Байрон Кейти - У радости тысяча имен
Я не даю советов. Каждый из вас сам знает, что ему нужно, и я доверяю этому. На протяжении сорока трех лет я была невежественной и беспомощной, а потом я нашла Путь — или оказалась достаточно открытой для того, чтобы Путь нашел меня. Поэтому я верю, что вы тоже способны обрести свой Путь. Никто не лучше и не хуже другого.
Не существует гуру, способных по мановению волшебной палочки сделать вас просветленным. Но если духовный наставник — это человек, который доволен жизнью, не спорит с реальностью, проживает каждое мгновение радостно и без усилий, принимая вещи такими, какие они есть, тогда, кто знает, может быть, я и есть такой наставник.
Я открыта всему, что приносит мне разум, всему, что приносит мне жизнь. Я исследовала свои мысли и пришла к выводу, что они ничего не значат. Я свечусь изнутри радостью понимания. Мне известно страдание, я познала радость, и я знаю, кто я есть. Я есть то же, что и вы, даже если пока вы еще этого не осознали. Когда нет истории, нет прошлого или будущего, когда не о чем беспокоиться, нечего делать, некуда идти и некем быть — это прекрасно.
У РАДОСТИ ТЫСЯЧА ИМЕН
Дао, о катаром можно рассказать, не есть вечное Дао.
Невозможно выразить реальность словами. Пытаясь сделать это, вы ее ограничиваете. Вы втискиваете ее в существительные, прилагательные и глаголы, и постепенно поток прерывается. Дао, о котором можно рассказать, не есть вечное Дао. Пытаясь рассказать о нем, вы помещаете его в рамки времени. Оно прекращает существовать от одной лишь попытки дать ему имя, Как только вы даете чему-то имя, оно перестает быть вечным, «Вечный» означает «свободный», «лишенный границ», «не имеющий местоположения во времени и пространстве».
Нет имени и у той, кто сейчас сидит в кресле. Я — опыт вечного. Даже при мысли «Бог» все останавливается и начинает проявляться во времени. И точно так же, как я создаю «Бога», я создаю «не-Бога» —действует тот же механизм. Подумав о дереве, вы создаете «дерево» и «не-дерево». До тех пор пока вы не даете имен, в мире не существует вещей, он лишен смысла,
В мире, в котором отсутствуют слова и вопросы, нет ничего, кроме покоя, Это пространство, где на все уже есть ответы. В этом мире, предшествующем словам, есть только реальное — неделимое, непостижимое, всегда присутствующее. То, что мы воспринимаем как нечто отдельное, не может быть реальным, поскольку ум уже создал это вместе с его именем. Когда мы понимаем это, нереальное становится прекрасным, ведь нет ничего, что могло бы угрожать реальному. Я никогда ничего не рассматриваю отдельно друг от друга и не даю названий — «дерево», «ты», «я». Все это является результатом воображения, независимо стг того, верите вы в это или нет.
Именно стремление дать всему название создает те самые «отдельные» вещи, из которых состоит мир иллюзий, мир сновидений. Первый сон — оторвать часть от целого и назвать ее «деревом». Я называю это «мышлением первой генерации». Затем одна мысль порождает другую, и в результате мы имеем «большое дерево», «красивое дерево», «дерево, под которым я хотел бы посидеть», «дерево, из которого получится отличная мебель», «дерево, нуждающееся в спасении» — и сны продолжают сменять друг друга. Ребенку потребуется всего мгновение, чтобы погрузиться в мир сна, в сон о мире, когда он впервые соединит слово с каким-нибудь предметом или явлением. А вам понадобится одно мгновение, чтобы усомниться в сне, разрушить его чары и быть благодарным Дао за все — «дерево», «не-дерево»; «мир», «не-мир».
Когда ум верит своим мыслям, он дает имя тому, что не может иметь имени, пытаясь через имя сделать это реальным. Ум верит в реальность имен, которые он дает, в мир, существующий отдельно от него. Подобное убеждение ума — иллюзия. Весь этот мир является проекцией. Когда вы подавлены и испуганны, он кажется враждебным; когда вы любите то, что есть, все в мире становится наполненным любовью. Внутреннее и внешнее всегда находятся в согласии — они являются отражениями друг друга. И мир — это зеркальное отражение вашего разума.
Когда вы не верите своим мыслям, вы свободны от присущего вам желания видеть реальность не такой, какая она есть на самом деле. Вы осознаете то, что находится за пределами слов и мыслей. Вы понимаете, что любая тайна — гглод вашего воображения. На самом деле никаких тайн не существует. Все ясно как день. Все просто, потому что там действительно ничего нет. Есть только история, которая рождается в данный момент. И даже этой истории нет.
В конечном счете «тайна» равна «проявлению» — если посмотреть под новым углом зрения. Весь мир есть оптическая иллюзия. Это просто вы — обезумевшие и несчастные или, наоборот, счастливые и умиротворенные. В конечном счете «желание» равно «нежеланию». Желание — это дар, оно говорит о способности обращать на что-либо внимание. Все случается для вас, не с вами.
Я исследовала свои мысли и пришла к выводу, что спорить с реальностью — безумие. Я всегда хочу одного: пусть происходит то, что происходит. Например, моя мать, которой уже девяносто лет, умирает от рака поджелудочной железы. Я ухаживаю за ней, готовлю и убираю, сплю рядом с ней, живу в ее доме двадцать три часа в сутки (только на час муж забирает меня на утреннюю прогулку). Так продолжается уже месяц. Порой мне кажется, что ее дыхание — пульс моей жизни. Я купаю ее, подмываю, как младенца, я даю ей лекарства и чувствую огромную благодарность. Как будто это я умираю от рака и последние дни сплю, смотрю телевизор, разговариваю и принимаю самые замечательные болеутоляющие средства.
Я восхищаюсь красотой и совершенством ее тела — моего тела. И в последний день жизни моей матери, когда я буду сидеть рядом с ней и ее дыхание изменится, мне станет ясно: это дело лишь нескольких минут. Через некоторое время дыхание снова изменится, и я знаю... Наши глаза закроются, и через мгновение матери не станет. Я представляю, как пристальнее всматриваюсь в глаза, которые покинул разум, бессмысленные глаза, глаза без разума. Я жду каких-то изменений. Я жду, когда же в этих глазах покажется смерть, но ничего не меняется. Моя мать в этот момент такая же, какой была всегда. Мне нравится моя история о ней. Как еще моя мать могла бы жить вечно?
Мужчина приставляет дуло пистолета к моему животу, отводит курок и произносит: «Я убью тебя». Я шокирована тем, насколько серьезно он воспринимает свои мысли. У той, которая отождествляется со мной, сама мысль об убийстве вызывает чувство вины, которое приводит к жизни, полной страдания. Поэтому я прошу его настолько мягко, насколько могу, не делать этого. Я не говорю ему, что думаю не о своем, а о его страдании. По он отвечает мне: «Я должен тебя убить», и я его понимаю; я помню, как еще в своей старой жизни я тоже хотела делать какие-то вещи. Я благодарю его за то, что он делает лучшее из возможного, и отмечаю, что испытываю радость. И вот так она умирает? Так кончается ее история?
И пока радость продолжает наполнять меня, я воспринимаю как чудо то, что моя история до сих пор продолжается. Мы никогда не можем знать ее конца, даже если она закончится прямо сейчас. Меня трогает вид неба, облаков и залитых лунным светом деревьев. Мне нравится, что я не упускаю ни одного мгновения, ни одного дуновения этой потрясающей жизни. Я спокойно жду. И в конце концов он не нажимает на курок Он не делает этого ради себя.
То, что мы называем «плохим», и то, что считаем «хорошим», происходит из одного источника. В Даодэ цзинеговорится, что источником всего сущего является «тьма». Какое прекрасное имя (если мы вообще в нем нуждаемся)!
Тьма — наш источник. В конце концов она поглощает все. Сущность тьмы — любовь, но, пребывая в замешательстве, мы назывем ее ужасной, уродливой, отталкивающей и невыносимой. Все наши стрессовые состояния проистекают из воображаемого образа тьмы. Нам представляется, что тьма существует отдельно от нас, и весь свой ужас мы связываем с ней. Но в реальности тьма всегда щедра и великодушна.
Что такое «тьма во тьме»? Это разум, который ничего не знает. И этот незнающий разум есть центр Вселенной — сама Вселенная, за пределами которой нет ничего. Тьма — ключ к пониманию всего сущего. Познав тьму, мы приходим к осознанию своей неразрывной связи со всем, что есть. Никакое имя, никакая мысль не может служить выражением истины в ее полном смысле. Все имена и мысли условны и изменчивы. Полностью доверять можно только невыразимой и непостижимой тьме. Она никогда не меняется. И она великодушна. Осознав это, вы рассмеетесь. Вы поймете: ни в жизни, ни в смерти нет ничего серьезного.
Когда люди считают одни вещи хорошими, другие вещи становятся плохими.
Когда люди верят в свои мысли, они разделяют реальность на противоположности. Они полагают, что только определенные вещи красивы. Но для ясного разума все в мире по-своему прекрасно. Только вера в собственные мысли делает реальное нереальным. Если вы не делите реальность на категории, давая каждой из них название и полагая, что эти названия реальны, как вы можете отрицать что-либо или считать, что одна вещь менее ценна, чем другая? Работа ума заключается в одном: ему во что бы то ни стало нужно доказать истинность своих мыслей. И делает он это при помощи суждений о том или другом или сравнивая одно с другим. Как может быть для ума что-то хорошим, если он не способен испытать это? А не испытав, как можно говорить о существовании того или этого?
