2.Леди любят артефакты 2 - Яра Горина
— А, — протянул мальчик. — Прямо как мистер Хьюз рассказывал о выведении породистых лошадей. Ну, раньше, пока их не заменили механическими.
— Не самое удачное сравнение, но суть ты уловил, — похвалила я ученика.
— Возможно, вы желаете добавить что-то еще? — лорд Блэквуд весьма выразительно посмотрел на меня...
Видимо, по его мнению, я должна была запугать ребят до дрожи в коленках, чтобы от одной мысли о черной артефакторике у них сердце уходило в пятки. Да, уж. Насколько же у нас с лордом Блэквудом разные представления о воспитании!
Впрочем, возможно, его методы прекрасно работают в армии, когда речь идет о новобранцах, однако детям такое не слишком подходит. Лично я всегда считала страх плохим учителем, но хорошим источником ночных кошмаров.
— Думаю, было бы неплохо поделиться одним из секретов, — ответила я и, взяв паузу, мельком глянула на лорда Блэквуда. Его брови медленно поползли вверх.
Беатрис тихонько ахнула. Кристофер замер, весь обратившись в слух.
— Первое, о чем говорят мастера: создание черных артефактов — огромная ответственность. Для этого подойдет не каждая вещь. И не каждая жизнь.
— Почему? — спросил Кристофер. — Можно было бы использовать крыс или мышей, чтобы наделать много интересных штук.
— Да, — осмелела Беатрис, по ней было видно, что любопытство победило страх показаться глупой в присутствии отца. — Они вредные и их много, а артефакты могли бы быть полезными.
Лорд Блэквуд за моей спиной тяжело вздохнул, но я опередила его возможное замечание:
— Например?
— Не знаю. Допустим, почтовую шкатулку, которая хранила бы важные письма, чтобы никто не смог их прочесть, — предложила Бетти.
— Интересная мысль. Однако, прошу заметить, отличие черного артефакта от обычного в том, что у него есть свой характер. Вы можете для эксперимента поймать мышь и попробовать заставить ее что-нибудь для вас сделать. Ну, хотя бы… не пытаться сбежать. Станет ли она вас слушаться? Очень сомнительно. И так мы приходим к первому правилу: артефакт будет подчиняться вам настолько, насколько подчинилось бы живое существо, чей дух вы привязали. Потому с Честером есть шанс на успех, а с дикой крысой — вряд ли. Уже не так заманчиво, не правда ли?
Дети разочарованно вздохнули, видимо, им все это представлялось совсем иначе. Блэквуд же выглядел задумчивым. Вероятно, он прежде не слишком интересовался темой. Хотя этот факт — одно из основных ограничений в нашем ремесле, и прекрасно объясняет, почему живых артефактов так мало.
— Но есть еще одно важное обстоятельство, — продолжала я. — Артефакт со временем будет меняться, как и все живое. А потому очень важно, кому именно он принадлежит. Если хозяин жесток, дурно обращается с таким артефактом или часто гневается, — дух тоже может озлобиться. А то и вовсе сойти с ума, превратившись в нечто опасное. Проще говоря, если произвести сотню почтовых шкатулок, привязав к ним души ручных мышей, и раздать всем желающим, есть большая вероятность, что часть из них, попав к хозяевам со скверным характером, начнут вести себя странно. Например, отрастят зубы и начнут жевать письма до того, как их прочтут. Или кусать людей за пальцы. Клац!
Я хлопнула в ладоши, и дети одновременно вздрогнули.
— Погодите, — опомнился Кристофер. — Это значит, что и Честер?..
— Со временем изменится. Но в какую сторону, зависит только от тебя.
— Это отдельная тема для нашего с тобой разговора, Кристофер, — вмешался лорд Блэквуд. — И для нашего с вами, мисс Лавлейс.
— Вы дали слово, — напомнила я.
— И уже сто раз пожалел об этом, — сказал он чуть тише. — А теперь моя очередь получить ваши клятвенные обещания никогда не пытаться заняться черной артефакторикой.
— Да, сэр! — Кристофер был первым.
— Обещаю, — сказала Бетти.
Лорд выжидающе посмотрел на меня, а потом спросил:
— Мисс Лавлейс?
— Разумеется. Никакой черной артефакторики в замке и его окрестностях.
— Ни в Бринвилле, ни в долине! — настоял он.
— Хорошо.
Лорд вышел из классной, а я призадумалась. В этот раз мне очень хотелось сдержать обещание. Если, конечно, не произойдет чего-то непредвиденного. Впрочем, как и всегда.
Следующие несколько дней мы были полностью погружены в учебу. Вернее сказать, в ее организацию. Бетти не слишком огорчилась из-за того, что придется на время отложить наши занятия по стихийной магии, ведь гораздо важнее сейчас было «подтянуть» знания Кристофера.
Задачка оказалась сложнее, чем я полагала вначале. Дети обладали несопоставимо разным уровнем подготовки, и, пока Бетти делала переводы с ноттовея, Кристофер только знакомился с его алфавитом.
В итоге, задания у детей были полностью разные, а перед мальчиком горой росла стопка книг, которые ему предстоит изучить, чтобы поступить в академию, когда придет срок.
В один из дней, когда Кристофер был в хорошем расположении духа, мне удалось расспросить о его семье. Знал он совсем немного. Отца никогда не видел, а мать умерла так рано, что он ее практически не помнил. Воспитывал мальчика дед, он же немного научил его грамоте и счету, пока за сироту не взялся мистер Хьюз.
Но вот уже года два прошло, как деда не стало. Других родственников у Кристофера не было, и никто в деревне не хотел обременять себя лишним ртом. Поиски работы привели мальчика в замок. Тут-то и пожалел его наш сердобольный возница: упросил лорда Блэквуда оставить в Холмах, дать пищу и кров. Так Кристофер поселился здесь, став мальчиком на побегушках, в обязанности которого входило выполнять мелкие поручения других слуг.
Я много размышляла о даре витальности, и пришла к выводу, что в роду у мальчика не обошлось без чародея. Объяснить иначе появление магии было просто не возможно. Вероятно, его отцом мог стать кто-то приезжий, к примеру, из тех странствующих одаренных, что занимаются зарядкой артефактов и энергетических кубов. Была в этом своеобразная ирония. Дар у мальчика настолько редкий, что отец, узнай он сейчас о Кристофере,
