Молка Лазарева - Невеста немедленного реагирования
Интересно, что же герцог ей сказать хочет? О том, что у шизы ноль шансов и у них
ничего не выйдет? С удовольствием послушаю этот диалог.
Зато боль отступила. Теперь весь спектр неприятных ощущений испытывала Эльвира:
– Как непривычно жить, – простонала она, кривясь от мигрени. – Но я потерплю, ради
того, что вы мне скажете, герцог.
Эридан открыл рот и приготовился произнести мудрую речь, но неожиданный стук в
дверь прервал его.
Кем бы ни был ночной гость, но ломился он настойчиво, словно к себе домой.
Мурз и Пушистик принюхались и, всклочив шерсть, дружно зашипели. Бусинка
испуганно прижала уши и попятилась назад.
Глядя на реакцию котов, желание мчаться открывать дверь пропало.
Эридан аккуратно подошел к окну, отогнул занавеску и тут же отшатнулся:
– Ризелла! Одна и без охраны!
Эльвира растерялась. Она лажала уже второй раз за день, не предвидя важнейших
событий, но тут же реабилитировалась - вскочила с кресла и принялась раздавать указания:
– Бусинка, Пушистик, марш в комнату. Предупредите Кристину, чтобы они с Велидором
не высовывались. Мурз, ты останься!
Коты кинулись исполнять приказ. Растерянному герцогу шиза бросила короткое:
– Открывайте! Она не арестовывать нас приехала!
“А ведь действительно идеальная пара!” – еще раз подметила я.
Шиза приказывала герцогу, не моргнув глазом, а вот я бы побоялась так нагло
нарываться на его гнев.
Злыдня кивнул и пошел встречать высокую гостью.
ГЛАВА 7
На зашедшую в дом Ризеллу хотелось ощетиниться, зашипеть и грозно обмяукать, но
рыжая Эль не позволяла. Она подхватила Мурза под пузо и отошла к стенке, где скромно стояла,
ожидая когда герцог усадит высокую гостью в кресло.
– Чем обязаны столь поздним визитом? – вежливо поинтересовался Тарфолд,
располагаясь напротив Ризеллы.
– Мой визит сюда конфиденциален, – обронила королева и перевела взгляд на Эллу. –
Ты тоже присаживайся, милочка. Не нужно изображать из себя истукана.
Рыжая покорно примостилась на узкий пуф у дивана рядом с Тарфолдом.
– Спасибо, Ваше Величество.
Хозяйка поглаживала загривок кота напряженными пальцами, однако внешне
нервозности не показывала.
Впрочем, от опытного взгляда Сирской это не укрылось.
– Расслабься, девочка, – вполне миролюбиво разрешила она. – Я здесь не из-за того
представления, которое устроили твои подруги во дворце. Кстати, где они? – задала злодейка
вопрос герцогу.
Тарфолд не спешил ей отвечать сразу, но через мгновение небрежно обронил:
– Кристина наверху, принимает душ. Я решил не звать ее для вашего приветствия. Не
думаю, что намыленная девица порадовала бы взгляд. А Анфиса наказана за сегодняшние танцы
на столах и отправлена обратно в Академию.
Королева наигранно выплеснула руками:
– Очень жаль, что в погоне за сердцем моего сына ваша воспитанница поступила столь
неприличным образом. Хотя ее боевые навыки не остались незамеченными. Мастерское
уклонение от шпилек поразило начальника королевской стражи. Поэтому я надеюсь, девушка не
будет отчислена. Такая фрейлина в будущем мне пригодится.
Когти Мурза болезненно впились в ногу Эли. Котяра бы очень хотел, чтобы в будущем
Ризелле пригодились не фрейлины, а гроб.
– Хорошо, – излишне быстро согласился Эридан и тут же прищурив живой глаз спросил. –
Ваше Величество, неужели в столь поздний час вас привело ко мне исключительно беспокойство о
будущей подданной?
Королева отрицательно покачала светловолосой головой. В полумраке комнаты кот
заметил, как блеснул десяток заколок. Легкое принюхивание подтвердило догадку – каждая из
шпилек была тщательно обработана чём-то кислотно-ядовитым.
При всей своей притворной беспомощности, королева не была так проста, как хотела
всем казаться. Кот бы не удивился, узнай, что все фрейлины нужны Сирской лишь для отвода глаз.
– Я явилась по другому поводу, – начала она. – Мне необходимы контакты компаньонки,
которая сегодня сопровождала ваших курсанток.
Эридан показательно изобразил удивление. Вышло очень натурально:
– Простите, но зачем? – вымолвил он. – Неужели вам понадобились услуги почтенной
Беллатриссы?
– Скорее, наоборот. От ее услуг я хотела бы полностью отказаться, – в голосе мелькнула
неприкрытая угроза. – Герцог, я хочу быть с вами откровенной. Не знаю, где вы нашли эту
вертихвостку, но она подлила моему сыну сильнейшее любовное зелье! – ноты ее голоса взвились
в верх. – Даррий околдован и одурманен!
Мурзу захотелось злобно расхохотаться! Так ей и надо, этой коварной королевке! И, не
удержавшись, исторг победный кошачий мяв.
Элла испуганно прижала питомца к себе и принялась рассыпаться в извинениях:
– Простите, Ваше Величество. Это я виновата, кажется, через чур сильно схватила котика
за ухо! Никто, разумеется, рыжего гада за ухо не хватал, но в качестве отмазы прозвучало
неплохо. – Мне это не интересно, – отмахнулась от фрейлины Ризелла. – Я беспокоюсь за своего
сына. Все, что спасло его от полного помешательства на Беллатриссе, это врожденный талант.
Даррий обладает феноменальным иммунитетом, и сейчас видимо дар сработал, частично погасив
действия зелья.
Мурз повторно издал победный вопль, чем окончательно взбесил королеву:
– Милочка, отпустите животное, хватит сжимать ему уши!
Кота немедленно выпустили, но далеко Мурз уходить не спешил. Присел подслушивать
к ногам герцога. С этой позиции в случае чего было удобно напасть на Ризеллу и расцарапать ей
ноги.
– Королева, я понимаю ваше негодование, но и выдать Беллатриссу не могу. Я не видел
лично происходящего в замке, но зная ситуацию, происходящую вокруг наследника, могу
предположить, что зелье подлить могла любая из гостей. Поэтому не стал бы беспочвенно
обвинять почтеннейшую леди в поступке, который она не совершала!
– Стража утверждает обратное!
– Они могут ошибаться. Когда Беллатрисса поведала мне о событиях на девичнике, по ее
версии она прорывалась стаскивать со стола подопечную Анфису, но гвардейцы ее не пропустили.
И у меня нет оснований не доверять ее словам!
Царственной женщине слова Тарфрлда не понравились. Но и заставить его подчиняться
простым приказом она тоже не могла.
– Вы ставите под сомнение слова королевы?
Эридан покачал головой.
– Совсем напротив, я верю в то, что вы беспокойтесь за своего сына. Но разбрасываться
обвинениями без доказательств не позволю. Тем более, будь ваша гипотеза верна, разве покинула
бы так просто охотница за принцем свою добычу едва ее добившись?
Королева промолчала, а после достала из складок платья огромный кошель звенящий
монетами.
– Здесь тридцать тысяч золотых и бриллианты на такую же сумму. Я изначально
подозревала, что вы можете не выдать свою подчиненную. Поэтому предлагаю сделку: вы
передадите ей эти деньги и она навсегда исчезнет из Керении. Так, чтобы Даррий даже не слышал
упоминания ее имени!
Мурз, показательно вылизывающий лапу, проникся печалью в голосе королевы-
матери. Видимо, сыночка хорошо торкнуло от любовного варева.
Деньги герцог отверг:
– Я не стану ничего передавать Беллатриссе, но вашу просьбу перескажу.
Но Ризелла была упрямой и мешочек с золотом все же остался лежать на кофейном
столике. Рядом с клоком белой шерсти.
Мурз его только сейчас заметил, так же как и Ризелла с брезгливым любопытством
поднесла кучку волос к своим глазам.
“Улику” по неосторожности оставил Пушистик, когда носился по комнате.
Заострившимся взглядом королева обвела залу и остановилась на подранных шторах.
– А у вас здесь много животных? – вполне невинно поинтересовалась она.
– Только Мурз, – не растерялась и уверенно ответила Эль, будто заранее знала что этот
вопрос прозвучит, – Неугомонное создание, Ваше Величество!
Кошак, осознав, что речь идет о нем, издал очередной животный клич в знак своей
неугомонности.
– Но он рыжий, а шерсть белая, – подозрительно прищурившись высказала Ризелла, не
спеша выносить обвинения.
Элла встала с пуфика, подхватила кота под пузо, развернула к королеве хвостом, и
задрав оный, продемонстрировала коронованной особе единственную часть на теле питомца, где
была белая шерсть.
Кошак гордо похвастался упитанным филеем и выкрутился из захвата.
Лицо монархини брезгливо скривилось, а клок шерсти был отброшен подальше.
Подумать только, она эту гадость к своему носу подносила.
– Осенняя линька, – абсолютно спокойно пояснил Тарфолд. – И шерсть по всему дому
лишь пол беды, в Академии уже устали вытирать за ним лужи и менять обивку кресел. Он ведь
