Дэн Уэллс - Руины
Сэмм ничего не ответил. Ему не нужно было смотреть на Партиалов, чтобы почувствовать их презрение, злость и жалость, которые висели в воздухе, подобно ядовитому облаку. Он пытался стать их другом, их проводником в новый мир, в котором они очнулись, но они увидели в нем лишь предателя. Сэмм открыл рот, чтобы возразить, сказать Партиалам, что он не какое-то орудие в руках людей, объяснить все, что произошло, и причины, по которым он действовал так, как действовал, но… Это было так сложно. Он посмотрел на Гормана, но крикнул в коридор:
— Каликс!
Он ждал, гадая, не отошла ли девушка, надеясь, что она не заперла дверь. Казалось, прошла вечность, но спустя лишь секунду дверь открылась. На пороге стояла Каликс, покачиваясь на здоровой ноге.
— Тебе что-нибудь нужно?
Не отрывая глаз от Гормана, он видел ее лишь боковым зрением. «Слушайте внимательно», — подумал Сэмм, надеясь, что солдаты следят за происходящим.
— Охотники еще не докладывались?
Каликс моргнула. Это был спазм лица, в котором Сэмм научился узнавать смятение. Девушка ожидала вовсе не такого вопроса, но все равно ответила:
— Фан застрелил оленя. Они с Фрэнком несут его сюда. Скоро придут.
— А как урожай?
Каликс снова моргнула. На этот раз в ее голосе прозвучало колебание: она пыталась понять, к чему эти вопросы.
— Всё собрали. Сейчас… консервируем фрукты, бобы и так далее. У вас все… в порядке?
— Все отлично, — ответил Сэмм, внимательно наблюдая за Горманом. — А что насчет ульев? Меда будет достаточно?
Если Каликс по-прежнему пребывала в замешательстве, то больше она этого не выказала.
— Сбор не такой большой, как в прошлом году, но все равно вполне неплохо, — сказала девушка. Помедлив мгновение, она добавила: — На десять лишних ртов определенно хватит.
— Отлично. — Сэмм старательно формулировал следующее предложение, чтобы оно не стало ни просьбой, ни приказом. — Да, я говорил тебе, что ребята должны некоторое время провести на легкой постной диете, но они через многое прошли, поэтому, думаю, заслуживают немного лакомств. Медовое печение, которое готовит Лаура, просто бесподобно. Давай угостим их.
Каликс улыбнулась. Она помогала Лауре с последними партиями и любила хвастаться своими успехами.
— С лимоном или мятой?
Сэмм посмотрел на Партиалов.
— Лимон или мята?
Дуэйн с недоверчивым видом покачал головой.
— Ты пытаешь подкупить нас сладостями?
— Мы будем с мятой, — произнес Горман. Каликс кивнула и закрыла дверь, а Горман хмуро посмотрел на Дуэйна. — Это был не подкуп, а демонстрация. — Он бросил Сэмму тяжелый взгляд. — Он хочет показать нам, что они на равных.
— Мы работаем сообща, — сказал Сэмм. — Партнеры, друзья — как пожелаете это назвать.
— А как ты это называешь? — спросила Херон. Сэмм бросил на нее быстрый взгляд, но не ответил.
— Но почему? — спросил Горман. — После всего, что произошло, после всего, что ты нам рассказал о людях, о мире и о миллионе проблем… Почему?
Сэмм ответил, по-прежнему глядя на Херон:
— Если вы хотите выжить в этом мире, то должны перестать спрашивать, почему люди работают сообща, а начать делать это.
Глава 15
Присев в тени на корточки, Кира осматривала разруху перед собой. Она предположила, что останкам был как минимум месяц, может и больше. Животные — лисы, кошки и, судя по всему, по крайней мере одна дикая свинья — уже разорили место, растащив через грязь одежду и рюкзаки и разбросав остатки старого поношенного оборудования. Обглодав кости.
Кира подняла обрывок старого бронежилета, повертела его в руках, а потом бросила обратно в пыль. Раздался глухой стук. Записи доктора Морган о небольших фракциях были точны, но, видимо, устарели; она посылала в этом направлении патруль, но тот ничего не докладывал о сражении. Тела могли принадлежать солдатам Морган, солдатам противника или и тем, и другим.
Кира задалась вопросом о существовании на каком-нибудь накопителе новых сведений, скрытых под шифром. Хотя, возможно, Морган просто прекратила интересоваться другими фракциями и больше не обновляла информацию. Обе версии имели равное право на жизнь, но интуиция подсказала Кире, что вторая более вероятна. Морган была одержима, она занималась поисками лекарства от «срока годности» с фанатичным рвением. Все остальное было отброшено на второй план, в том числе и те, кого Морган пыталась спасти. Это заброшенное поле боя могло оказаться местом последней атаки, в которую она отправляла своих солдат. Кира молилась, чтобы так все и было.
Легким ветерком подняло пепел, оставшийся после давнего взрыва гранаты. Кира села на поваленное бревно под деревьями, оставаясь спиной к воде, — с этой стороны нападение было менее вероятным — и достала карту. Девушка находилась в густом буковом лесу на берегу Северного Стамфордского водохранилища — приблизительно в десяти-двенадцати милях от штаб-квартиры Морган в Гринвиче, — где ищейки Морган обозначили местоположение возможного разведывательного лагеря фракции Партиалов, именуемой Айви.
Очевидно, разведывательный лагерь был уничтожен, но что насчет остальных Айви? Кира не смогла найти точные данные об убеждениях и стремлениях каждой фракции, но по некоторой информации Айви «крайне отрицательно относились к медицинским опытам». Это характеризовало их как потенциальных союзников Киры, а их предположительная территория находилась относительно недалеко.
Кира изучала карту, которую взяла по пути из Гринвича в библиотеке старшей школы. Исключительно из соображений скорости девушка переписала сведения Морган на информационный экран, зная, что заряда хватит только на несколько дней. Как только она оказалась вне пределов досягаемости Морган, то остановилась и старательно скопировала как можно больше данных в заплесневелый блокнот.
Также Кира густо исписала карандашом карту, помечая все возможные лагеря фракций и наиболее удобные пути передвижения между ними. Некоторые находились на расстоянии многих недель пути либо на север вдоль Гудзона, либо на восток через Коннектикут и Род-Айленд. Одна группа, как предполагалось, дошла до самого Бостона, полностью отстранившись от войны между фракциями.
Айви, если разведчики Морган не ошибались, отступили в глушь и поселились у озера Кэндлвуд, до которого по карте оставалось двадцать миль. Кира проверила свое снаряжение: спальный мешок, накидку от дождя, пистолет, компас и нож. Сетку яблок. Больше ничего из больницы она незаметно взять не могла. Остальное ей придется искать по пути.
Девушка наполнила в водохранилище флягу. Пора идти.
Первая часть ее маршрута проходила через сельскую местность, игнорируя шоссе, а затем пролегала через лесной массив, который, судя по карте, был совершенно необитаем. На деле оказалось, что здесь между стоящих поодиночке больших домов петляли потрескавшиеся заасфальтированные дороги. У каждого дома находилось по зловонному бассейну, а у большинства — теннисные корты.
Кира старалась оставаться под деревьями на случай, если за ней кто-то следил, но, достигнув города под названием Нью-Канаан, она повернула севернее на сто двадцать третью трассу, по которой смогла передвигаться быстрее. Стояла осень, и почти все листья уже изменили свой окрас, так что кроны деревьев горели желтыми и оранжевыми оттенками. Большая часть листьев скоро опадет, рассказывая о прежних временах, когда зимы были суровыми и холодными, но кроны буков останутся густыми до самой весны. Кира гадала, было ли так всегда или это стало новым явлением, адаптацией природы к незнакомому миру без зимы, созданному людьми.
Девушка миновала поле для гольфа — длинная открытая лужайка заросла молодыми деревцами. Когда Кира видела такие места, то всегда считала их бесполезно потраченными: старые поля для гольфа легче всего было приспособить под фермерские угодья. Она решила, что заросшее поле — верный признак отсутствия поблизости Айви.
С наступлением темноты Кира разбила лагерь на пожарной станции. Огромные ворота были открыты, а грузовиков в гараже не оказалось; Кира предположила, что пожарные пали от РМ тогда, когда были на вызове. Как правило, болезнь так быстро не убивала, но, если офицеры уже были заражены и все равно продолжали нести службу…
Кира не видела зараженного РМ взрослого уже тринадцать лет, но знала, что болезнь протекала мучительно. Девушка не представляла себе, какая сила духа требовалась, чтобы продолжать службу, когда вирус достигал финальных стадий своего развития. Она не могла не восхищаться людьми, которые, умирая от чумы, по-прежнему сражались с огнем. Кира развернула одеяло в амбаре открытой станции, где была защищена от дождя, но чувствовала запах прохладного ночного воздуха. Во сне она видела пламя и смерть, а утром чувствовала себя так, будто вовсе не поспала. Снова свернув спальный мешок, девушка продолжила путь.
