Дракон… и ее ректор - Нинель Мягкова
— Что значит ничего не помнит? — изумилась я.
— То и значит, — устало подвел итог Хаг. — С ним пытался работать наш менталист, безуспешно. Мистер Гритт ушел глубоко в себя и не реагирует на внешние раздражители. Похоже, поврежден мозг, надеюсь не безвозвратно, а, значит, кто-то не слишком умелый запретил ему говорить, или же наложил руну подчинения.
Я так и села прямо на пол.
— Нам еще и неучтенного менталиста искать? — тоскливо протянула, борясь с желанием побиться головой о стену.
— Вряд ли, — отозвался из коридора король. — Работа кустарная, ваши специалисты сейчас поработают с ним, но уже понятно, что наиболее вероятен второй вариант.
Мне подурнело.
— Я, кажется, даже знаю, где разместили ту самую руну, — пробормотала я едва слышно, но Хаг уловил и оживился.
— И где же?
— Вон там, — я поднялась с пола и ткнула пальцем в несуществующий для моих чувств, кроме зрения, участок. — Он носит обычно серьгу или подвеску?
— Не знаю, — лаконично сообщил его величество.
— Ну, сейчас на нем ничего нет, — констатировал очевидное Хаг. — Значит, кто-то успел добраться до него раньше нас и снять артефакт. Отсюда и проблемы с психикой. Там целый ритуал нужен, чтобы отцепить все крючки от сознания, а их, похоже, просто выдернули с мясом, фигурально выражаясь.
К горлу подкатил горький комок, меня передернуло. Все же я предпочитаю иметь дело с уже почившими. Так издеваться над живыми — это ж каким надо быть садистом! Лишить воли, превратить в покорную марионетку — а именно это и обеспечивала запрещенная сотни лет назад руна подчинения — по мне так высшая форма пытки. Пусть жертва и не осознает творимого с ней, зато потом вполне может очнуться (если ей повезет), и как этот бедолага, мистер Гритт, быть обвиненной в ужасном преступлении, о котором понятия не имеет.
Зато я вспомнила, откуда его знаю. Он еще двадцать лет назад заведовал королевскими балами — правда, в качестве помощника церемониймейстера. Мальчик принеси-подай. Видела его на приемах. Неплохо поднялся, уже сам организацией занимается. И тут такое…
Вряд ли ему когда-то еще доверят вообще переступить порог дворца. Подпавшие единожды под влияние руны исключительно нестабильны психически. Даже если ему чудом удастся прийти в себя настолько, чтобы вернуться к работе, о высшем обществе можно забыть.
Детские праздники будет организовывать, ярмарки — и то под вопросом.
Хаг тоже отступил, угнетенный плачевным зрелищем. Мистер Гритт так и пялился в стену, словно там показывали нечто исключительно захватывающее.
— Поехали, — хрипло приказал он. — Обыщем дом, пока нас и там не опередили.
Я лишь кивнула, собирая пробы с одежды и кожи в отдельную шкатулку и передавая ее Брандольфу. Толку с них ноль, но для протокола положено. Подхватив чемоданчик, я пристроилась за начальством, заранее предвкушая бессмысленно проведенный вечер.
Как в воду глядела.
Мы облазили городской особняк мистера Гритта сверху донизу. Ничего. И не потому, что все подчищено — нет, на такие аномальные участки я уже обращала отдельное внимание. Все обыденно, чуть припорошено пылью — халтурщицы горничные, и никаких посторонних. Взяв образцы тканей у всей прислуги, я тщательно сравнила их с найденными. Полное совпадение.
— Чисто, — заявил Квирин. Он неимоверно гордился тем, что ему повезло поучаствовать в самом настоящем обыске, и тщательно чуть ли не обнюхивал каждый угол, что для обычного человека, прямо скажем, бесполезно. — Ни записок, ни шкатулок с секретом, один тайник над камином, и тот почти пуст.
— Что там? — безразлично спросила я, только чтобы поддержать разговор.
— Долговые расписки, завещание, деньги, фамильные драгоценности. Немного, пара колец и серьги. Женские, — на всякий случай уточнил стажёр. Ну да, после того как мы выяснили, куда артефакт нацепили жертве, замечание немаловажное.
Придворные щеголи уже лет десять прокалывали уши в самых неожиданных местах, подражая эльфам. Только у тех площадь размещения украшений побольше будет, так что смотрелось гораздо гармоничнее, чем усеянные разнообразными камнями человеческие раковины.
До меня наконец дошло, что мне показалось странным. Подходящей дырочки у мистера Гритта не было! То есть артефакт каким-то образом навесили, не прокалывая плоть. Клипса? Странно, что никто не обратил внимания на необычное украшение. Отвод глаз?
Перелопатив дом сверху донизу, мы собрались в гостиной, выгнав любопытствующую прислугу, и разложили добычу прямо на обеденном столе. Вышло негусто: кроме уже перечисленного Квирином, нашелся еще с десяток писем от разных адресатов, счета — оплаченные, а долговые расписки все погашены, так что версию с проигрышем и последующей расплатой за оный можно было исключить.
— Он никогда ни в чем сомнительном не участвовал! — отрицала малейшую сознательную причастность мистера Гритта его супруга. — Даже взяток не брал, хотя во дворце это принято! И нет, никаких серег или чего-то подобного в ушах он не носил. Считал, не по-мужски это.
Мы ее оставили, не погнали с остальными, поскольку показания человека, который в курсе расписания и быта жертвы — а бедолагу-организатора вполне можно было считать еще одной жертвой, к счастью, не смертельной — бесценны. Дама держалась на удивление неплохо, рук не заламывала, в истерике не билась. Видно было, что она переживает за супруга, но раз он все же жив, надеется на лучшее.
Эх, утешить мне ее нечем. Разве что найти гада, все это устроившего, как можно скорее.
— Могу с уверенностью утверждать, что организатор преступления сюда не заглядывал, — резюмировала я. — Значит, встречались они где-то на стороне.
— Муж и не бывал нигде, — робко отозвалась миссис Гритт. — Жил на работе практически.
— Остается дворец, — твердо заявил начальник. — Есть шанс, что сообщники все же попытаются довести до конца начатое и похитить мистера Вейна.
Я все же врезалась в стол лбом, с размаху.
Легче не стало.
Глава 14
