SM Shade - Alex-4
— Это не я!
Усмехнувшись, Мэйсон посмотрел на свою жену.
— Интересно, и кто бы это мог быть?
Алекс повернулся к Эв.
— Эверли!
Паркер разразился смехом.
— Конечно, имеет смысл. Когда мы с Мэйси расстались, она устроила ей свидание, а затем позвонила мне и рассказала об этом. Хитрая сваха снова нанесла удар!
— Эверли Рид, — проворчал Мэйсон, шлепнув ее по заднице.
— Что? — ее улыбка святая невинность. — Ревность сильный мотиватор. И посмотрите. — она показала на заднюю дверь, откуда выходили мисс Дэн и Артур. — Еще одна из моих успешных историй.
Остаток дня прошел в смехе, выпивке и нескольких партиях в бильярд и бадминтон. Сидя за столом на заднем дворике в окружении счастливых парочек и детей, я осознал насколько счастливым я был. И не только потому что у меня был Алекс, но теперь и целая семья.
— Кайл, помоги мне отнести это в дом, — сказал я ему. — Хочу кое-что у тебя спросить. — краем глаза я заметил, как Эв взяла Коди за руку, когда тот попытался последовать за нами.
— Что такое? — спросил Кайл, прислонившись к кухонной стойке.
— Я хочу, чтобы ты был моим сыном, — выпалил я.
Он посмотрел на меня, словно я потерял рассудок.
— Почти уверен, что ДНК не совпадет.
— Я имею в виду, что хотел бы усыновить тебя, если, ну, ты бы этого захотел. — почему это так неловко? — Я понимаю, что ты уже взрослый, но я все равно хочу, чтобы ты был частью моей семьи. — я посмотрел в окно на задний дворик, который только что наполнился смехом. — Этой семьи. — тут мне пришло в голову, что я должен был обсудить это с Алексом. Окруженный всей его семьей, я увлекся, но не могу себе представить, чтобы он возражал.
На лице Кайла появилось сомнение.
— Я – почему?
— Потому что ты замечательный малый, и я забочусь о тебе. Мы все заботимся о тебе. Я воспитывался в детском доме, и после того, как я вырос, то думал, что мне никто не нужен. Что мне и одному будет не плохо, но я ошибался. Ты можешь справиться сам, конечно же, но это чертовски печально. Тебе нужны люди, которые бы о тебе заботились, на которых ты мог бы положиться.
Я почти смутился, когда он яростно обнял меня. Смеясь, я обхватил рукой его затылок.
— Это да?
— Да, — пробубнил он, отходя назад с красным лицом. — Что нам нужно делать?
— Мэйсон разберется с этим. Это займет несколько месяцев.
— Ладно. — внезапно он нашел свои ноги очень интересными.
— Нам лучше вернуться обратно, пока Коди не протоптал дыру в земле в ожидании тебя. — улыбаясь от уха до уха, он выскочил через заднюю дверь.
Через несколько секунд зашел Алекс.
— Все в порядке?
— Лучше не бывало. — когда я рассказал ему, что мы обсуждали, он отреагировал именно так, как я и ожидал. Он крепко поцеловал меня в губы.
— Ты чертовски хороший, чтобы быть настоящим.
* * * *
Наступил день казни, с грозой и проливным дождем. Температура была выше двадцати пяти градусов, на порядок выше обычной для весны, и теперь мы расплачивались за это. Алекс замкнулся в себе, и был хмурым в последние дни, и чтобы я не говорил, ничто не помогало. Меня убивало, что я видел его страдания и не имел возможности помочь.
Мэйсон и Паркер, оба пытались отговорить его от посещения казни, но он оставался непоколебимым.
— Мне нужно знать, что он умер, — сказал он, когда я снова попытался отговорить его от поездки. — Тебе не обязательно там быть.
— Я буду там, малыш. И ты это знаешь.
Правила тюрьмы требуют, чтобы свидетели приезжали за два часа до казни. Я понятия не имел почему, пока мы не подъехали к воротам тюрьмы, и сразу же были окружены митингующими. Мужчинами и женщинами, которым нечего было больше делать, как расхаживать под дождем и кричать на нас. Закрыв двери на замок, я взял Алекса за руку. Его нервы и так на пределе и без этого дерьма.
Мы ждали и старались игнорировать крики, пока охранники пропускали машины одну за одной. Достигнув первой линии очереди, мы предъявили свои удостоверения личности, и нам дали специальный бейдж, чтобы показать офицерам внутри. Мокрые и злые, охранники закрыли за нами ворота, оттолкнув несколько митингующих назад.
Поскольку уже поздно, я ожидал что в тюрьме будет тихо, но это далеко не так. Звон металла о металл сопровождался криками и свистом заключенных. В воздухе стоял гул, словно я мог чувствовать их волнение и ожидание. Сегодня умрет человек, будет убит системой, которая посадила его за это же. Я всегда был против смертной казни, но я ни за что не поделюсь этим с Алексом. Если он считает, что это ему нужно, чтобы продолжать жить дальше, я буду с ним.
Нас провели в длинную комнату с тремя рядами откидывающихся сидений, несколько из них уже заняты свидетелями. В дальнем конце занавес закрывал продолговатое окно. Охранник, который провел нас, указал нам справа от себя.
— Там есть уборная, если вам понадобится.
— Спасибо, — пробурчал я, ведя Алекса к заднему ряду сидений. Он побледнел, и его лицо вытянулось, когда реальность стала накрывать его. — Эй, нам не обязательно делать это. Мы можем уйти. Подождать в коридоре, пока все не закончится, если хочешь.
Он упрямо покачал головой, сказав этим все. К лучшему или худшему мы здесь, пока все не закончится. Занавес скользнул вправо, открывая взору металлический стол с рядом стоящей стойкой для капельницы. Два офицера тюремщика в униформе ввели внутрь черноволосого хилого мужчину, и дыхание Алекса ускорилось. Он с трудом сглотнул, пытаясь не выдавать своих эмоций, пока его отец смотрел на него. Все время пока его привязывали ремнями к столу и вводили капельницу, он неотрывно смотрел на Алекса.
Не могу представить, какой страх бы я испытывал, будучи привязанным к столу и осознавая, что никогда с него не встану. Я обнял Алекса за плечи, но он, кажется, даже не заметил этого. Когда дежурный офицер спросил, есть ли у него последнее заявление, Джин, продолжая пристально смотреть на Алекса, сказал:
— Я любил своих мальчиков. Всех их. Любил моих мальчиков.
Наконец он разорвал зрительный контакт и уставился в потолок, когда офицер кивнул доктору, стоящему у стены. Доктор нажал кнопку, и небольшой аппарат стал вводить препараты один за другим. Алекс уткнулся в мое плечо и зажмурился.
— Я не могу.
Мое собственное сердце билось, как бешеное. У меня нет никакого сострадания к мужчине, который убил мать моего парня, но все же я никогда не видел, как умирает человек. Это вынос мозга, мягко говоря. Я заставил себя не показывать это. Если Алексу когда-либо понадобится, чтобы я был сильным, то этот момент настал.
— Я рядом, — прошептал я ему на ухо, обхватив его голову рукой. — Я скажу тебе, когда все закончится.
Не было никаких судорог или пены изо рта, чего я так боялся. Он просто перестал дышать. Доктор проверил его пульс и кивнул офицеру, который закрыл занавес. Все закончилось.
— Они закрыли занавес, все нормально.
Алекс открыл глаза.
— Он умер.
— Да.
— Уведи меня отсюда. Я ненавижу это место.
Я крепко обнял его за талию, и мы направились к выходу.
— Тебе больше никогда не придется возвращаться сюда.
Всю дорогу домой Алекс оставался тихим, только раз попросив меня быть осторожным. Сегодня ночью после того, как прекратился дождь, появился сильный туман, и я знаю, что он вспоминает ту ночь, когда умер Купер. Они выезжали из города, когда Купер пропустил поворот из-за плотного тумана. Я хотел сказать ему что-нибудь, чтобы помочь, чтобы пробиться через его мрачные мысли, но мне нечего было сказать. Я ничего не мог сделать, чтобы вернуть людей, которых он потерял.
Когда мы вернулись домой, я налил ему двойную порцию виски, но он вылил ее, затем направился в свою комнату.
— Мне нужен душ.
Я оказался в сложной ситуации. Его братья должны быть здесь. Только они могут понять, что он чувствует. Как только я взял телефон, раздался стук в дверь, Паркер, Мэйсон, Мэйси и Эверли вошли в дом. Мэйсон поднял бровь, как бы в немом вопросе, и я жестом указал в сторону комнаты Алекса.
— Он расстроен, но не особо разговорчив. Он в своей комнате.
— Ему не стоило ездить туда, — с досадой сказал Паркер.
— Он не поддавался никаким уговорам, — сказал я ему, и Мэйсон кивнул. Паркер последовал за ним в комнату Алекса, пока Эв и Мэйси уселись на диван, играя со щенком.
— Ты дал имя этому маленькому лапушке? — спросила Эв.
— Мы зовем его Драсер
— Драсер?
— Потому что он лучше написает в доме, чем где-либо еще.
Мэйси засмеялась, а Эв покачала головой, улыбаясь.
— А что Алекс думает?
— Он влюблен.
— Мы это знаем, — заметила Мэйси. — Она спрашивала о щенке.
— Очень смешно.
Мэйсон, Паркер и Алекс провели больше двух часов в комнате Алекса. Несмотря на то, что все они вышли с красными глазами, о чем бы они там не говорили, кажется, это помогло. Было уже почти четыре часа утра, когда они ушли, и Алекс завалился на мою кровать.
