Академия неформат (СИ) - Наталия Зябкова
− А вы любите живопись? – вдруг спросил он.
− Я вела кружок рисования.
− О! В таком случае, вам будет интересно навестить местную галерею! Тсотские острова – настоящий рай для художников и людей искусства! В основном, конечно, они навещают Лекту. Вы бывали на этом острове? Там очень красиво! Самые богатые люди нашей страны держат там виллы – это, наверно, самый известный курорт!
− Нет, я там не была, но проплывала мимо на пароме…
− Когда будут каникулы, непременно загляните! Я езжу на Лекту в конце каждого семестра – многие преподаватели поступают также. С нашей работой нужно же где-то поправлять нервы! – засмеялся он.
Девушка вновь кивнула, слегка растянув губы в вежливой улыбке. Если на Лекте отдыхают исключительно богатеи, то ей туда попасть явно не грозит. Она не стала озвучивать эту мысль, опасаясь нового потока словесных излияний от неожиданного попутчика. Однако её молчание не мешало магистру Грюно заливался соловьём. Девушка старалась запомнить дорогу, шагая рядом с ним, по тропинке, протоптанной через кусты, меж двух громадных валунов, мимо высокой каменной кладки. Тропинка пересеклась с узкой дорожкой, мощёной рыжим кирпичом, а потом резко ушла вниз, завиваясь по высокому склону. Вполуха слушая попутчика, Жаклин старалась смотреть под ноги, из боязни запнуться и слететь вниз. Кажется, мужчине крутая каменистая тропка не доставляла никаких неудобств. Он спокойно шагал в своих сверкающих лаком туфлях меж хилых кустиков и валунов, рассказывая о разных известных личностях, бывавших на Тербравосе, то и дело подавая ей руку.
− Погодите, дайте перевести дух! – наконец взмолилась Жаклин. – Перед нами раскинулась такая красота, а я никак не могу на неё полюбоваться!
− О, простите! – немедленно расплылся в улыбке Грюно. – Мне так приелась эта дорога, что я почти не замечаю её. Смотрите, вот плоский камень, на нём можно посидеть, а потом пойдём дальше. Да, виды здесь прекрасны, особенно закат над морем! Однако, не советую выбираться сюда в одиночку – сейчас быстро темнеет. Я-то привычный, а вам из любви к красоте всё же рисковать не стоит.
Девушка устало опустилась на камень и осмотрелась. Внизу, в кронах деревьев, яркими лоскутами притаились оранжевые крыши домов. С высоты, улицы складывались в причудливый рисунок, сравнимый с ковром, вытканным берберийскими мастерицами. Далеко в море из дымки таинственно выступали голубоватые громады островов – Харпта, Лекта? А может, какие-то другие – Жаклин не знала. «Надо посмотреть на карте. Стыдно не знать место, в котором предстоит прожить как минимум год» − думала она.
Арман Грюно молчал уже несколько минут. Девушка обернулась к нему, сказать, что готова продолжить путь и натолкнулась на тяжелый взгляд мужчины. Слащавая улыбка сползла с красивого лица, приобретшего неожиданно хищные черты. В остановившихся на её лице тёмных глазах магистра читался неуёмный голод и такая тоска, что девушке стало непосебе. Они же были у него обычные, серые… Или нет?
− Магистр Грюно! − сдавленно пролепетала Жаклин, − Что с вами?
Взгляд мужчины прикипел к её губам, затем он вздохнул, и отвернулся.
− Простите, я просто… Вы мне напомнили…
Когда он вновь посмотрел на Жаклин, дежурная улыбка уже вернулась на место.
− Не обращайте внимания. Ваша молодость и непосредственность сыграли со мной злую шутку. Давным-давно, ещё в юности, я был знаком с одной девушкой — нет, вы не похожи на неё, просто, так упал свет…Пойдёмте. Вот что ещё – зовите меня Арман, а я буду звать вас Жаклин − мы же не в аудитории или кабинете ректора!
− Хорошо, − девушка до сих пор чувствовала себя очень неуютно. – Если так принято…
Грюно улыбнулся ещё шире и протянул руку, чтобы помочь ей встать. Дальнейший путь они проделали в молчании.
***
Жаклин зря переживала, что магистр увяжется за ней дальше – стоило выйти на городскую мостовую, Грюно церемонно коснулся шляпы, фальшиво улыбнулся и произнёс: «Когда заходите вернуться, советую нанять коляску – подниматься по тропе тяжелее, чем спускаться. Ну, вот, я довёл вас – дальше не заблу́дитесь. Разрешите откланяться!» Не успела девушка попрощаться, как он нырнул в переулок и скрылся за углом. Жаклин с облегчением вздохнула и пошла по центральной улице, размышляя о том, как странно ведут себя некоторые люди.
Попадавшиеся на пути нарядные дамы постепенно начали вселять в девушку чувство неуверенности. Проходя мимо витрины кондитерской, Жаклин взглянула на своё отражение, невольно сравнивая себя с ними: повседневное платье, к которому она привыкла − простое, из дешевенькой ткани... Стекло витрины услужливо отразило презрительную ухмылку молодой женщины, идущей по улице за спиной Жаклин. Нужно непременно купить новое, решила девушка. Однако, сразу за кондитерской располагалась книжная лавка. Девушка тут же забыла о своих планах – рука непроизвольно потянулась к двери.
− Мадемуазель Жаклин! – знакомый голос вторгся в размышления. По улице, под руку с красивой брюнеткой, вышагивал высокий парень – ветер играл с его густыми зелёными локонами, а дорогой камзол цвета чернил удивительно гармонировал с волосами. – Как приятно вас встретить!
Лицо сопровождавшей его девушки говорило об обратном – она, смерила Жаклин настороженно-презрительным взглядом. Лучезарно улыбавшийся Патрик ничего не заметил, ускоряя шаг.
− Познакомьтесь, это Лилиан, моя двоюродная сестра, − он тащил спутницу «на буксире», не обращая внимания на слабое сопротивление. – Лилиан отдыхает на Лекте, и вот, решила меня навестить. Лили, это магистр Тризо, я тебе о ней говорил. Как стало сложно! Раньше позволялось принимать гостей, а сейчас меры безопасности ужесточились. Ректор с трудом отпустил на пару часов: погуляем по городу, а потом Лили должна до заката отправиться обратно.
− Здравствуйте, Лили! Патрик, как ваше самочувствие сегодня? – спросила Жаклин.
− А! Всё хорошо! – отмахнулся Шульман. – Мы идём в кондитерскую. Хотите с нами?
Спутница Патрика уже не скрывала своего недовольства, с неприязнью уставившись на Жаклин.
− Патрик, Лили! Чего вы тут стоите? Нам пора, иначе все хорошие места займут… − из книжной лавки, куда собиралась зайти Жаклин, вышел Гарвей в сопровождении парня, что сшиб её в коридоре поезда – кажется, его зовут Флабер.
– А, это вы? Здравствуйте, − протянул Гарвей, глядя свысока, − Мышиный цвет для выходного платья – очень «удачный»
