Привыкания не будет - Кирилл Ликов
Она еще раз дернулась в надежде вырваться из железной хватки очередного возлюбленного, но тот сжал ей горло и остановил попытку. Ей стало больно и страшно. Ликоройс почувствовал это, инкубы, конечно, не животные, но умение чувствовать эмоции и состояния партнера им необходимо для успешно сделанной работы, и улыбнулся от неожиданного открытия. Оказывается, напуганный человек потеет значительно больше. Записав галочку в личное дело за сообразительность, Ликоройс принялся вылизывать свою обильно текущую жертву до хирургической чистоты.
Он ворвался в бар и стал искать знакомого пототорговца. Работы не было сегодня, следовательно, не было возможности найти даже капельку женских выделений. Утром еще думал, что легко перетерпит эти сутки, но уже через полчаса после пробуждения накатил депрессняк и скука. Мир потерял краски и представился серым и плохо озвученным кино середины имперского века. Хотелось чего-то большего, и сильно хотелось. Так что руки сами тянулись к горлу в попытке выключить это скучное и однообразное зрелище. Ликоройс метался по квартире в поисках какого-нибудь действия, чтобы занять разум и не думать об эйфории. Но как только он садился смотреть фильм или читать книгу, мысли сразу же тянуло в сторону пота и великолепия тех эмоций и чувств, кои он испытывал, принимая его внутрь. Хотелось либо найти хоть где-нибудь капельку, либо сдохнуть тут же, не сходя с места, чтоб дальше не мучиться. Лико порылся в своих сбережениях, но нашел там всего два империала. Это было нормально для инкуба и свойственно их характеру. Деньги нужны основательным существам для воплощения идей, ветреным существам обычно деньги не нужны. Если их много, инкубы их тратят на полную катушку, если их нет, то не особо печалятся, всегда найдется какая-нибудь дамочка, что при должном умении и минимуме затраченных сил оплатит счета. Сейчас Ликоройс, правда, находился в тяжелом положении. Денег не было, разовая доза пота зашкаливала за десять империалов, работы не было, а искать как заработать быстро деньги или бесплатного донора пота не хотелось, да и казалось малоуспешным. В такой ситуации всегда наступает прозрение: чтобы что-то купить, нужно что-то продать. Ударив себя по лбу, Лико оглядел свое жилище и, наткнувшись взглядом на дорогую фарфоровую вазу эпохи Мин, подаренной ему Набель как-то давно по случаю дня рождения, Ликоройс понял, как заработать денег. Выход из тупика был найден, так как в его доме было много антикварных статуэток, вазочек и другого милого сердцу каждого инкуба барахла. На первое время хватит, а там, может, получится и денег подзаработать.
— Ты чего такая невеселая? — бедрами Оло виляла, как последняя уличная девка.
Ей было около ста шестидесяти лет, и удел ее был работать на улице с кем ни попадя. Если у людей работа и заработок растут с возрастом, то у суккубов с точностью до наоборот. Чем меньше малышка, тем больше мужиков хочет с ней переспать, а за сто пятьдесят когда, суккубы вообще падают в рейтинге, так как становятся похожи от долгой жизни и выматывающей работы на престарелых портовых или уличных, что, в принципе, мало отличается на взгляд со стороны, шлюх. Что-что, а морщины и дряблая кожа суккубов не красят.
— С работы просто я, устала, — Набель вымотала последняя неделя постоянной, почти ежечасной работы. Ей надоело в свои семьдесят лет по причине своей худенькой комплекции притворяться маленькой и неумелой тинейджеркой.
— Радуйся, доченька, что у тебя есть работа, иначе будешь, как я, под забором с каждым, кто позарится на мое выдохшееся тело.
— Не скули, мама. Все мы будем такими и будем завидовать своим дочерям. Тебе нужны деньги?
— Ну, я бы не отказалась.
— Тогда давай проще, я тебе пять десятков империалов, а ты мне расскажешь, когда и при каких обстоятельствах ты видела в последнее время Ликоройса.
— Что, потеряла любимого? Ничего, найдешь другого.
— Я смотрю, тебе не слишком то и нужны деньги.
— Что ты, дочурка, я пошутила, дня три назад видела или четыре, в этом баре сидел и пил в одиночку.
— Ничего в его поведении тебе странным не показалось?
— Если не считать странным распитие алкогольных напитков в одиночестве, то ничего.
— Понятно…
— И что же тут понятного?
Набель опустила глаза к полу.
— Понимаешь, мама, — слова резали горло, она очень редко называла маму мамой. Оло, мать, но именно мамой очень редко, все случаи можно было, наверное, пересчитать по пальцам обеих рук, — он перестал мыться после работы, и мне кажется, что на этом он не остановится.
— Почему такие уверенные и страшные мысли лезут сразу тебе в голову? Все мы пару раз не мылись после этого, ну и что? Немногие подсаживаются на пот после этого.
— Уж слишком рьяно он уверял меня насчет безвредности этого, как будто себя уверял в этом.
— Но…
— Я чувствую это, мама! — перебив Оло, вскричала Набель. — Я не могу этого доказать или хоть как-то аргументировать, но я это чувствую! Я не полиция чистоты, и мне этого достаточно, чтоб принимать меры.
— Странно, вроде как это я должна чувствовать свою кровь, я для него мать, а ты всего лишь сестра. Но, наверное, я плохая мать, так как дочь знает о моем сыне куда как лучше меня.
— Не говори так, мама, ты прекрасная мать, по крайней мере из числа всех моих знакомых суккубов.
За последнюю неделю Ликоройс вынес из своего жилища все более или менее ценные вещи, кроме тех, которым уже прогулы на свалке записывают, и сейчас он понимал, что сегодня денег у него на дозу нет. Это привело его в ужас и приступ ненависти, но порушить в квартире, чтоб унять разбушевавшиеся нервы, было уже ничего нельзя, так как если что и оставалось, то это было уже порушено в таком же приступе, только десять минут назад. Возникали резонные вопросы: «Что делать?» и «Как с этим бороться?». Ответа не было. Вернее, был ответ, но он Ликоройсу не нравился. Идти с протянутой рукой к дилерам ему не хотелось. Не хотелось, но он пойдет, так как ничего другого не оставалось. Они встретились,
