Джен Коруна - Год багульника. Тринадцатая луна
Строго говоря, Рас-Сильван был не городом, скорее, небольшим княжеством. Высокие стены охраняли покой его обитателей — выйдя на укрепления, можно было увидеть бесконечные лесистые холмы, охватывающие столицу Луны плотным зеленым кольцом. Точно жемчужина на изумрудном бархате, лежал город среди густых лесов. Побывавшие здесь путешественники еще долго помнили его ажурные дома из резного мрамора, белого как снег. Толстоногие лошадки много дней везли его с карьеров у подножья Бурых гор. Но эллари готовы были платить золотом и погонщикам, и гномам-каменотесам — иначе какой же это Рас-Сильван без светлого мрамора! Да еще без крыш — синих, точно летнее небо. Все кровли в городе были покрыты тонкими пластинами темно-голубого сланца, прозрачного, словно стекло, отблескивающего на солнце яркими искрами. От этого камня и произошло второе название Рас-Сильвана — Синий город, такой же, как и глаза его жителей, несметное количество лет поклоняющихся своей бледноликой богине.
Святилище Эллар было сердцем Рас-Сильвана — белый храм с раздвижной крышей и такими ажурными стенами, что они казались висящими в воздухе, расположился в западной части города среди старой ивовой рощи. Когда-то, в незапамятные времена, здесь был лишь лунный источник, известный своей целебной силой — вокруг него и возвели храм. Каждую полную луну стройные жрицы луны с венками на белых волосах торжественно шествовали сквозь призрачную рощу, чтобы бросить цветы в священную воду, в то время как старшие веллары, стоя по колено в усыпанной лепестками воде, просили у богини процветания для своего народа.
Роща Эллар вплотную прилегала к замковому саду, по своей запущенности больше похожему на лес. Вековые грабы, растущие свободно и безо всякого порядка, с высоты своих крон смотрели на выстроенный полумесяцем замок лунных князей — еще одно строение, без которого эллари не представляли свой город. Прекрасное творение древних зодчих, белый и воздушный, он был словно соткан из тонкой паутины. Невесомым кружевом тянулись вдоль его фасадов резные галереи, ярко поблескивали на солнце стекла в огромных стрельчатых окнах, тонкие мраморные мосты соединяли с основным зданием стройные башни.
Загнутые края здания образовывали внутреннюю площадь. На ней проходили торжественные собрания и празднования. Посреди площади день и ночь журчал большой фонтан — вода в него поступала из самого источника Эллар. С несчетных балконов замка почти до самой земли свешивались темно-синие флаги лунной столицы с изображенными на них растущим месяцем и серебряной совой. Они были узкими и длинными, точно ленты, легкий ветерок колыхал их, скручивая в локоны… Таким был Рас-Сильван — могущественный город Луны, старшая веллара которого была юна и прелестна, как сама весна.
— Ну что, идем? — весело спросил Кравой задумавшуюся эльфу.
Моав обернулась к нему.
— Идем, а куда?
— А куда ты хочешь?
— А мне все равно… — пожала плечиками она. — Я так давно не была здесь!
— Ну, тогда пойдем прямо — там ведь ты тоже не была! — предложил Кравой, подавая маленькой эльфе красивую смуглую руку.
Нежный румянец снова заиграл на щеках веллары. Потупив глаза, она кончиками пальцев осторожно взялась за его ладонь.
— Какой ты горячий…
— Я всегда таким был — ты просто забыла, — рассмеялся он. — Я же краантль…
***
Весть о прибытии Моав распространилась по городу со скоростью степного пожара, став огромной радостью для дочерей и сыновей луны. Эллари любили свою маленькую веллару, не забывая о ней даже когда она надолго покидала Рас-Сильван. Вот уже много лет лунный народ смеялся над выходками Моав, дивился ее чудачествам и бесконечно обожал синеглазую эльфу, обладающую умением пробуждать страстную любовь в сердце каждого, кто ее видел.
Таких, как она, эльфы называли Суотэллар — Сердце Луны. Названные так девушки слыли живым воплощением богини, спустившимся на землю, чтобы вселять любовь в сердца. Считалось, что никто из смертных не мог противиться любовным чарам Суотэллар, а те, кого они брали на сердце, становились счастливцами… Однако никто не любил маленькую эльфу больше, чем светлый жрец солнца, золотоволосый Кравой. Они были знакомы настолько давно, что уже никто в Рас-Сильване не представлял их порознь — казалось, они были вместе всегда. Хотя, почему «казалось»? — они действительно не расставались: с того самого дня, как будущая веллара появилась на свет, солнечный эльф неизменно находился рядом с ней, еще ребенком радуясь каждой улыбке маленькой эльфы.
Неизменный товарищ игр ее детства, бесстрашный и благородный, всегда готовый поддержать самую безумную затею, первый и самый верный поклонник, чей взгляд цвета гречишного меда загорался при одном виде юной веллары, он обладал поистине редким даром — где бы он ни появлялся, сразу начиналось шумное веселье, слышался смех и песни… Да и сам он казался солнечным лучом, чей яркий взгляд и теплая речь могли отогреть самое холодное сердце — недаром эльфы прозвали его Глейнирл?ин — Душа Огня. Солнце любило своего сына — с того времени, как он вступил в солнечный круг, ни засуха, ни разрушительные ливни ни разу не обрушивались на Рас-Сильван; горячее светило бережно и щедро одаривало его народ. Любили Кравоя и дети Эллар — за искренность, силу и благородство. Любили, несмотря на то, что его глаза были темнее, чем у них, смех — звонче, а родина осталась далеко на востоке.
Почти два десятка зим минуло с тех пор, как воины с диском черного солнца на флагах пришли в плодородную долину реки Ивр и осадили Рас-Кайлал, столицу солнечных эльфов — народа огненных магов и воинов. Свирепы и безжалостны были захватчики, но и это было не худшим: они привели с собой армию куда более страшную — убийц, что спускались с самого неба, в черных, как крыло ворона, латах! Ни оружие, ни священное пламя Краана не брало их; их глаза были черны, как самая темная ночь, и лишь одно чувство пылало в них — жажда крови. Жители города сражались с яростью и мужеством, защищая свои дома, но врагам все равно удалось прорвать оборону — для многих в этом был знак, ибо среди краантль жила вера в то, что Рас-Кайлал был проклят много лет назад, и все несчастья, преследовавшие его с тех пор, служили лишь напоминанием об этом проклятии…
Как бы там ни было, враг вошел в Рас-Кайлал; смерть и крики наполнили улицы. И тогда, в разгар битвы, произошло невероятное: огромный город таинственным образом исчез, просто растаяв в воздухе, — напуганные, его жители остались изумленно стоять посреди бесплодной пустыне. С тех пор никто и никогда не видел стен и башен Рас-Кайлала, равно как не сомневался в висящем над ним проклятии. Лишь каменные ворота храма Солнца, чудом уцелевшие, возвышались посреди песчаного моря одинокой странной аркой, точно скорбный памятник исчезнувшему городу.
Собрав свои табуны, выжившие сыновья и дочери солнца нашли приют в твердыне Эллар, принеся с собой горячие песни, влив жар летнего дня в прохладное дыхание луны. С тех пор они и жили здесь, став почти своими… Одни из них поселились за городскими стенами, на фермах, продолжая дело отцов — кони из их конюшен не имели себе равных во всем Риане — другие остались в городе. Кое-кто из синеглазых эльфов тайно недолюбливал краантль — многие дочери Эллар невольно заглядывались на рослых сыновей солнца, хотя до сих пор был лишь один случай, чтобы два народа смешались: древняя легенда воспела любовь Хелема и Совиле — союз Луны и Солнца, столь прекрасный и печальный, что самые искусные слова бессильно бледнеют перед ним.
Бессчетные зимы прошли с тех пор, и слова песни снова ожили, став правдой: снова старший жрец солнца был без памяти влюблен в белокожую эллари, и едва ли кто-то из солнечных эльфов посмел бы осудить Кравоя, ибо не было на свете сердца, способного противиться невыразимому обаянию хрупкой веллары, чьи чувства были натянуты как струна, а беспокойное сердце жило в вечном порыве, словно ветер перед грозой. Эти двое были так милы в своей красоте, молодости и привязанности друг к другу, что, любуясь ими, эльфы обоих народов готовы были даже забыть о чистоте крови; уже много лет эллари и краантль с равным нетерпением ждали соединения самой красивой и могущественной пары Рас-Сильвана и невольно чувствовали, что нынешняя Синяя луна должна стать решающей в судьбе их любимцев…
***
Друзья вернулись в замок только после обеда. На лестнице их встретил Лагд. Завидев отца, Моав легко подбежала и радостно спрятала голову у него на груди. Но старший веллар был не один — на почтительном расстоянии за его спиной стоял статный воин в странной одежде. Похоже, перед приходом молодежи они вели беседу — теперь незнакомец терпеливо ожидал, пока Лагд поздоровается с дочерью. Поцеловав девушку в лоб, веллар выпустил ее из объятий и повернулся к гостю.
— Посмотри, Моави, кто почтил нас визитом. Ты помнишь Р?огдвэна?
