Ольга Горовая - Наваждение
Девчонка как-то сходу смутилась и опять потупилась.
- Я… Что вы. Я же, просто. Как иначе? Мне очень нравится здесь работать. Вот и стараюсь.
Калиненко хмыкнул.
- Ну, что сказать? Хорошо ты стараешься, Лиза. – Он подошел еще ближе, так что между ними и на шаг расстояния не осталось. – Говоришь, причина в том, что тебе здесь нравится? – Он испытующе глянул на нее, вынудив девчонку смотреть ему в глаза.
Она воодушевленно кивнула.
- А я, как? Нравлюсь? – иронично уточнил Дима, забавляясь еще больше.
Вот только девочка, кажется, иронии не уловила. И ошалела сильнее.
- Дмитрий Владленович…
По ее щекам разлился румянец. Такой искренний. Такой… Аппетитный. Вот ему реально захотелось наклониться и лизнуть ее щеку, чтобы это горячее смущение на вкус попробовать. И ее взгляд так изменился, что для него дело даже не в забаве стало. А появилось ощущение, словно полный бокал коньяка в себя опрокинул, а не цедил два глотка. И тот жаром бахнул, ударил в голову, разнеся по всему телу. Только дело было не в коньяке, а в девчонке этой: будоражила она его, заводила. Совсем не по-детски, что он при первой встрече еще заметил.
И он понял, что ошибся с вопросом. Диму жизнь вообще давно научила мысли и мотивы людей сходу читать. Иначе не поднялся бы так высоко. Так вот, он ей не нравился. Потому и растерялась девчонка. Не то слово. Если бы Калиненко сейчас ей сказал стать на колени и вытереть ему ноги своими волосами, она бы не задумываясь выполнила. И не потому, что готова унижаться, чтобы что-то для себя выиграть. А потому что считает его достойным такого отношения.
Это, конечно, только подтверждало, что Лиза ни черта ни о нем самом, ни о жизни вообще – не знала. Однако Дмитрий сейчас думал не об этом. Собственно, он в принципе уже перешел к иному этапу, оставив размышления позади. Лучшего ответа на его вопрос трудно было и желать. И так вдруг захотелось, так это пришлось по вкусу. Разве он после всех этих проблем, непоняток и каких-то подстав, с которыми еще разгребаться и разгребаться, не заслужил отдушину в лице такой вот девчонки? Которая его боготворить будет? С которой можно не только телом расслабиться, но и душой отдохнуть, ни о чем не заморачиваясь и не боясь, потому что уже эту Лизу вдоль и поперек проверил и точно знал, что никто за ней не стоит. Однозначно заслужил.
Все эти мысли пронеслись моментом, пока жар расходился по телу волнами, а девчонка все еще смотрела на него, похоже, совсем потерявшись. Потеряшка.
Дима шагнул, став впритык к ней и обхватил двумя пальцами подбородок Лизы. Чуть прижал, повернул ее лицо вверх.
- Вижу, что нравлюсь, - сам себе и ответил на вопрос, про который она уже и забыла, судя по всему.
И наклонился, даже с какой-то, несвойственной ему жадностью вдохнув запах этой горячей от смущения кожи.
- Дмитрий Владленович. – Ее голос был совсем слабым и прерывался.
- Что, девочка? Если против, говори сейчас, насиловать не стану. Но и претензий потом не приму, - сразу расставил он точки над «и», а сам тем временем все же отпустил себя, прижался ртом к этому румянцу, ощущая самый уголок дрожащих губ.
Это было хорошо. Он действительно наслаждался.
Лиза замерла на мгновение, что совсем не помешало ему и дальше исследовать ее, подобравшись к мягкой и нежной мочке уха. Прям, как конфета. Была такая сладость в его детстве: яблочная пастила. Сладкая, аппетитная, но не приторная из-за яблочной кислинки. Вот и Потеряшка на эту сладость походила. Да и очень уж ему нравилось, как ее тело ложилось ему в ладони. А Дима, хоть и ждал ее ответа, не медлил и уже плотно занялся исследованием всех представившихся возможностей. Без нахрапа, а с удовольствием. Прошелся по ее плечам, с легким нажимом провел по голым рукам, обхватил талию, плотнее прижав девчонку к себе. Она не отступила. Другой рукой он стянул резинку, распустив ее волосы.
Именно в этот момент Лиза повернула лицо так, что ее губы перед его ртом оказались, и глянула на него неуверенно, а вот заговорила решительно, хоть и тихо:
- Нет, Дмитрий Владленович, не против. Нравитесь. Очень.
Он довольно усмехнулся:
- Дима. Когда мы вдвоем, не надо так официально. Расслабься, - позволил Калиненко ей, и уже с полным правом завладел ее ртом.
Да и руки его активней продолжили изучать тело Лизы, попутно расстегивая попадающиеся пуговицы на платье. А вот девчонка, несмотря на то, что даже как-то успокоилась и перестала дрожать, что ощущалось, просто стояла. Только на поцелуй отвечала боле-менее уверенно, в остальном, похоже, просто не ориентировалось. И хоть пару месяцев назад он и сам в это, наверное, не поверил бы, сейчас Калиненко понравилась эта полнейшая неопытность. Во-первых, разнообразие, новизна ощущений, что при его образе жизни ой, как ценилось. А во-вторых, прекрасная возможность вылепить из этой девчонки то, что ему захочется, научить полностью соответствовать своим запросам, предпочтениям и желаниям.
- Первый раз? – скорее для формы уточнил он, и так понимая, что девчонка точно целка.
Развернул ее к себе спиной и полностью расстегнул последние пуговицы на платье.
- Первый, - она смутилась так, что излучала это чувство даже спиной и затылком.
Калиненко это смешило, однако желания не притупляло. Да и сама девчонка подавала все признаки возбуждения: дыхание ее частило и сбивалось, обжигая жаром его рот и руки, сердце тарахтело, он ощущал его частые удары своей грудью. И взгляд, когда она через плечо посмотрела на него, был просто одурманенный.
- Я не очень знаю, что и как. Только в теории…
Он все-таки рассмеялся. И как-то с этим весельем весь напряг последних месяцев на задний план отодвинулся. Вот честно. Все-таки не ошибся – эта девчонка точно будет его отдушиной, снимая любое напряжение, даже то, которое умом не сразу ощущается.
- Не боись, боец, - Калиненко снова повернул ее к себе, уже спустив с плеч платье послушно поддающейся Лизы.
Ткань упала на пол. Он переступил, увлекая девчонку к дивану у окна.
– Ты у нас девочка способная, это мы уже знаем. Особенно, если тебе нравится, я запомнил, - подмигнул все еще краснющей от смущения Лизе, и уверенно положил ее руку на пуговицы своей рубашки, демонстрируя, что она должна сделать.
Немного неловко, чуть деревянными пальцами, она принялась расстегивать рубашку, пока сам Калиненко с удовольствием обхватил ее грудь, легко прижал через бюстгальтер. Ему понравилась эта полнота, даже немного великоватая для ладони.
- Честно скажу, в первый раз фейерверка не обещаю, - наклонив голову, пока она неумело стаскивала с его плеч сорочку, он прижался ртом к напряженному соску. Лиза ойкнула и задохнулась. Замерла. – А вот дальше в обиде не оставлю. Будет интерес учиться, - оторвавшись от груди, он опять завладел ее ртом, теребя влажный сосок пальцами.
И судя по всему, девчонка очень даже не возражала. Да и прижималась к нему уже куда активней, без понукания опустив руки к ремню брюк, взявшись за застежку.
Сидеть было непривычно неудобно и она, то и дело, ерзала. Правда, старалась делать это незаметно, чтоб охранник, которому Дмитрий Владленович поручил отвезти ее домой, ничего не понял. Ведь она так постаралась, приводя себя в порядок и точно знала, что внешне ничего в ней не выдает того, что случилось около часа назад. Даже воспользовалась душем в кабинете Дмитрия Владленовича. Он ей разрешил, собственно, сам предложил. Все внешние улики были уничтожены: прическа в порядке и платье помято не больше обычного, а легкий румянец, который не удалось уничтожить даже многократным умыванием холодной водой, наверняка, не видно в темноте. Вот только внутренние изменения и ощущения было не так просто приглушить, и Лиза никак не могла перестать обо всем этом думать, минута за минутой воскрешая все произошедшее.
Она очень странно себя ощущала. Как-то пришибленно, устало, и при этом – обновленной и чуть ли не парящей. Хотелось спать. И смеяться от какого-то щекотного счастья. Но при всем этом у нее не было какого-то однозначного мнения о случившемся.
Лиза вроде бы понимала, что не сделала ничего умного или такого, за что ее похвалила бы мама, как раз наоборот. Но с другой стороны, сам факт того, что Дмитрий Владленович обратил на нее свое внимание, что захотел Лизу… У нее это вызывало эйфорию. И какое-то счастливое недоверие – ведь, казалось бы, кто она такая, чтобы ее заметил Калиненко? Чтобы, оказывается, она смогла вызвать у него такой интерес? Может, это все же ей приснилось из-за того, что она все это время не могла прекратить о нем думать? В какие-то мгновения Лиза готова была поверить, однако то самое саднение и легкая болезненность между ног доказывали: нет, она не спала час назад. И еще Лиза до сих пор задыхалась.
Наваждение какое-то.
Но ей не хотелось от него избавляться.
Машина остановилась под ее подъездом и Лиза, попрощавшись с охранником, пошла домой, перебирая пальцами ключи. Мама уже почти смирилась с тем, что дочь сидит на работе допоздна и перестала ждать возвращения. Чему немало поспособствовала часть зарплаты, которую Лиза отдала в «семейный» бюджет. И это хорошо, Лиза не представляла, как бы сейчас с ней разговаривала.
