Первый среди равных. Книга IV - Жорж Бор
— Защита идеальна! — тут же недовольно возразил мне учёный.
— По рукам? — подойдя ближе и протягивая руку, посмотрел я в глаза собеседнику. — Два часа.
— По рукам! — будто бросаясь со скалы в пропасть, ответил Илья Петрович. — Или час, если вы ошиблись с уязвимостью.
— Идёт, — улыбнулся я и, забрав у вернувшегося Хромова качественно запечатанный ящик с логотипом артефактного дома на крышке, направился обратно в купол. Большаков практически сразу последовал за мной и быстро оказался впереди.
— Насколько я понимаю, у вас только предположения по поводу озвученной проблемы моего изобретения, Ярослав Константинович, — явно уже обдумывая мои слова, на ходу спросил Большаков. — У вас просто не было времени познакомиться с куполом ближе и других вариантов я не вижу.
— Всё верно, Илья Петрович, — кивнул я.
— Тогда не могли бы вы пояснить, что именно привлекло ваше внимание, ваша светлость? — уходя к дальней стене своего кабинета, попросил Илья Петрович. — А я пока подготовлю всё необходимое для вашей работы. Что-то новое будете пробовать создать или дорабатывать старое?
— Старое, — коротко ответил я. От этого зависели первичные настройки рабочего места и игнорировать подобное не стоило. — Скажите, у Павла Григорьевича есть особый доступ к вашему куполу, Илья Петрович?
— Ни у кого нет такого доступа, Ярослав Константинович, — гордо ответил учёный. — Даже если придёт сам командующий имперской армией, то ему придётся сначала постучать.
— Очень здорово! — искренне восхитился я. — А какие-то особые таланты у главы вашей охраны есть? Может родовой дар или какие-то артефакты?
— Если вас просто интересует Павел Григорьевич, то могли бы так и сказать, ваша светлость, — хмыкнул Большаков. Разговор не мешал хозяину кабинета активировать один контур рабочего места за другим. Похоже, Большаков таскал с собой очень расширенную и продвинутую версию рунного конструктора.
— Вовсе нет, Илья Петрович, — улыбнулся я. — Просто собираю информацию, чтобы составить общую картину. А что насчёт блокировки звуковых волн?
— Полная, — коротко ответил артефактор. — И световых тоже. Даже если внутри купола гремят взрывы и полыхают пожары, снаружи никто ничего не увидит. Мы поэтому иногда по ночам работаем. Всё равно для посторонних это незаметно.
— Вы создали поистине удивительную вещь, Илья Петрович, — произнёс я.
— Но вы утверждаете, что нашли в ней уязвимость, — отходя немного в сторону и жестом опытного участника всевозможных выставок указывая на просторный рунный стол, произнёс учёный. — Ваше рабочее место готово, Ярослав Константинович. Но, прежде чем вы приступите, я хочу узнать всё по поводу ваших подозрений.
— Всё просто, Илья Петрович, — пожал плечами я. — Мне действительно кажется, что вы создали просто невероятное произведение магического искусства. Надёжное укрытие, защищённое от любых способов сканирования. Звуки и свет просто не могут проникнуть через барьер ни в одну сторону. Магические методы сканирования тоже не работают. Всё настолько прекрасно, что я никак не могу понять одну вещь. Почему обычный воитель, не маг и не обладатель уникального артефакта или способности, сумел увидеть что происходит внутри вашего купола и оказался рядом ровно в тот момент, когда это было необходимо? Причём не один, а с парой своих бойцов.
— Совпадение, Ярослав Константинович, — не особо уверенно ответил Большаков. — У Павла Григорьевича очень развиты инстинкты. Вполне возможно, что он как-то ощутил неладное и решил проверить.
— Так совпадение или инстинкт? — прямо спросил я. — Это большая разница, Илья Петрович. Вы же понимаете, из чего складывается инстинкт?
— Вы можете приступать, ваша светлость. И не торопитесь. Если нужно будет больше двух часов, то мой кабинет в вашем полном распоряжении, — хмуро ответил учёный и решительно направился к выходу. — Я поговорю с главой нашей охраны на этот счёт.
— А вот этого делать я бы не стал, Илья Петрович, — доставая из кармана артефактную пряжку и аккуратно укладывая её в центр рунного круга, произнёс я. При этом настолько сосредоточился на предстоящем процессе, что голос звучал рассеянно и безразлично. — Маловероятно, что Павел Григорьевич вам что-то ответит на этот счёт. Да и вопросы к вышестоящему руководству тоже ничего не дадут.
— Тогда что делать? — озадаченно посмотрел на меня Большаков и только потом обратил внимание на ингредиенты, которые я раскладывал на столе. — Что это? С этим нельзя работать, Ярослав Константинович!
— Можно, Илья Петрович, — слегка улыбнулся я и продолжил подготовку. — Если останетесь, то сможете увидеть, как именно. А что до вашего вопроса, то ответ довольно простой. Нужно совершенствоваться и улучшать ваше изобретение.
— Но как? — прямо спросил артефактор. Он не отрывал взгляд от рунного круга и я видел, что идея улучшения купола занимает его всё меньше и меньше с каждой секундой. А происходящее прямо здесь и сейчас, наоборот, полностью захватывает его внимание. Однако, прекращать разговор мой собеседник не планировал. — Я перепробовал тысячи вариантов. Если вы попробуете связать между собой все эти ингредиенты, то просто уничтожите мой рунный стол, Ярослав Константинович.
Последняя фраза была сказана довольно сухо и спокойно. Словно речь шла об уже случившемся факте.
— Возможно, так и случится, — не стал спорить я. — Но иногда, как в случае с вашим куполом, Илья Петрович, стоит обратить внимание не на те варианты, которые всем известны. А на те, о которых просто никто не задумывался раньше. Что стало причиной эвакуации, Илья Петрович?
Глава 12
— Выплеск той энергии, которую мы пытаемся конденсировать. — чётко ответил Большаков и на некоторое время завис. Я использовал базовое плетение, доступное всем одарённым и привязал пряжку к рунной системе рабочего места. Все материалы разложил в специальные круги для активации и принялся вязать это всё в общую систему. — Получается… Получается, что вы правы, Ярослав Константинович. Хромов всё это время наблюдал за нами и начал действовать только тогда, когда потерял контроль над ситуацией. Вернее, потерял визуальный образ. Вспышка энергии погасила все сенсоры купола, но не проникла за его пределы. Если сделать фон постоянным, то получится заблокировать…
Голос главы группы артефакторов слился в монотонный фон. Мы оба погрузились в работу. Только Большаков просто рассуждал и строил теории, а я создавал
