ее глаза были расширены и выражали ожидание. Я просто смотрел в них, прежде чем очень медленно двинулся к ней, сохраняя равновесие на одной руке, пока другую потянул к ней, стараясь не прикасаться. Моя голова нависла над ее, и я уставился прямо ей в глаза. Придвинулся ближе, наши губы разделяли всего пара миллиметров. Она выгнула спину, давая мне подсказку, что хочет дотянуться до меня. Я отстранился, когда она попыталась прижаться своими губами к моим, и улыбнулся.
— Без прикосновений, — тихо напомнил я. И приподнял бровь, когда она тихо зарычала и опустилась обратно на свое место. Она провела язычком по своим губам, и я едва остановил себя от того, чтобы обрушить на нее свой рот и забрать все и вся, что только можно. Лишь одного взгляда на нее было больше, чем достаточно, чтобы мой член стал еще тверже.
Я опять придвинулся ближе, опустив свои губы к ее, затем медленно двинулся по контуру ее челюсти, выдыхая теплый воздух с ее кожи, двигаясь к уху.
— Вытяни руку и проведи кончиками пальцев по своей челюсти, — сказал я. Она сощурила глаза, вопрошая, а я просто ухмыльнулся. — Я сказал, что не буду прикасаться к тебе — это не значит, что ты не будешь прикасаться сама к себе.
Рейн улыбнулась и, подняв руку, быстро пробежалась пальчиками по щеке.
— Не так, — сказал я. — Двигайся очень медленно, легонько поглаживай свою кожу кончиками пальцев. Ева касайся ее. Ты будешь чувствовать, будто касаешься только волосков на коже, и тебе должно быть немного щекотно.
