Шанс для рода Шустовых. Том 4 - Игорь Ан
— Восемнадцать, — не задумываясь соврала Настя.
— Отлично! Самый благодатный возраст. Обычно в таком возрасте можно даже что-то исправить. Еще удивитесь, как расцветет ваша сестра в этих стенах.
Ох уж эти маркетинговые заманухи! Я не верил ни единому слову и прекрасно понимал, что никакими медитациями и занятиями не вернуть разум тому, у кого его нет. Конечно, я не специалист в психологии, но кажется лишь ряд состояний поддается коррекции. Большинство же умалишенных остается такими до конца жизни.
— Хорошо, вы убедили нас, — произнес я, не желая выслушивать этот бред дальше. — Пожалуй, мы привезем нашу дорогую родственницу на ваше попечение.
— Это замечательно! — обрадовалась сестра Катерина. — Вы не пожалеете о своем решении. Единственное, о чем хочу вас известить. Содержание в наших стенах конечно бесплатное, но мы хотим окружить наших послушниц всем необходимым. Поэтому монастырь принимает пожертвования от семей, способных помочь нам в этом непростом деле.
О как завернула чертовка! Еще и заработать на этом хочет. Мы с Настей переглянулись. Нужно было поддерживать свое реноме.
— Мы с мужем обязательно пожертвуем монастырю приличную сумму. Я бы хотела, чтобы моя бедная сестра ни в чем не нуждалась. Но я хочу сама убедиться в том, что ей здесь будет комфортно. Не могли бы мы переночевать в этих стенах? Чтобы, так сказать, на собственной шкуре удостовериться, что все будет хорошо.
Настоятельница немного озадаченно посмотрела на Настю, затем перевела взгляд на меня.
— Мужчина не в праве ночевать здесь, — безапелляционно заявила монахиня. — Можем предложить остаться вам, но не вашему мужу.
Настя уже раскрыла было рот, чтобы согласиться, но я ее опередил.
— Спасибо сестра Катерина, мы подумаем над такой возможностью. И дадим вам ответ чуть позже.
Настя крепко ухватила меня за коленку под столом, но я даже не отреагировал на ее протест. Рисковать девушкой я не собирался. А оставлять ее здесь на ночь мне однозначно казалось плохой идеей. Тем более, что я представлял, чем Настя тут будет заниматься ночью. Она же не станет сидеть в келье, куда ее могут определить для ночевки. Девушка наверняка полезет в самые потаенные уголки монастыря, дабы раздобыть нужные сведения.
— Подскажите, сестра Катерина, — решил я кое-что уточнить. — А как давно настоятельница Прасковья покинула монастырь?
Монахиня задумалась.
— Да, пожалуй, с полгода назад. Но вы не думайте, у нас тут ничего не изменилось. Все, что вам рассказывали хорошего об этом месте мы сохранили. К тому же, большинство сестер остались прежними.
Я почувствовал, как Настина рука дернулась и еще крепче сжалась на моем колене. Нас явно водили за нос. Не знаю, как давно тут была моя девушка, но я верил ей, что вокруг нет ни одного знакомого лица. Если Настя так говорит, значит так и есть. Получается, что сестра Катерина однозначно от нас что-то скрывает. А ее желание заполучить в свой монастырь блаженную девушку говорит, с большой долей вероятности, о связи с Императором. Это ведь он говорил, что для его целей нужны такие женщины.
Нам пора было заканчивать. На дворе уже был глубокий вечер, а нам еще предстояло искать место для ночлега. Уверенности в том, что в ближайшей деревне окажется трактир или харчевня с возможностью предоставить ночлег, у меня не было. А значит нам требовалось время.
— Спасибо, сестра Катерина, — поблагодарил я монахиню. — Пожалуй, мы уже приняли решение и организуем все в ближайшее время, а сейчас нам пора откланяться и уходить. Еще предстоит искать место для ночлега, раз уж у вас нельзя остаться на ночь мужчине.
— Мне очень жаль, но это действительно не допустимо правилами монастыря, но ваша жена может остаться.
Мне почудилось или в голосе настоятельницы действительно проскользнула какая-то надежда на то, что Настя останется здесь? Вот теперь я даже не сомневался, что не позволю девушке этого сделать.
Настя попыталась на меня посмотреть тем взглядом, каким смотрит на мужчину женщина, когда чего-нибудь от него очень хочет. Но я встретил ее вызов и дал понять, что не намерен обсуждать это. Настя сдалась.
— Мы заночуем в деревне, — ответил я. — Спасибо за разговор.
— Хорошо, я провожу вас.
Мы поднялись и прошли до дверцы в воротах, не встретив по пути ни единой души. Я вдруг заметил, что не слышу пение птиц. Вокруг лес, а птиц не слышно. Странно. Вначале подумал, что это та тишина, которая возникала вокруг, когда рядом появлялась дозорная на польской границе, но нет. Свет не мерк, да и другие звуки вполне свободно долетали до моих ушей. Значит, что-то отпугивало отсюда лесную живность. Что ж, попытаемся выяснить что это.
Мы распрощались с добродушной настоятельницей, но в последний момент, прежде чем дверца закрылась, я взглянул ей в глаза, в этих серых точках вновь промелькнуло что-то подозрительное. Словно кто-то изнутри изучал меня. Я поежился, по спине пробежал холодок.
Вызвав Осколка, мы погрузились и быстро взлетели, оставив позади это мрачное и какое-то томительно тоскливое место. Не представляю, как Настя смогла провести здесь некоторое время. Или же девушка права и раньше тут было совсем иначе?
До деревни мы добрались за несколько минут. Осколок приземлился за околицей, и мы вошли на территорию поселка пешком.
Вокруг этого поселка не было никакой защитной стены, как вокруг Красилова. Не было тут и дозоров. Деревня, как деревня. Судя по всему, жители либо ничего не боялись, либо им просто было нечего скрывать и охранять от окружающих.
Людей на улицах было мало, но те, кого мы встречали с интересом на нас пялились, не скрывая своего удивления. Видимо, путников тут видели редко, а уж такие, кто путешествует пешком и вовсе были в диковинку.
Я остановил первого попавшегося парня и спросил нет ли здесь почтовой станции или какого-нибудь трактира, где можно остановиться на ночь. Парнишка, не раздумывая, указал в сторону высившегося в далеке двухэтажного здания.
— Там, — произнес он. — И станция и трактир. Там же заночевать можно. Простите, господин, а как вы добрались сюда без лошадей?
— Лошадей волки сожрали, — пошутил я. — Сами еле вырвались.
— Волки⁈ — глаза парня загорелись. — Нужно срочно сообщить старосте. Если эти серые твари снова решили поселиться поблизости, нужно организовать облаву и прогнать их! Иначе, как в прошлый раз, животных подерут.
— Стой! — я поймал кинувшегося было бежать парня за рукав. — Я пошутил. Нас довез до соседней деревни попутный экипаж, а оттуда мы весь день шли пешком. Не нужно облавы. Шутка это!
— А-а-а, — протянул парнишка. — Не смешно.
— Я знаю, — сказал я. — Но расскажи мне про волков? Что тут было? Нам идти дальше, не хотел бы нарваться на стаю.
Парень пожал плечами. Я отпустил его рукав, и он поправил рубаху.
— А что тут рассказывать? — замялся он. — С месяц назад в округе задрали несколько животных. Мы собрались с мужиками, вооружились, кто чем и пошли потрошить волчье логово. Три дня лазали по лесам, но так ничего и не нашли. Животных больше никто не трогал, так что мы решили, что стая прошла мимо. Хозяева погоревали о потерях, но так как больше никто не помер, смирились.
— И все? — уточнил я.
— Да, — ответил парнишка.
— Хорошо, спасибо!
Я вытащил из кармана мелкую медную монетку, которых перед отъездом из столицы насыпал туда на всякий случай и протянул парню. Тот поблагодарил и, сильно повеселев, убежал по своим делам.
— Зачем ты его про волков расспрашивал? — поинтересовалась Настя.
— Да так. Обратил внимание, что вокруг монастыря птиц не слышно. Подумал, может кто спугнул.
— И вправду, — задумчиво произнесла девушка. — А раньше там птицы пели так, что голова от их криков кругом шла. Думаешь волки?
— Пока не знаю, возможно. Хотя они на птиц, вроде бы, не охотятся.
В задумчивости мы дошли до здания, указанного нам парнем. Это оказалась почтовая станция, но необычной для нее архитектуры. У этой был второй этаж. Словно на одноэтажное каменное здание с арками надстроили сруб из бревен. Для меня подобное выглядело необычно, но понятно. Настя же, долго рассматривала постройку, пока
