Сорняк - Евгений Вторкин
— Честно, мне не особо хочется отправляться в какое-то путешествие. Да и я надеялся побыть рядом с Вами.
— Ну ладно, пошли вместе. Мне как раз по пути… Хватай посох.
— Это мне?
Я нерешительно приблизился к торчащему из земли идеально ровному жезлу и начал разглядывать нанесённые на нём резные узоры.
— Надо будет ещё найти для тебя одежду. Ну и маску сделать, чтобы спрятать твою покалеченную физиономию.
— Вам же вроде нравилось моё лицо.
— Нравится. Очень. Но смотреть на него больше не хочу…
Сорняк — Глава 12. Понятие страха
Позарившись на чужое красивое тело, герой не понимал, что вместе с плотью он ворует и характерные телу эмоции. Неоспоримый инстинкт выживания и стремление добыть еду он приобрёл от белки. А завладев умирающим толстяком, он проснулся уверенным в себе, но поглощённым завистью лицемером.
Каждый раз меняя тело, герой смешивает свою суть с новой оболочкой, тем самым изменяя собственный нрав.
Когда моя корневая система разрослась внутри человеческого организма, я не только получил контроль над этим огромным и мускулистым телом, но и впитал в себя его эмоции: стремление вжаться в холодную почву, дабы спрятаться от всех томящихся в лесу опасностей.
Удушающая паника не давала открыть глаза и осмотреться. Единственное, что я мог, — это продолжать притворяться мёртвым, надеясь, что меня обойдут все напасти.
Всё из-за того, что я сам себя убедил в том, что на меня сейчас смотрит большой и свирепый медведь. Вот только тут никого не было. Я прекрасно ощущал пространство вокруг и потому знал, что я лежу на земле в полной безопасности. Однако разыгравшуюся фантазию я побороть был не в силах. Страшные образы продолжали давить на моё сознание, не давая шевелиться.
Спустя какое-то время благодаря глубокому дыханию мне как-то удалось успокоиться и наконец открыть глаза. Я лежал на влажной земле и наслаждался видом голубых лучей, проглядывающихся сквозь кроны деревьев.
За время борьбы с подсознанием я многое понял. Осознал, что впредь мне придётся не только учиться договариваться с «внутренним я», но и попытаться перевоспитать это напуганное тело. Да и, самое главное, я осознал, что все мои желания на деле оказались главными врагами, разрушающими меня изнутри. Отныне мне не стоит доверять инстинктам, на которые я уже так привык полагаться.
Договорившись с самим собой, я поднялся и огляделся. Но как бы я не крутил головой, не мог понять куда же делся «старый я» и почему, вообще, Треул решил уйти. Почесав квадратный затылок и пожав плечами, я наугад выбрал и пошагал «куда глаза глядят».
Вроде всё как прежде. Я иду по лесу и пытаюсь наслаждаться музыкой дикой природы. Вот только почему-то моё сердце сжимается от каждого непонятного шороха.
— А-а-а-а⁈
Наступив на сухую ветку, я не просто подпрыгнул от испуга, но и завизжал тоненьким голоском.
Верчу головой. Осматриваю окрестности. Что если мой крик привлёк опасных хищников?..
Даже после того, как я убедился в относительной безопасности, моё сердце всё ещё продолжало барабанить в груди. Ощущал я и ритмичную пульсацию в висках, а моя тревога лишь нарастала, и воображение начало рисовать всевозможные опасности, затаившиеся в высокой траве.
Не-не… Туда я не пойду! Между теми двумя деревьями идеальное место для засады. Лучше обойду стороной… А то страшно. Ой нет, а здесь кустарник слишком высокий и густой. В нём тоже может кто-то сидеть и дожидаться приближения моей тушки. Вон, пойду лучше по открытой полянке…
— А-а-а-ай! Уйди!
Отпрыгнув в сторону, я с ужасом смотрю на ползущую мимо змею. Её совсем не смутил мой крик, и она продолжала ползти дальше и вскоре пропала в густой траве, оставив меня одного обливаться ручьями пота.
— Надо поскорее выбираться отсюда. Вот только… А в какой стороне деревня?..
В очередной раз осмотревшись, понимаю, что заблудился. Видимо, остаётся лишь звать на помощь. Может, кто услышит меня, придёт да спасёт?.. Нет. Своим криком я могу привлечь стаю волков… или позвать голодного медведя.
Я неосознанно вспоминаю недавнее столкновение с бурым зверем, по моей спине пробегают мурашки, и я спешу прикрыть рот, опасаясь случайно привлечь свирепого хищника.
Стараясь не издавать лишних звуков, шагаю по лесу в поисках выхода из этого лабиринта. Сложно осознать, сколько именно я тут уже блуждаю, могу лишь с уверенностью сказать, что довольно долго. Настолько, что я уже успел привыкнуть к раздражающему чувству пустого желудка.
Облизнув иссохшие губы, я останавливаюсь. Слышу журчащий звук, похожий на речной поток. Сориентировавшись в пространстве, я разворачиваюсь и направляюсь к воде. И хоть меня и мучила сильная жажда, рисковать я не собирался, а потому ступал медленно, аккуратно и без лишней спешки.
Если задуматься, то, наверное, и хорошо, что я так осторожничаю. Ведь я толком не помню свою прошлую жизнь, а в этом мире я оказался совсем недавно. Следовательно, у меня нет знаний и тем более опыта, чтобы выжить в суровых условиях дикой природы. Да и здравый смысл подсказывает, что к источнику воды стягиваются многие звери. Где водопой, там и хищники. Поэтому мне стоит двигаться ещё медленнее… и тише.
Продолжаю прислушиваться к окружению и периодически озираться по сторонам, сосредоточенно слежу за обстановкой при помощи внутреннего радара. Досконально проверяю все близлежащие кусты и сканирую каждое пышное дерево. И даже не найдя ни одного затаившегося хищника, я не могу позволить себе расслабиться.
Несколько раз тщательно всё проверив, я не нашёл угроз вокруг, поэтому позволил себе расширить видение и изучить области речного берега. И тут же я засёк огромную волосатую угрозу: развалившегося на траве спящего медведя. Судя по мокрому меху и разбросанными вокруг зверя кровавым чешуйкам, можно предположить, что тот отдыхает после рыбалки и плотной трапезы.
Развернувшись, я пошёл в другую сторону.
— Да ну этого Феню к едрене фене.
Из-за обезвоживания меня начали покидать силы. Но даже сильная жажда не заставит меня рисковать. Как-нибудь потерплю, пока буду делать крюк. Выйду к реке в другом месте, подальше от этого спящего монстра.
Пока я блуждал по лесному лабиринту, в голове всплывали образы недавной битвы с медведем. Чем дольше я прокручивал воспоминания, как я бесстрашно сражался с могучим хищником, тем больше убеждался, что меня подменили. Ведь то жгучее нежелание проигрывать сменилось жалким страхом поражения. Раньше во мне кипело стремление сражаться до победного, а теперь я на цыпочках избегаю любых противостояний!
Хоть мне и противно от самого
