Петр Семилетов - Психопат
-Асфальт.
Я подошел к окну - да, точно - асфальтовая дорожка шириной метра два с половиной, а за ней - трава и деревья чуть поодаль. Hе допрыгнуть.
В памяти всплыла чрезвычайно важная информация, которой я решил поделиться:
-Знаешь, как действуют парашютисты при приземлении?
-Hет.
-Они тут же присаживаются, и кувыркаются в сторону.
-Хорошо. Спасибо, что сказал. Это очень пригодится.
Юлия снова с тревогой посмотрела вниз. Hе знаю, что бы она сказала, узнав о том, что сведения о прыжках с парашюта я получил из одной серии "ALF", а именно из сцены, в коей Уильям Таннер прыгал в гараже со стула на мягкий мат.
Я внезапно вспомнил об инсталляции Windows - она все еще продолжалась подошел к компьютеру, и вынул диск, а затем быстро собрал в рюкзак выложенные на столе компакты.
БАХ!
БАХ!
-ЫЫЫЫЫЫ! - захрипел Зигмунд.
-Я прыгаю, - сообщила Юлия. Она уже сидела на подоконнике, свесив ноги вниз.
-Только после приземления не отползай далеко. - попросил я, - Чтобы мне было мягче падать.
-Hе смешно, - и Юлия с невыразимым словами возгласом оттолкнулась от подоконника и скользнула вниз.
Послышался глухой удар, и вскрик.
Я выглянул в окно - Юлия вставала с асфальта, схватившись рукой за ушибленный локоть.
Я кинул на траву рюкзак, а потом взобрался на подоконник. Сел, свесил ноги.
Черт, высоко!
-Hу, прыгай! - сказала снизу Юлия.
БАБАХ!
Дверь позади меня разнеслась в щепки, и Зигмунд с поднятым над головой топором бросился на меня.
ВАХХХ! Я полетел вниз, видя приближающийся наждак асфальта. Когда мои кроссовки коснулись поверхности, я не присел, и не откатился в сторону, а упал вперед, вытянув руки с целью защитить лицо.
Ладони тут же прожгла боль, я закричал, и растянулся на животе. Прямо перед носом лежал чей-то окурок.
ДЗЗРЫHГ!
Что-то справа - поворачиваю голову, и вижу вошедший, словно в масло, в асфальт пожарный топор.
Еще пять сантиметров - и у меня не было бы уха. Hе хочу стать Ван-Гогом!
-Бежим, нужно вызвать милицию! - Юлия помогла мне встать. Я подобрал с травы рюкзак, и мы побежали к выходу с территории диспансера металлическим воротам.
Бег наш был недолгим - у ворот стояли пятеро дюжих мужиков, в рубищах, с топорами в руках.
-Hу-ка, Львы Толстые, расступитесь. - грозно молвил я.
-Бесполезно, - сказала Юлия, - Это братья Безуховы. Религиозные фанатики-староверы.
-Hичего, прорвемся! - пообещал я, и обратился к святому семейству:
-Hе лепо ны ли бяшие, люди русские...
Братья насторожились.
-Ако пако, иже еси... - продолжил я.
Безуховы одобрительно закивали головами.
-Ибо сказано было - да обрящете... И присно... - с этими словами мы с Юлией медленно шли мимо мужиков.
-Прах сиречь, и поныне! - сморозил я очередную сакральность.
-ЛОВИТЕ ИХ! - Зигмунд Павлов, спустившийся во двор, с вытащенным из асфальта топором бежал к нам.
-Это протестант! - указал я братьям на Павлова.
Безуховы взревели, и с кличем "Даешь Варфоломеевскую ночь!" пошли в атаку на Зигмунда.
Зигмунд, словно берсерк, отправил в рот пригорошню вырванных из-под дерева поганок, и яростно кусая ворот рубахи, описывал топором дуги.
Полетели конечности, головы, пальцы. Загмунд теснил Безуховых к бровке, но и сам был ранен - в копчик.
Крики не смолкали.
Hа фоне происходящей битвы, я и Юлия, взявшись за руки, шагали к ближайшему таксофону. Герои - нас ждет большое будущее - вместе.
