Мегахранилище двойных планет - Александр Зубенко
Сейчас Зорин лежал на кушетке вымытый, обтёртый, в свежей пижаме сероватого цвета и…совершенно лысый.
Сначала его куда-то переносили, начал вспоминать он. Затем раздевали, купали в ванной и переодевали в чистую пижаму. Кормили какой-то густой кашей с противным привкусом и поили бульоном, жутко горячим. И всё это время он спал-спал-спал. Что было потом?
Инженер прекратил мерить комнату шагами и тупо уставился в пустую стену. Как там Алексей говорил, когда общался с Ницше? Ты смотришь в стену, а она смотрит в тебя? Какая-то ужасная мысль проскочила, и тут же затерялась в извилинах. Какое-то воспоминание, жуткое, страшное и…
Он поднёс руку к голове и провёл ею по макушке.
Она было обрита…
Андрей Петрович дико заорал.
********
С первого взгляда церковь оказалась не такой уж большой.
Такие церкви с часовнями можно было встретить во все времена по всей территории России, начиная ещё с Киевской Руси. По бокам расположились несколько жилых бараков и подсобных помещений. Двор был обширный, и от кладбища по всему периметру был отгорожен деревянным частоколом как раз в человеческий рост.
Гриша прижал палец к губам, и мы осторожно приблизились к калитке, которая, на удивление, оказалась открытой. Ни ветерка, ни щебетания птиц, ни стрёкота кузнечиков. Да что там говорить, мы даже деревьев не встречали за всё это время, пока блуждали среди крестов – повсюду лишь искусственный грунт без какого-нибудь намёка на травинку, словно выметенный огромной метлой, и гнетущая, постоянная тишина. Полное и относительное безмолвие, если не считать нашего дыхания, разговоров и звука шагов. Здесь даже эха не было.
Гриша повернул голову в мою сторону и глазами показал на калитку. Плечо к плечу мы вошли вглубь двора и тут же остановились, осматриваясь по сторонам. То, что мы увидели, заставило нас остолбенеть на месте.
Чудо!
…Двор был весь в зелени!
После однотонного серо-коричневого цвета, который был единственным, сопровождавшим нас всю неблизкую дорогу сюда, у меня едва не зарябило в глазах.
Бесконечное количество клумб с разнообразными кустарниками и цветами, по большей части мною никогда не виденных, окружали двор во всех направлениях. Мы ахнули одновременно.
– Орхидеи, – прошептал Гриша.
Это было похоже на райский сад, каким его изображали вот уже несколько столетий различные художники прежних эпох.
Над цветами всевозможных форм и расцветок парили стрекозы, добросовестно жужжали пчёлы, и в причудливом танце зависали крохотные птички с длинными изогнутыми клювами.
– А вот тебе и колибри, – шёпотом протянул Гриша.
– Колибри? В нашем поясе? – изумился я.
– А чего ты хотел? – пожал он плечами, – в природе, там, где растут орхидеи, обитают и колибри. Погоди, то-то ещё будет… Или ты забыл, что мы в ином измерении? Здесь не действуют никакие физические законы природы. Надо полагать, что вся территория, находящаяся внутри забора, отгорожена от мёртвой зоны каким-то силовым экраном. Там всё мёртво – здесь всё живое. Мы вошли в некий своеобразный купол, защищающий от их – повторяю – их внешнего мира. Усёк?
Мы обогнули церквушку и оказались возле одной из клумб, недоумённо уставившись на то, что в ней росло.
Таких растений и соцветий я не видел нигде и никогда в своей жизни. Точнее, видел однажды, однако не мог никак вспомнить, где и когда. Что-то неземное, фантастическое, чужеродное, не поддающееся классификации. Такого в нашей флоре на планете вообще не должно существовать! Это не «наше», подумал я, продолжая тупо осматривать переплетение стеблей, бутонов, трубочек с щупальцами и «листьями» причудливой, непонятной мне формы. Цветовая гамма тоже в корне отличалась от нашей, привычной мне до сих пор.
– Это что… тоже орхидеи?
Мой друг стоял и задумчиво грыз ноготь большого пальца.
– Нет, Лёша. Ты помнишь, мы дома у инженера копались в книгах и обнаружили один загадочный экземпляр из Йелльской библиотеки?
– Манускрипт Войнича! – ахнул я, шлёпая себя по лбу. – Точно! А я всё вспоминаю, где я мог видеть подобные неземные растения – если их можно так назвать.
– Да, – согласился он. – Эти экспонаты прямиком оттуда.
– Но здесь? Каким образом они сюда попали?
– Премудрость вся в том, Лёша, что…
Договорить он не успел, поскольку нам помешали.
…Вначале к нам с весёлым лаем кинулась собака, поразительно похожая на Дориану в жилище Зорина – та же порода эрдельтерьер, тот же окрас… Она принялась кружиться вокруг нас и радостно бросаться на грудь, задирая передние лапы. Мы оторопели и остановились на месте как вкопанные. Затем, из-за боковой стены церквушки показался человек, ровными шагами приближающийся по мягкой пушистой траве. Это был глубокий старец с седой шевелюрой и бородой, опускающейся едва ли не до пояса. Он свистом отозвал собаку, подошёл к нам вплотную и улыбнулся. Глаза у него были чистые, ясные и голубые, как сами небеса.
– Приветствую вас, чужестранцы! – произнёс он мелодичным и глубоким голосом на чистейшем современном наречии. – Мы вас ждали. Вы, как я вижу, умираете от жажды?
– Д…да, – выдавил я, с удивлением обнаруживая, что начинаю заикаться.
– Вот и хорошо, – улыбнулся он. – Прошу следовать за мной. Сейчас вы напьётесь, утолите голод и отдохнёте.
Он повернулся, как ни в чём не бывало, и махнул рукой собаке, одновременно приглашая нас за собой.
– Как… – запнулся я, невольно делая шаг, – как это, вы нас… ждали?
– Очень просто. Мы видели, как вы продвигаетесь через мёртвую зону по направлению к нам…
– Видели? – вырвалось у меня.
– Да. По навигатору.
Я недоумённо вскинул брови и тайком глянул на друга.
Гриша пока молчал.
– У вас… есть навигатор? Я правильно понял? GPS-на-ви-га-тор?
– Есть. И не только он, – ответил старец, одарив нас обаятельной улыбкой, будто разговаривал со школьниками младших классов.
– Так вы знали, что мы сейчас зайдём… в ваш двор, – обвёл я рукой пространство.
– Знали. Поэтому и отключили силовое поле.
Гриша многозначительно глянул на меня, как бы говоря: «А? Что я тебе говорил? За-щит-ный ку-пол»!
Старик подвернул рукава сутаны и
