Аркан-IV. Раскаты грома - Евгений Адгурович Капба
Стоило признать — это выглядело красиво: распахнутые золоченые ворота, свет факелов, длинный коридор из воинов Монтаньи с поднятыми вверх мечами, образовавшими как бы крышу над шествующими к своим тронам молодыми, горсти зерна и лепестки цветов, которые бросают женщины… Новобрачные смотрелись прекрасно: оба огненно-рыжие, стройные, в белоснежных с золотом свадебных нарядах… Платье Селены было скроено таким образом, чтобы скрадывать намечающийся животик. Его Рем так и не рассмотрел, хоть и силился, так что людям несведущим и вовсе не за что было зацепиться взглядом.
— Многая лета новобрачным! — выкрикнул Скопа с помоста, где стояли герцогские троны и ждали новоиспеченную молодую пару самые именитые гости: знатные северяне, герцоги соседних владений и влиятельнейшие аристократы из местных, которые поставили преданность династии Монтреев выше, чем служение Синедриону.
Буревестнику стало немного спокойнее: соседство Селены с Анники Корхонен… То есть — уже Ярвинен, конечно, и с другими северянами (туомарри Вилле и кунингасом Микке), позволяло надеяться, что она будет не слишком страдать в компании оптиматов, которые, пользуясь частыми здравицами, постоянно прикладывались к кубкам с вином и вгрызались в пироги и прочие закуски, и хватали их жирными пальцами.
Так вела себя высшая знать, что же говорить о рыцарстве? Сравнение пиршественного зала со свинарником было слишком оскорбительным, но… Манера вытирать руки о волосы соседа или швырять кости под стол, на поживу вездесущим собакам, визг и подвывание которых заглушало хвалебные речи и музыку местного оркестра — это было чересчур.
— Она их выдрессирует, — сказал Децим, и непонятно, кого Змий имел в виду: гостей или собак. — Посмотришь, когда мы приедем сюда поздравить племянника или племянницу с первыми именинами, двор Монтреев будет выглядеть совсем по-другому.
— Даже не сомневаюсь, — откликнулся Рем. — Она же Аркан, и пусть хоть тысячу раз меняет фамилию.
Он отвлекся, наблюдая за северянами: всё-таки Анники нравилась ему в свое время, не могла не нравится. Слишком умная, слишком непосредственная, слишком красивая. И да, «красивая» следовало поставить на первое место… Как и все мужчины, он обращал внимание сначала на внешность, а уже потом — на характер, кругозор и манеру разговора. Их неожиданный (или ожидаемый?) брачный союз с Микке никак не укладывался у него в голове. Но пара была воистину царственной, что и говорить… Некоронованные король и королева Севера! Высокие, сильные, статные, светловолосые — как титаны или гипербореи из прежних легенд.
Привлекал внимание и настоящий владыка Севера, серый кардинал и туомарри Вилле Корхонен, который встал со своего места и, подойдя к трону, говорил что-то на ухо герцогу Людовику. Этот своего не упустит!
— Ты знаешь, что Вилле — наш родственник? — спросил отец, облокачиваясь на балконные перила рядом с младшим сыном. — Его бабка по материнской линии — Диана Аркана. Из Арканов Зарубонских. Сейчас там, на Великом Рубоне, наших не осталось — погибли в стычках с орками и вымерли по итогам бесконечной кровной мести… А этот — гляди: при власти, и воду мутит! Кровь не вода.
— Подозревал… — кивнул Рем. — Шевелюра, взгляд, ухватки. Как говорили прежние? «Что-то слышится родное в долгих песнях Ямщика…» Кто был этот Ямщик, отец? Прежний менестрель?
Буревестник знал, что отец любил блеснуть эрудицией и знаниями, особенно — перед своими детьми, и не упустил момент польстить старику. Хотя какой он был старик? Крепкий, здоровый мужчина! К тому же, его следовало поддержать — он явно сильно переживал, выдавая дочь замуж. Все отцы переживают в таких случаях. Некоторые даже получают грудную жабу или апоплексический удар. Но это — точно не про Сервия Аркана… Этот — кремень!
— Извозчик, или почтовый гонец, герольд что доставлял известия. Ямщик — это название профессии, а не имя собственное… — с видом заправского лектора начал аскеронский деспот, но был прерван.
— Вицы! Вицы!!! — закричал кто-то от дверей.
Мажордом кинулся открывать золоченые врата, и прямо в пиршественный зал, шатаясь от усталости вбежал человек в одежде, покрытой слоем дорожной пыли. Его длинный плащ необыкновенной, пурпурной расцветки также был грязным и сильно потрепанным, а лицо казалось черным от переутомления. Этот мужчина — герольд судя по всему, — поднял вверх руку с зажатыми в ней зелеными ветвями каких-то растений и провозгласил на том самом языке, которым маги пользовались для заклинаний:
— Нобилис Принцепс Электорис! Сенатус ин Кесареа конвенит! Императорис комициа вениент! — и рухнул на пол без чувств.
* * *
XI ВИЦЫ
— Знаешь, брат, а я ведь освободил Эадора Нилэндэйла от вассальной присяги, — Децим догнал Рема в коридоре. — Думал, тебе это будет интересно. Я слыхал, вы помирились, да?
— М-да… — Буревестник остановился и сложил руки на груди, глядя на Змия. — Мне это интересно. К чему ты клонишь?
— Я перевожу активы в Лабуа. Буду закрепляться там. Анклав в устье Эдари — лакомый кусочек, но слишком уж он далеко располагается от моего домена. Я подумываю над тем, чтобы передать эти земли и воды тебе… — интриги не были сильной стороной старшего из братьев-Арканов, и он чувствовал себя явно неловко.
— Мне? — усмехнулся Рем. — Если Эадор — больше не твой вассал, но все еще владеет землей в Аскероне, то он автоматически подчиняется мне, как любой башелье, баннерет, граф, маркиз или барон в герцогстве. Де-юре. А де-факто — деспоту.
— Де-юре, — кивнул Децим Аркан. — Де факто! К чему юлить, брат? Я поиздержался. Мне не хватает ресурсов для устройства своих дел в Лабуа. У меня ведь теперь нет такого генерал-квартирмейстера, как в нашу прошлогоднюю кампанию против Массакров!
— Хо-хо! — самодовольно осклабился Буревестник. — Что, спорынью и сапоги вспомнил? А теперь — интенданты заедают? Что тебе нужно?
— Деньги, деньги, еще раз деньги и толковый снабженец, — развел руками Змий. — Я передаю тебе устье с островами, включая Аир, а ты помогаешь мне финансово… И дай кого-то из толковых людей в снабженцы, а? Мои рубаки явно не справляются. Купцы и маркитанты имеют нас в хвост и в гриву! Кто там у тебя: Гавор, Скавр, Оливьер? Откомандируй на годик кого-то, чтобы он натаскал Эйхена, Рошкотта или Фиданцу — я заставлю любого из своих, они землю будут рыть пока все
