E.K. Blair - Bang

Я вытягиваю руку и беру его маску — золотистую, с гравировкой и огромными темно-оранжевыми и темно-красными вихрями пламени, создающими контраст. Когда я завязываю ее, легонько прижимаюсь своими губами к его.

— Пошли, — произносит он. — Я хочу, чтобы все увидели, насколько ты прекрасна сегодня вечером.

Смеясь над его словами, я произношу:

— Как «конфетка»? (прим. перев. — красивая девушка рядом с известным бизнесменом на светском мероприятии).

— Ты намного больше, чем просто «конфетка».

Он берет меня за руку, когда мы входим внутрь, «стильно опоздав», в уже заполненную комнату. Я на мгновение останавливаюсь, рассматривая все: темную комнату, освещенную простенькими фонариками, выставленными у стены, роскошные красные и оранжевые цветы и зелень, расставленную на столах; народ разоделся в свои самые лучшие платья и смокинги, и маски отражают тему: дьяволы, арлекины, черные обтянутые кожей и, конечно, моя собственная черная металлическая маска.

— Не думал, что ты можешь переплюнуть саму себя, но тут ошеломляюще, дорогая, — говорит мне Беннетт.

Комната оживлена друзьями, коллегами моего мужа, официантами, разносящими напитки и закуски, группа музыкантов играет, а люди танцуют и смешиваются друг с другом.

— Идем? — говорит Беннетт и заводит меня во мрак комнаты, освещенный фонарями.

Не проходит много времени, прежде чем мы смешиваемся с толпой и приветствуем гостей. Я быстренько беру бокал шампанского с серебряного подноса. Делаю глоток и слышу голос Жаклин позади себя:

— Нина, я поражена.

Когда я поворачиваюсь к ней лицом, я отвечаю:

— Ты сказала это так, будто сомневалась, — мои слова выходят немного резкими, но она, кажется, не замечает.

— Никогда. Ты всегда устраиваешь лучшие мероприятия, — произносит она. — Выглядишь потрясающе, к слову, я обожаю оранжевый.

— Спасибо. А я сегодня ранее имела удовольствие побеседовать с твоим мужем. Кажется, мой муж с твоим не могут даже денек отдохнуть от дел.

— Типичные мальчишки, — говорит она, и затем с ухмылкой добавляет: — Особенно, когда это касается денег и их власти.

Мы обе смеемся над правдивостью ее заявления, когда я чувствую, что рука Беннетта обнимает меня за плечи.

— Над чем смеетесь, девочки?

— Тебе правда это интересно? — дразню его я.

— Как думаешь, ты сможешь оторвать себя от сплетен обо мне, чтобы я мог пригласить тебя потанцевать?

— Но болтать о затруднительном положении мужчин в наших жизнях — это так весело, — дразню я его.

— Я могу только представить, — говорит он, прежде чем коротко кивает Жаклин и делает комплимент. — Ты прекрасно выглядишь сегодня, Жаклин.

— И ты тоже, Беннетт, — ее ответ переплетается с ее обычным флиртом. — Извините, но мне, вероятно, нужно найти Ричарда.

Когда он уходит, Беннетт ведет меня к переполненному танцполу, и я, наконец, краем глаза замечаю Деклана. Он стоит в небольшой компании людей, выглядя сурово в своем черном смокинге, но без галстука, и первые несколько пуговиц его рубашки расстегнуты. Его лицо спрятано под маской арлекина черного и золотого цветов, но я узнаю его по однодневной щетине на сильной челюсти. Когда Беннетт прижимает меня и кружит нас по танцполу, я наблюдаю за Декланом поверх его плеча. Его взгляд встречается с моим, и в этот момент изящная брюнетка появляется рядом с ним, и он приобнимает ее за талию. Его взгляд не покидает моего, когда она что-то шепчет ему на ухо, и я замечаю, как его улыбка расширяется от ее слов.

Мой желудок сжимается не от ревности, потому что я не умею ревновать, а от страха перед осознанием, что я могу облажаться, потому что слишком жестко играла с ним. Возможно, я неправильно истолковывала его, и эта игра в «горячо-холодно», в которую я играла с ним, больше отворачивала его от меня, чем возбуждала. Или, возможно, он просто пытается заставить меня ревновать, чтобы я наконец сделала шаг к нему. Независимо, какой из двух сценариев это может быть, у меня есть только один выбор — обыграть его в его же собственной игре.

Поскольку Деклан флиртует с женщиной, которая повисла на его руке, не разрывая нашего с ним зрительного контакта, я позволяю своим глазам закрыться и провожу носом по челюсти Беннетта, пока мои губы не встречаются с его в чувственном поцелуе. Одна моя рука пробирается в его волосы, притягивая ближе для поцелуя. Немного отстранившись, Беннетт проводит костяшками пальцев по моей щеке, прежде чем обратно притягивает в объятия. Когда я опять смотрю на Деклана, он не удостаивает меня вниманием, вместо этого он пьет что-то из своего бокала, пока медленно водит вверх-вниз пальцами по обнаженной руке женщины.

Густое облако поражения начинает сгущаться надо мной, и даже лучшая в мире актриса не смогла бы скрыть изменение настроения, которое собирается в моем животе. Это ненормальное чувство душит меня в болезненном захвате осознания, что мое желание может никогда не исполниться. Что столько лет моей жизни было потрачено на поиски, которые, вероятно, сведутся к нулю.

Я провожу следующие пару часов, сфокусировавшись на Беннетте, пытаясь отвлечься, сглатываю паршивое настроение, но оно все еще торчит в моих внутренностях, как бесконечное напоминание. Но никто не замечает мою внутреннюю борьбу, пока мы прогуливаемся по комнате, болтаем, поднимаем тосты за новый год, смеемся, выпиваем, улыбаемся, хвастаемся, льстим, прикидываемся...

И затем я становлюсь самой огромной фальшивкой, когда Беннетт замечает Деклана и зовет его.

— Беннетт, — растягивает он слова своим постоянным акцентом. — Рад встрече.

— И я. Это мероприятие просто изумительное.

— Ну, мы оба знаем, что это все сделала Нина, — говорит он, кивая. С намеком на улыбку, я беру Беннетта под локоть и киваю в ответ. — Кэтрин, — говорит он своей спутнице. — Хочу представить тебе мистера Вандервол и его жену, Нину.

Я не могу пропустить то, как он практически выплевывает слово «жена», но держу себя в руках и протягиваю ей руку для дружеского пожатия.

— Приятно познакомиться, — говорю я.

— Изумительная вечеринка.

— Ну, я рада, что вам нравится, — говорю я, затем поворачиваюсь к Беннетту. Нежно прикасаюсь ладошкой к его щеке, и говорю: — Ты не против, если я отлучусь на пару минут? Мне немного душно, и я нехорошо себя чувствую.

— Ты в порядке?

— Буду в порядке. Мне просто надо немного подышать воздухом. Я скоро вернусь, — говорю я и потом очень нежно целую его прямо перед Декланом, не торопясь, показывая свою привязанность к нему. К моему счастью, я знаю Беннетта, и он любит выставлять напоказ наши отношения, и я использую это, чтобы почувствовать себя лучше от колоссального фиаско, которое потерпела.

Пустота во мне разрастается, когда я направляюсь из зала вниз по коридору к кабинету Деклана, в котором я точно знаю, есть ванная комната. Мне просто нужно побыть немного наедине с собой, чтобы взять себя в руки и избавиться от мыслей, которые кишат в голове. Еще один нож, воткнутый в увядающую мечту.

Я иду к большой, кожаной оттоманке, которая стоит посреди шикарной ванной комнаты. Жар ползет по шее, когда мысли о Пике появляются в голове, и я тянусь и развязываю ленту на маске. Прохладный воздух обдувает кожу, пока я кидаю маску на пол. Я позволяю себе редкостный момент слабости, сидя здесь, но прерываюсь, когда слышу, как открывается дверь, я оборачиваюсь и вижу Деклана.

Я молчу, наблюдая, как он запирает дверь за собой. А затем поворачивается лицом ко мне. Его челюсть напряженно стиснута, он снимает маску с лица, позволяя мне хорошо рассмотреть его темные, почти черные глаза.

— Я по горло сыт гребаными играми, — выплевывает он, подходя ко мне.

Я продолжаю молчать, немного сбитая с толку данной ситуацией.

— Ты разыграла целый спектакль передо мной с этим мужчиной, с которым, как мы оба знаем, ты несчастна. Ты так хочешь вызвать мою ревность?

Он останавливается передо мной и смотрит вниз, когда я отвечаю:

— Мне стоит задать тебе тот же вопрос.

— Закрой свой рот, Нина, — резко приказывает он.

Он взбешен — ревнует.

У меня отлегло от сердца, но с играми покончено. Я дам ему то, что знаю, он точно хочет: мое подчинение его требованиям. Он застает меня врасплох, хватая за руку, поднимая на ноги и разворачивая так, чтобы мы оба оказались лицом к зеркалу. Одной рукой он держит мою руку, а другой хватает меня за подбородок, вынуждая смотреть на наше отражение.

— Посмотри на меня.

Смотрю.

— Ты хочешь меня?

Нервы до предела накалены, дыхание учащается, но я не отвечаю.

— Отвечай!

— Да, — мой голос хриплый от попытки заговорить.

— Скажи это, — выплевывает он, отпуская мое лицо и опуская руку на мою шею, крепко стискивает ее, вынуждая меня откинуть голову назад. — Скажи!

— Я хочу тебя.

Как только слова вылетают, он быстро наклоняет меня, и прежде чем я осознаю это, поднимает мое платье, обнажая мою попу. Я хватаюсь за раковину, приготовившись, когда он отводит мои трусики в сторону.