Спящая красавица - С. Г. Малиновски
– Понял! – друг сдержал смешок, – А с Гертой у тебя как – серьезно или от тяжелой жизни ударило? Она ведь особенная!
– Знаю, – Эохайд мечтательно улыбнулся, – я ее ни когда не обижу! Не смогу!
– Значит серьезно! – Гориас похлопал его по плечу, – Хотя это она кого хочешь обидит! Попробуй, поговори с ней. А кого ты еще возьмешь?
– Соседей своих! – Эохайд весело засмеялся, – Им можно доверить спину. Ну, и тебя бы я взял, но не буду…
– Правильно! – согласился тот, – Думаю, не стоит испытывать дружбу переходом в состояние хозяин – слуга…
– Да уж, – серьезно подтвердил его товарищ, – ни одна дружба этого не выдержит. А вот советником я бы тебя взял.
– Советником и я бы пошел, если назначат. Но, скорее всего, дадут опытного мага.
– К тому моменту как мне советник понадобится, ты уже опыта наберешься! – весело фыркнул Эохайд.
Они замолчали и, поеживаясь от холодного влажного ветра, ускорили шаг, чтобы скорее оказаться в тепле.
***
Этайн, сидя на верхней площадке Воющей башни, устало выпрямилась. Вот уже сутки она создавала здесь пентакль перехода. Мрачно оглядев замысловато переплетающиеся линии, девушка поморщилась. Рисунок ей не нравился… Казалось бы, ну что тут сложного? Обычно, такие вещи она делала в течение часа, максимум двух, а опытному магу на это надо было всего несколько минут. На самый худой конец, для лентяев и неумех, существовал самый простой способ. Взял книгу, магически скопировал чертеж на землю и увеличил… Всего-то и дел. Но все оказалось несколько сложней. Принцесса сердито засопела, все портил один мерзкий угол. На первый взгляд он был такой же, как все, но мерцание линий ясно показывало, что эта часть пентакля не стабильна, а значит, пользоваться им нельзя.
Девушка медленно встала и, разминая затекшие ноги, подошла к перилам. Облокотившись на стену, она замерла на несколько секунд наслаждаясь тишиной и покоем, которые ей были дороги, так как выпадали очень редко. Два года в школе магов полные изнурительной учебы и тяжелого труда дались ей не легко. Наставники были суровы и придирчивы, не смотря на справедливость их требований. Однако, иногда, ей казалось, что к ней относятся с большим пристрастием, чем к другим. Во всяком случае – задания ей доставались еще те, а на поблажку рассчитывать не приходилось. Возможно, это делалось специально, чтобы она смогла принять верное решение на счет дальнейшей учебы.
Этайн вновь покосилась на пентаграмму. Ну, чего здесь не достает? Она с невольной завистью проследила за быстро бегущими облаками. Быть бы такой же свободной как они, столь же отрешенно - безразличной и холодной. По ее губам скользнула насмешливая улыбка. Летать она, конечно, уже научилась. Но ее парения в воздухе были столь неуклюжими, что это вызывало безудержный смех не только у наставниц, но и у ближайших подруг. Это было очень обидно. Особенно, когда на ее глазах мальчишки и девчонки, которые родились и росли в самых простых семьях, взмывали вверх и скользили над землей так легко, словно и родились в воздухе. А ей, не смотря на врожденные способности и обучение у лучших учителей, для отрыва от земли требовались неимоверные усилия. Правда, в других дисциплинах у нее все получалось быстро и без напряжения. К примеру порталы… Здесь все было просто великолепно, до вчерашнего дня, по крайней мере.
Этайн вздохнув, вернулась к работе. Похоже, Власта специально задала ей это задание, чтобы показать, как мало она еще знает и умеет на самом деле. И хорошо если только это, а то, возможно, что-нибудь и похуже. Она потянулась за книгой. Открыв ее, Этайн на несколько минут задумалась и решила, что, нет повода, подозревать свою непосредственную наставницу в столь недостойных мыслях.
Девушка нетерпеливо перелистнула несколько страниц тяжеленного фолианта, а потом тоскливо глянула на медленно тускнеющее небо. Если сейчас ни чего не получится, то сидеть ей здесь один Пробуждающий знает сколько. Или признаться Власте в своей беспомощности. Она поежилась и прикинула: спускаться на ужин или нет. Несколько секунд она колебалась, но потом решила, что не настолько голодна, чтобы отрываться от работы. Во всяком случае, потерпеть можно. Тем более что она благоразумно прихватила с собой кое-что, когда получила задание.
Поморщившись, она вновь уткнулась в книгу. Этайн уже твердо усвоила, что в школе не дают неразрешимых задач. Значит и это можно выполнить, надо только понять, как или найти помеху.
Ночь застала ее по прежнему сидящей на полу башни, и колдующей над сложным переплетением линий. Этайн увлеклась, экспериментируя с толщиной и яркостью линий. И, хотя этого не разрешалось делать ученикам, но зато, принесло заметный результат. Угол почти перестал дрожать, да и мерцание уменьшилось, однако, до идеала было еще далеко. Девушка раздраженно стукнула кулаком по полу, а затем, словно ее что-то подтолкнуло, улеглась рядом с чертежом и внимательно принялась изучать зеркально-ровные плиты. Неожиданно она весело рассмеялась. Решение было найдено! А точнее незамеченная ею ранее помеха. Край плиты, на которую приходился капризный угол, был с изъяном. Нет, камень был цел, а вот на нем лежала гусеница. Яростно извиваясь, маленький червячок пытался покинуть ловушку, но не мог, придавленный магическим зарядом. Он был слишком мал, чтобы служить достаточным препятствием для создания пентакля, но именно его рывки и не давали пентаграмме стабилизироваться.
Этайн достала из кармана тонкую костяную палочку, покрытую искусной резьбой, и, аккуратно, извлекла помеху. Гусеница свернулась клубочком на ее ладони. Одновременно с этим раздался легкий мелодичный щелчок. Пентакль уплотнился, линии налились мощным и ровным светом, а мерзкое дрожание исчезло. Юная волшебница вскочила, победно вскинув руки над головой. Она добилась своего. Все сделано правильно. Затем, устало присела на узкую скамейку у стены, и, с интересом принялась рассматривать непонятно откуда взявшуюся живность. Уже через пару секунд у нее не осталось сомнений – эта козявка оказалась здесь не случайно. Скорее всего, ее специально сотворил кто-то из учителей, и принцесса была готова поспорить на что угодно, что она знает, кто ей так удружил, чтобы усложнить задание.
Отбросив влажную обмякшую гусеницу, она вытерла руки и, подперев щеку рукой, окинула довольным взглядом пентакль. В центре слабо угадывалась та линия, по которой разойдется пространство, пропуская в переход человека.
Этайн с неожиданным любопытством задала себе вопрос, а куда, собственно говоря, ведет этот переход. Обычные учебные порталы перебрасывали учащихся не более
