Admin - Unknown
Глазок визора полыхнул, давая объемную развертку. Над моей рукой возник темный куб, по углам которого светились две звезды – бледно-желтая Лорна, светило Квангуса, и тускло-багровая Онора, возле которой висела Турания. Я покрутил модель, увеличивая её и разворачивая по всем трем осям. Кое-какие идеи начали появляться…
На следующий день меня разбудил сигнал тревоги, прогремевший по челноку. Я выпрыгнул из спального мешка – и поскакал по модулю, на ходу засовывая ногу в узкую штанину комбеза. Допрыгал до стенного комма, висевшего у самого санпропускника, рявкнул на общегалактическом:
- Борт 6-4! Доклад!
- Показатели в норме. – Немедленно откликнулся механический голос. – Сбоев в работе программ нет. Расстояние до борта приписки не превышает указанное…
- Почему звенит тревога?
Из комма донеслось:
- Приказ по общей связи. На борту приписки объявлена боевая тревога. Всем членам экипажа – срочно прибыть на места по боевому расписанию…
- Переключи на «Черну»! – Я выждал, давая время на соединение. Рявкнул: – Лен Потапов!
После нескольких щелчков, говоривших о том, что идет экстренное переключение, прозвучал голос Вир. На удивление бесцветный.
- Лен? Ты… вам лучше связаться со мной из рубки, младлей.
Значит, она не одна, понял я. Но и не в постели, раз на «Черне» тоже играют боевую тревогу.
- У меня тут звенит…
- Да. – Быстро ответила Вир. – Челнок подключен к общей системе оповещения, а капитан объявил экстренный сбор. Все должны занять посты согласно боевому расписанию.
- Что случилось?
- Об этом будет объявлено по общей связи. – Она помолчала, потом сказала напряженно: – Это касается больше нас, чем тебя, Лен. Однако ты тоже должен услышать. И увидеть. Иди в рубку. Там большой экран, картинку выведут на него.
Вир отключилась на долю секунды раньше, чем я задал следующий вопрос. Я защелкнул молнию, прищемив кожу на горле – и кинулся в санпропускник.
Через три минуты, облаченный в скафандр, я уже опускался в ложемент, установленный в рубке. На обзорном экране, идущем полосой по окружности рубки, вспыхивали и мерно гасли цифры обратного отсчета. До нуля пришлось ждать ещё минут семь. Хорошенькие у них тут порядочки. Больше десяти минут от начала боевой тревоги до полной боевой готовности. На кораблях нашего Космофлота норматив был – шесть минут, и ни секундой больше.
На лице капитана Шодая, появившегося на экране сразу после нуля, поддергивалось левое веко. Так…
Он заговорил на квангуском. Непонятные слова булькнули в наушниках – но тут же подключился компьютер скафандра, затараторил, переводя:
- Сегодня в четыре ноль-ноль по общегалактическому времени, «Черна» приняла на борт зонд, запущенный с далекой орбиты нашей системы. Содержавшиеся на нем записи…
И голос в наушниках, и капитан Шодай на экране смолкли. Капитан на мгновение закрыл глаза, быстро потер переносицу.
А может, смахнул слезу…
- Квангуса больше нет. – Сказал он без всякого перехода. Без объяснений, без предисловий. – Сейчас мы покажем запись, которую принес зонд.
Капитан исчез, на экране возникла планета. Частые голубые проблески воды – то ли моря, то ли цепочки из слившихся озер, накрученные на планетную сферу в разных направлениях. Зеленые мазки, жмущиеся к голубому – места, где удалось посадить земные растения.
Ближе к полюсам зеленое исчезало, уступая место бурому и красно-коричневому. Лед на полюсах охватывал планету двумя кружевными шапками. По краям тянулись белые изрезанные фестоны, завиваясь перышками – там лед взрезали горные отроги.
И россыпь огоньков вокруг. Идущие на посадку и взлетающие корабли, спутники. Крендель орбитальной базы, зависшей чуть ниже одного из полюсов…
Смерть пришла из ниоткуда. В полном молчании. Сначала исчезла половина базы, превратившись в распухающее серое облако. Потом от округлого бока планеты словно откусили кусок. Из дырки рывком стрельнула коричневая хмарь, размазалась по черноте окружающего космоса. По всей сфере суматошно засияли искры – корабли бежали, спешно покидая планету.
Дыра стремительно разрасталась, коричневая хмарь выметывалась частыми фонтанами. Взлетающих кораблей становилось все меньше, облачко из цветных огоньков потихоньку утягивалось в дальнюю от растущей дыры сторону экрана. Корабли отступали, пытаясь спастись.
И все происходило в полном молчании. Планета вместе с людьми гибла без звуков, без стонов, без криков.
Далекая тихая смерть миллионов…
Она дотаяла до конца, эта бедная планета. Потом на смену непроглядно-черной картинке, припудренной коричневым, появился капитан. Сказал медленно, тихо, почти не двигая губами:
- Сейчас… сейчас я дам вам время на размышления. И на скорбь. Но вы должны знать, что остатки нашего флота, вместе с торговыми кораблями и прогулочными яхтами, сумевшими взлететь, отступили за орбиту Зейра.
Крайняя, шестая планета их системы, вспомнил я.
- Именно они послали зонд с сообщением. Адмирал Енрикей принял на себя общее командование. К сожалению, президенту Черных спастись не удалось. Его челнок взлетел, но на выходе из атмосферы он столкнулся с малым торговым кораблем. Выживших нет. Адмирал собирается дождаться дня, когда напряженность подпространств подрастет достаточно, чтобы позволить свернуть подпространства в туннель. И уйти к Броунингу. Он предлагает нам лететь на Рунову. На прямой Турания-Рунова напряженность подпространств всегда высокая. Через пять прыжков мы будем там…
Он замолчал, вскинул подбородок – и сморщился. Я вдруг понял, что капитан Шодай изо всех сил сдерживает слезы.
- У всех у нас остались близкие на Квангусе. По которым мы будем скорбеть. Но сейчас, здесь, на корабле, я прошу всех держать себя в руках. На двенадцать часов по общегалактическому времени назначаю совещание. И жду на него всех офицеров. Там… там мы решим, что делать дальше. Конец связи.
Он исчез, а я остался лежать в кресле пилота. Уставясь в экран, на который снова вернулась панорама темного неба, украшенного серебряной запятой «Черны». Уставясь – и ничего не видя.
Квангус погиб. Целый мир погиб за несколько минут. Это звучало настолько дико и невозможно…
Глава пятнадцатая. Серая метка
В ложементе я просидел ещё минут десять, не шевелясь. Потом встал и вернулся в полевой модуль, спрятанный в отсеке челнока.
Содрал с себя медленными, размеренными движениями скафандр. От душа отказался, но постоял под лампой ультрафиолетового света, закрыв глаза. Дотопал до спального мешка, лег и уставился в серо-зеленый потолок модуля.
Перед глазами навязчиво вставало – шар Руновы, надкусанный сбоку. Коричневый выброс, надкус растет, превращая сферу в полумесяц…
Не выдержав, я сел. Протянул руку, нащупал рядом с изголовьем на подвесной полке комм, пожалованный когда-то контр-адмиралом Дорофеевым. Натянул на руку, сел одним рывком и потребовал:
- Картинку со случаями нападений. Ту, с Квангусом и Туранией.
Над рукой, брошенной на бедро, возник призрачный куб пространственной модели.
- Отметь… – Я задумался. Когда погиб Квангус?
И тут же вспомнил строчку с цифрами, бежавшую по низу экрана во время показа записи. 126. 07. 32 – сто двадцать шестой год, надо думать, со дня освоения Квангуса. Или со дня его открытия. Седьмой по счету месяц, тридцать второе число.
- Перевод в общегалактическое время даты, определенной по календарю Квангуса. – Бросил я. – Год – сто двадцать шесть. Седьмой месяц, день тридцать второй.
Под пространственной моделью загорелась голографическое табло. Темно-зеленое, с раскаленными голубыми цифрами. На нем значилось – 2598. 3. З0. Тридцатое марта две тысячи пятьсот девяносто восьмого года, по летоисчислению, которое было начато ещё на старушке Земле…
- Рассчитать местоположение Квангуса в указанную дату. Отметить на модели.
Я нахмурился, осознав, что мне не хватает данных. А между тем оружие, разнесшее Квангус, задело также орбитальную базу. Место повреждения базы и область планеты, с которой началось её уничтожение, дают сразу две точки в пространстве. Через них можно провести прямую. Где-то на ней в момент удара и находился враг...
Разумнее всего было связаться с Вир и запросить у неё информацию – но я не знал, в каком она состоянии. Есть у неё семья? Удалось ли ей спастись?
Я вдруг осознал, что ничего не знаю о Виринее Гайрутдин. Но соваться с деловыми вопросами к женщине, которая, возможно, только что потеряла всех своих – нет, это было слишком жестоко…
И к тому же враг, кем бы он ни был, наверняка успел уйти с позиции удара.
Я вгляделся в пространственную модель. Размер не тот. Если Квангус там и появился, то заметить это невозможно.
- Увеличить. – Нетерпеливо приказал я.
Кубик подрос. Одновременно менялись масштабы изображения. Турания с её светилом, Онорой, полностью исчезли, уйдя за край куба. Зато появился Квангус – коричневый шарик, усыпанный зелено-голубыми пятнышками. Вокруг него, на разных расстояниях, повисли четырнадцать красных огоньков – отмеченные коммом места гибели кораблей и спутников. Я потребовал:
