Глазастик и ключ-невидимка - Софья Леонидовна Прокофьева
Глазастик с трудом удержалась, чтоб не вскрикнуть, зажала себе рот ладошкой. Сердце её застучало часто-часто.
— Сундук… — сонно пробормотал кот Васька. — Теперь меня уже ничего не интересует.
— А потом он простонал, что ему никогда, никогда не открыть этот сундук, — добавил маркиз Свечной Огарок. — Для этого ему нужен какой-то ключ-невидимка. Это я хорошо помню: ключ невидимка!
— Ключ-невидимка? — пожала жемчужными плечами королева мышей. — Даже я не знаю, что это.
— Ах, стоит ли беспокоиться о каких-то ключах! — зевнул кот Васька. — Всё суета. Ну не сегодня откроет, так завтра. Какая разница?
Глазастик укусила себя за ладошку.
«Ключ-невидимка!» — с волнением подумала она.
Тем временем две услужливые мышки в белых чепчиках накинули на плечи королевы что-то мягкое, пушистое, излучающее золотистый свет.
«Похоже на волосы Ниточки, — удивилась Глазастик. — Золотой локон. Только как он мог попасть к мышам?»
— Не правда ли, мило, — кокетливо заметила королева мышей, спуская золотой локон на одно плечо. — Пауки соткут мне очаровательную мантию для торжественного случая. И что такое наша жизнь, в сущности? Цепь неожиданностей. Всякое может случиться… — с загадочным видом добавила она.
Кот Васька ничего не ответил. Трудно было даже сказать, слушает он королеву или нет. Казалось, мысли его витают где-то далеко.
Глазастик вся извертелась в тесных доспехах.
«Хоть бы Катя скорей пришла, — томилась она. — Ведь она ничегошеньки не знает. Ключ-невидимка!»
— Неограниченная власть, и никаких забот о пропитании, — вскользь заметила королева мышей. — Я имею в виду, конечно, короля мышей. Взгляните, дорогой друг, к лицу ли мне золотой цвет, как вы находите?
— А что? Неплохо блестит, — равнодушно заметил кот Васька. И тут же добавил с печальным вздохом: — Эх, видели бы вы кошку Мурку. Вот, доложу вам, кто блестит! Особенно когда она сидит на трубе и загораживает солнце. Клянусь жареной куриной ножкой, она похожа тогда на золотое облако! Нет, лучше об этом не думать… Это надрывает мне душу.
— Что ещё за кошка Мурка? — дрогнувшим голосом спросила королева мышей.
— Моя подружка, — не замечая отчаяния в глазах королевы, объяснил кот Васька.
— Она… она тоже королева? — вся помертвев, воскликнула повелительница мышей, и дрожь пробежала по её жемчужной спинке.
— Какая там королева! — Кот Васька махнул лапой.
— Значит, она принцесса, герцогиня? — слабея, еле слышно проговорила королева мышей.
— Какое там! Самая обыкновенная бездомная кошка. Как говорится, подзаборная. Вот это была жизнь. — Кот Васька увлёкся воспоминаниями. — Мы встречались на крыше или в укромном местечке во дворе. Я улыбался, она мурлыкала. А с каким изяществом она ловила всяких…
Тут кот Васька взглянул на королеву и несколько сконфуженно умолк.
Королева мышей слабо пискнула, розовые уши её задрожали, она подняла трепещущие лапки и запрокинулась на спину. Придворные кинулись и подхватили её.
— Предпочесть меня… предпочесть королеву какой-то подзаборной хищнице! — И королева мышей лишилась чувств.
Золотой завиток упал на пол.
Мыши засуетились, бережно подняли королеву, понесли. Самый маленький мышонок поддерживал безжизненно повисший хвост королевы.
— Какое ужасное И несчастное происшествие… Просто И! — комариным голосом пищал он.
Мыши исчезли.
Глазастик осторожно выбралась из железных доспехов. Руками потёрла худенькие плечи — ой и озябла же она!
Подняла с полу золотой завиток. Так и есть — волосы Ниточки! Золотой локон мягко сиял у неё в руках. От него веяло теплом, какой-то надеждой.
«Они не бросят меня тут», — подумала Глазастик.
Неожиданно ветер с силой навалился на окно, швырнул в стекло снежинки, сплющился и с разбойничьим свистом протиснулся в оконную щель.
Он наполнил зал холодом, свил вокруг Глазастика ледяное кольцо. Кольцо сузилось, туго обхватило её… Глазастик почувствовала, что её ноги отрываются от пола, она куда-то летит.
Она поднялась к потолку, пронеслась мимо люстры. Золотой локон сдуло с её ладони, разметало, разнесло по волоску во все стороны.
— Ай! — воскликнула Глазастик.
Вдруг в лицо ей повеяло чем-то тёплым. Она разглядела круглое прозрачное лицо с веснушками на носу, волосы, как языки бесцветного пламени.
— Вихрик, ты! — Глазастик со страхом посмотрела вниз. — Ой, помоги мне спуститься! Вихрик…
Множество еле различимых тёплых рук подхватили её со всех сторон. Глазастик плавно опустилась на пол.
— Не бойся, я прогнал холодный ветер! — дунул ей в ухо Вихрик. — Я не дружу с ним. Зазнайка! Бродяга с ледяного моря!
— А волосы Ниточки! — горестно воскликнула Глазастик. — Золотой локон… Тот злой ветер как схватит его, и видишь? Волосы Ниточки…
Действительно, всё вокруг блестело, словно порвались на части и повисли в воздухе разорванные нити золотого дождя.
Родниковой чистоты слёзы побежали по щекам Глазастика.
— Не плачь, Глазастик, не плачь. — Бесчисленные тёплые пальцы ласково погладили щёки Глазастика. — Сначала я высушу твои слёзы, а потом…
В воздухе повсюду замелькали чуть видимые руки, собирая в пригоршни золотые волосы Ниточки.
Через мгновение золотой локон невесомо опустился на ладонь Глазастика.
— Тоже нашла место, где прятаться, прятаться, прятаться, — послышался сразу со всех сторон встревоженный голос Вихрика. — Ведь как раз сюда, в этот зал, прилетает королева Ветреница. Если у неё северное настроение, то северные ветры ледяными щипцами завивают ей волосы, снежной пылью пудрят её лицо. А если южное настроение, я украшаю её ароматами цветов.
— Прилетает сюда, ой! — испугалась Глазастик. — Я хочу спрятаться скорее. Спрятаться…
Глазастик прислушалась. Там снаружи бились в стены и бесновались ветры, дробя в воздухе голубые розы-снежинки.
— Ещё не сейчас, не сейчас, не сейчас. — Вихрик закружился вокруг Глазастика. — Вот когда во дворце зазвенят все стёкла — тогда пора. Тогда, значит, она уже близко.
— Нет, я хочу спрятаться сейчас, — чуть не плакала Глазастик. — Я так её боюсь! Боюсь больше всего на свете. Вихрик, миленький, уведи меня отсюда. Спрячь где-нибудь. Ты же знаешь весь дворец. А зачем она прилетает?
— Королева Ветреница приносит вашему королю ключ-невидимку! — просвистел Вихрик.
— Ключ-невидимку?! — ахнула Глазастик. — А не врёшь?
— Мы, ветры и вихри, никогда не врём, не обманываем. — Вихрик обиженно взвился к потолку, зашевелил подвесками люстры. — Есть буйные, злые, губительные ветры.
