Попаданец. Маг Тени. Книга 5 - Серг Усов
Мужчина только вытер пот со лба и взял следующий чурбак.
— Иди же, натаскай! — не успокоилась маленькая рабыня — на шее девочки Андрей заметил верёвку. — Тебе опять влетит. Она ведь наябедничает, ты знаешь.
Дворовый обернулся и промычал, показывая жестами на оставшиеся десяток чурбаков и в сторону кучки дров, мол, тут уже немного дорубить осталось.
Подошедший ближе к мужику Немченко заметил, что у крепыша отрезан язык. Замечательно. Да. Не в том смысле, что несчастного изувечили, а в том, что сразу же появился план, как этим можно воспользоваться.
Какое слабое место у заклинания теневого обличья? Оно не позволяет копировать и голос. Стоит олу Рею, находящемуся в ложном образе, что-то произнести, как сразу же обман может вскрыться. А если взять себе внешность этого Зипа, то никто от него никаких слов ждать, разумеется, не будет.
— Возьми, а? — несмотря на то, что в её одежонке на улице будет холодно, девочка подбежала к дворовому и протянула ему деревянную ёмкость с ручками литров на восемь. — Не упрямься. Пожалуйста. Ты же мне обещал сегодня лошадку выстрогать, а как ты это сделаешь, если тебя опять кнутом отходят до бесчувствия?
Мужчина зло бросил на землю колун, забрал лохань и также мычанием и жестами заставил девочку уйти в дом. Сам направился к колодцу.
Глава 14
В общей сложности Немченко провёл в особняке Манелов почти час. Сколько позволяла его нынешняя ступень умений провести в невидимости, почти столько и использовал.
Обошёл весь дом не по одному разу, теперь знал его почти как родной. Не только выяснил расположение всех комнат, входов-выходов, но и познакомился с обслугой, разумеется, не представившись сам.
Понятно, с владетелями прибудет целая свита, а пока особняк поддерживался в порядке пятью слугами, включая домоправителя Целюстия, желчного и злого старика, державшего остальных рабов в страхе, кроме, пожалуй, Зипа, не проявлявшего к управляющему ни подобострастия, ни показной услужливости.
За что мужику отрезали язык? Выдал какую-нибудь господскую тайну? Вряд ли. За такое в этом мире — землянин давно уже знал — убили бы без долгих раздумий. Скорее всего, проявлял непочтительность, дерзил, огрызался, и не по отношению хозяевам — Великий упаси — а к кому-нибудь из их приближённых слуг.
— Эй, Зип. — опять девчонка выбежала к сараю, где дворовый ремонтировал дверь с помощью худого парня. — Вынеси грязную воду.
Немой опять пришёл в раздражение, бросил молоток под ноги помощника и пошёл за маленькой служанкой.
Основную часть времени Андрей посвятил тому, чтобы как можно лучше изучить мимику и жесты Зипа. Расправу с кровными врагами ол Рей решил осуществить в их особняке, а для этого оказаться в нём раньше, чем будут активированы сигналки, накрывающие всю площадь особняка, и ловушки по его периметру. При этом амулеты не должны выявить лишнего человека на территории.
Как всё провернуть, Немченко придумал легко. Он подменит собою дворового.
Нужное обличье-то он примет, а вот куда девать Зипа? Самый простой вариант — его убить, и тело растворить в сумраке. Так бы и сделал, но, понаблюдав за изувеченным рабом, понял, что не готов к таким кардинальным мерам. Мужик ему чем-то понравился. Даже понятно чем — добротой.
Вроде, с первого взгляда, бирюк и хам, а в действительности всем помогает, к тому же вырезает из дерева и лепит из глины, той, что много возле забора, забавные фигурки для девочки, и улыбка у него при этом хорошая.
Нет, расправу с ним Немченко отмёл категорически. Мелькнула даже мысль исцелить бедолагу.
Лечебные артефакты выше второго-третьего уровня встречаются крайне редко, но у благородного Анда имелся аж пятого. Подарок шурина, собственноручно им изготовленный на основе, хоть и крохотного, зато чистой воды алмаза.
Этого артефакта хватит на десяток, а то и больше, зарядок. И целебный эффект его таков, что с одного применения может отрастить отрубленную кисть руки или стопу ноги, Гент ол Пирен это гарантировал. А, значит, отрезанный язык точно вернёт.
Впрочем, идею облагодетельствовать раба ола Манела он почти сразу отмёл, и свою эмоциональную вспышку жалости при виде улыбающегося Зипа, вручающего игрушки маленькой служанке, задавил довольно быстро.
— Ну где он там? — послышался из особняка недовольный голос Целюстия.
Этот старик-домоправитель ко всему оказался ещё и похотливым козлом. Мужской силы на женщин у него, похоже, давно не хватало, однако кухарку заставлял себя ласкать. Землянина чуть не стошнило, когда увидел каким именно образом. Вот уж кого Андрей без сожаления бы прикончил.
— Мы уже здесь, господин! — девочка ответила и за себя, и за немого Зипа.
Больше тут делать было нечего. Оставалось только продумать, как выбрать удобный момент, чтобы, и до активации артефактов заменить собою дворового раба, и не сделать это слишком рано. Всё же, если долго быть на глазах людей, которые хорошо знают Зипа, те могут и заметить некоторые странности в его движениях и повадках.
От дома Манелов Андрей сразу перенёсся в рощу, из которой выходил трубочистом. Увидел на знакомом месте троих мальчишек, деливших воровскую добычу в виде продуктового содержимого дорожной сумки, прошёл чуть дальше и, покинув сумрак, вернул свой реальный облик лейтенанта Лицероса.
Только встретив у моста паланкин, за раздёрнутыми занавесями которого восседала пожилая ола, сообразил, что забыл закрыться, и, посмотри сейчас на него магиня вторым зрением, мигом обнаружила бы своего коллегу.
Обругал себя последними словами — определённые действия давно надо довести до автоматизма — скрыл ауру и проводил носилки взглядом. Хорошо, что в этот раз, как говорится, пронесло. Однажды может и не повезти.
— Купи подарок своей девушке, молодой человек. — едва он перешёл на другой берег Хати, к нему тут же прицепился уличный продавец-разносчик. — Смотри, какие красивые ленты. А, хочешь, вот брошки, погляди, какие. Есть гребни, заколки для волос. Настоящие черепаховые. Недорого совсем.
— Эх, опоздал ты, почтенный. Я уже приобрёл подарки.
Андрей влился в поток горожан, двигавшихся к храму, туда, где на площадях узнавали последние новости и договаривались о наиболее дорогих сделках.
В дообеденные часы вокруг храма обычно толпилось не так много народа как во второй половине дня, но сегодня было необычайно многолюдно. Большие сборища горожан образовались возле столбов с объявлениями.
Пробиться к вывешенным развёрнутым свиткам для землянина сейчас означало совершить нечто подобное подвигам Геракла. Хорошо, что такой необходимости особо-то и не было. Всегда находились те, кто бесплатно, на добровольной основе брал на себя обязанности королевских и городских глашатаев. Немченко ещё по прошлой жизни знал таких людей, любящих находиться в центре внимания.
—… этот разбойник известен тем, что его банда убила всех крестьян в деревне Вишенки! — надрывался писклявым голосом вихрастый подмастерье, прижавшийся к столбу и зачитывающий список тех, кого послезавтра казнят, с описанием их преступлений и способов, какими они будут преданы смерти. — Его сварят в масле!
Толпа довольно загомонила и колыхнулась. Паренёк довольно осмотрел толпу, будто бы это он придумал оглашённый способ. После чего продолжил чтение.
Дошла очередь и до Гичарта, ближе к концу списка. Ол Рей нисколько не расстроился, что преступление его побеждённого оценено судьями столь невысоко.
В самом деле, капитан охраны каравана только собирался совершить массовое душегубство, но оказался способен лишь на то, чтобы со всеми своими подельниками убить несколько человек.
По сравнению с озвученными ранее преступниками — главарём крупной лесной банды, городских серийных убийц, отравительницы, садиста-отчима, пытавшего близнецов-пасынков, повитухи, травившей плоды в чреве матерей, и часто со смертельным исходом для своих клиенток, парой незаконных работорговцев или насильником — подлый поступок Гичарта смотрелся блекло.
Бывшего капитана собирались подвесить за рёбра на крюк, предварительно зашив ему рот кожаной нитью, чтобы не сквернословил. Его подельников, подобно мелким воришкам, банально повесят. Когда дойдёт очередь до них, толпа муками казнимых уже пресытится.
— Да какой он совратитель? — за спиной обсуждали услышанное двое мужчин. Начали бурчать они после объявления о казни некоего Рамиша. — Этой потаскухе почти шестнадцать, на три года всего младше сына Твирта. Она же сама парню прохода не давала.
— Всё равно, он должен был соображать, когда у дочери главы
