Сергей Зайцев - Неистребимый. Трилогия
– Я знаю, – оборвал Хэнк, криво усмехнувшись, – знаю. Насчёт Титу ты тогда сказала правду… У меня было время подумать… И, поверь, я это оценил, то, что ты для меня делала…
– Ты не должен сейчас разговаривать, – Ксарра стиснула зубы. Она стала слишком мягкотелой, если заставляет себя все это выслушивать. – Побереги силы. Ты можешь разговаривать и по лоцману.
– Да ладно тебе, в кои‑то веки решил высказать своё мнение… А лоцман сдох… дерьмовые лоцманы у Сагиба, одним словом – «вторники»… хорошо хоть сам ничего так, толковый… ты в курсе, что вы – отличная пара, ты и шелтянин? Я ему не соперник… У вас действительно все получится… Когда мы отсюда выберемся… надеюсь, будете хотя бы изредка приглашать меня в гости… как близкого друга семьи…
Ну какого зла он об этом сейчас… нашёл время… Ксарра почувствовала, как глаза против воли начали наполняться предательской влагой, и оборвала резче, чем собиралась:
– Помолчи, Хэнк, хорошо? Просто помолчи.
– Ладно… – Окровавленная улыбка хакера выглядела жутковато. – Я всегда чересчур много болтаю… Вредная привычка… все, все, умолкаю… Ксарра? Дай мне свою пушку, а?
– Это ещё зачем? – Ксарра привычно насторожилась, когда речь зашла об оружии. – Что ты задумал?
– Да нет… просто хочу подержать… понимаешь, никогда не держал в руках… И все меня этим шпыняют…
Мальчишка. Она медленным движением отстегнула «штопальщик» и осторожно вложила его в ладонь Хэнка. Парень закрыл глаза, прислушиваясь к собственным ощущениям, затем лицо расплылось в широкой ухмылке.
– Клево… действительно особое ощущение… а я думал – враньё…
Он снова закашлялся, скривившись в гримасе боли.
По сети белых трубочек, соединявших лицевой фильтр скафандра с пластиной регенератора на груди, опасно расползалась краснота. Хэнк мог задохнуться в собственном скафандре, если система регенерации воздуха забьётся кровью.
– Хэнк? Прикажи своему скафандру свернуться.
– Ты что, угробить меня хочешь? Всего‑то пушку чуток подержал…
– Да перестань ты… Я тоже без скафандра. Не умрёшь.
Хэнк послушался. Плёнка стаяла с лица, и на этом остановилась. Вот злободрянь, как сама не подумала – не обязательно снимать весь скафандр… ладно, учтём на будущее…
– Ты права. Так лучше. Отдать пушку?
– Подержи пока… Стяни плёнку с груди.
– Эй, что ты делаешь… Нашла время…
Все ещё шутит, бедолага. Видел бы он себя со стороны…
– И не мечтай. Я лишь пытаюсь тебе помочь.
Она расстегнула одежду на груди Хэнка, поморщилась, обнаружив сплошной кровоподтёк на рёбрах, тщательно обрызгала все медпеной. Пшикнув в последний раз, баллончик опустел. Должно подействовать. Странно, что сразу не сообразила так обработать, совсем голова плохо варит…
– Я сейчас вернусь.
Примерившись, оттолкнулась ногами и поплыла к Сагибу. Он поймал её на лету, обняв одной рукой, а второй продолжая сжимать скобу возле люка. Их лица почти соприкоснулись. Шелтянин выглядел бледным и осунувшимся. Но очень спокойным. Ксарра почувствовала, как его спокойствие переходит к ней, и глаза её снова увлажнились.
Не должно было все так кончиться… только не так…
– С Хэнком совсем плохо… А Страгис, кажется, мёртв.
– Я знаю. Хэнку тоже помочь больше нечем. Люк в жилой сектор заклинило, а медблок находится там. Впрочем, вряд ли он уцелел.
– Сагиб, котик, что это было? Почему астероид развалился в самый неподходящий момент?
– Вероятно, термоядерный взрыв.
– Даже так… Что ж, они своего добились…
– Если эти «плохие парни» в ближайшее время не подберут нас, нам всем конец.
– Я понимаю. А если подберут? Что нас тогда ждёт?
– Тоже ничего хорошего, Менга. Постараемся подороже продать жизнь. Кстати, гости уже близко.
– Хоть какая‑то определённость, – Ксарра зло оскалилась, чувствуя вместо возбуждения, обычно охватывавшего её в преддверии драки, лишь бесконечную усталость. – Это ведь те, о ком я думаю? Сколько у нас времени? По крайней мере, не подохнем здесь от нехватки кислорода…
Она умолкла, обнаружив, что шелтянин держит руку возле её лица. Большой и указательный пальцы сжимали крошечную овальную капсулу.
– Боевой наркотик, «Эго‑27». Он поможет нам остаться в сознании, когда они применят станнеры. А они сделают это наверняка. Нет смысла сразу убивать нас, когда мы уже в их руках.
– Даже после действия станнера? – не поверила Ксарра. Она прекрасно помнила ощущения от нейродеструктора. Хорошо так прочувствовала – на своей любимой шкурке.
– Да. – Шелтянин мрачно усмехнулся. – Двигаться и действовать разумно ты сможешь. Если сумеешь преодолеть боль. Боль будет сильной, как пламя по обнажённой коже. Но терпеть можно. Главное – не зацикливаться на ощущениях.
– Личный опыт?
– Да.
Жутковатая перспектива. Был и другой выбор. Оставить все как есть, получить заряд станнера, и предоставить захватчикам сделать с собой все, что им заблагорассудится. Нет. Она пойдёт с Сагибом до конца. Она втянула его во все это. И остаться в стороне, пойти по пути наименьшего сопротивления – значит предать его. К тому же не в её это характере – избегать боя.
– Саги?
– Да, Менга?
В безотчётном порыве она прижалась лицом к его груди и крепко обняла, невзирая на боль в раненой руке.
– Прости. Я втянула тебя во все это дерьмо…
– Уже не имеет значения, киска. – Он ласково провёл ладонью по её спине. Аж мурашки по коже… – Готовься. Сыграем в «обманщиков». Увидев бесчувственные тела, они все равно наденут на нас наручники, но меня наручники не удержат, а у тебя есть «когти». Пусть сами доставят нас на свой корабль. А там, может быть, правила игры несколько изменятся.
– Принято… – Что это ещё за дрожащий голос? Самой противно. Ксарра задержала дыхание и постаралась взять себя в руки. Не время и не место размазывать сопли. Затем, уже деловито и сухо, поинтересовалась: – А как быть с Хэнком? Может, ему тоже дать «эго»?
Сагиб ответил не сразу. Сперва она решила, что он раздумывает над её вопросом, но потом выяснилось, что ему просто не хотелось этого говорить.
– Не беспокойся о нем. – Шелтянин едва заметно вздохнул. – Он уже позаботился о себе.
– Позаботился? Что ты имеешь…
– Он уже мёртв.
Лейтенант Фалей
Корвет «Забияка» был небольшим кораблём, всех коридоров – раз, два и обчёлся. До «аппендикса», за которым находился шлюз, соединявший корвет с захваченным судном, было всего метров десять. Десять метров триумфа. Там‑то и ожидала долгожданная добыча.
Фалей ухмыльнулся, пристроившись в кильватер капитана Слоута, шагавшего впереди широким, но неспешным шагом победителя. Капитан был в неизменном чёрном плаще поверх обычного военного комбеза. Даже в космосе он не изменил своей дурацкой привычке, отказавшись от доспехов. Ну, это его личное дело… Кто бы мог подумать – после того, как этих гамнюков списали со счётов, сканеры вдруг засекают среди «останков» астероида, развалившегося на разнокалиберные осколки от ядерного взрыва (надо сказать, весьма красочно, эффектно развалившегося), изуродованный кораблик, системы жизнеобеспечения которого дышат на ладан, а тяга отсутствует напрочь. Кораблик дрейфовал в сторону астероидного пояса системы, при столкновении с которым превратился бы в раскалённое плазменное облако. Операция прошла играючи: узконаправленное гравитационное поле с корвета захватило судно и подтащило к тактическому шлюзу, магнитные захваты намертво соединили их вместе. При абордажных операциях малотоннажных кораблей плазмоганы не применялись – запросто можно было разнести само судно вместе с командой, поэтому штурмовики были вооружены пулевыми карабинами, иглометами с парализующими иглами, станнерами, шумовыми и световыми шокерами. Кроме того, отделение сопровождал рой бимодов, заряженных нервно‑паралитическим газом, а коридор перед шлюзом дополнительно был залит излучением стационарных нейродеструкторов. Ничто живое после такой обработки не способно оставаться в сознании. Только в состоянии полутрупа. По внутренним видеокамерам Фалей вместе с капитаном Слоутом наблюдал всю операцию захвата, длившуюся считанные секунды, из рубки – до того момента как штурмовики, предварительно вскрыв борт судна и забросав его шоковыми гранатами, ворвались внутрь, обнаружив четыре бесчувственных тела. Каково же было удивление Фалея, когда выяснилось, что двое ещё живы – шелтянин и та самая Ксарра Хойт… Впрочем, женщина не в счёт. Главное – шелтянин. Уточнение – живой шелтянин. На котором после разрушения астероида все со спокойной совестью поставили жирный крест. Вот же везучий, зараза! Покалеченный кораблик, за дальнейшей ненадобностью тут же отцепили и направленным импульсом гравиполя отправили туда, куда он так стремился – в астероидный пояс, а капитан Слоут, естественно, тут же возжелал лично взглянуть на героев дня.
