Семь Нагибов на версту часть 4 - Тимур Машуков
Кстати, у нас же во всех ключевых точках были свои дома, где меня должны были встречать с почтением и целованием задницы, а я все по гостиницам мотаюсь! Начисто забыл об этом, и никто, ни одна сволочь не напомнила! Так, что там меня ждет в Льене?
Полез в сеть — прекрасный дом, замечательный дом с видом на горы! Беру. Написал, чтобы, значит, все приготовили. Ответ пришел спустя пару секунд — мол, готовы и ждут. Отлично.
Ангел все это время следила за моими манипуляциями, потому как все это я делал на машинном планшете, который был с большим экраном.
Заметив ее взгляд, я прошелся по фото с помещениями, сделав акцент на спальне, ненавязчиво увеличив кровать, будто что-то на ней рассматриваю. Та намек явно поняла и, отвернувшись, заалела ушками. Милота!!!
Ресторан «Poisson et viande», а по-нашему «Рыба и мясо», встретил нас предупредительно распахнутыми дверями и затянутым во фрак швейцаром. Наша одежда чуть не дотягивала до дресс-кода, зато мои гербы на ней, перебивали любые возможные возражения. По причине наступившего вечера, когда весь местный бомонд начинает тусовку, ресторан был забит под завязку, но для нас место сразу нашлось.
«Шато Бриен» осьмнадцатого года полилось в бокалы, нежнейшее каре ягненка под соусом демиглас — я гурман, говорил же, да?
Амалия взяла мясо краба с белыми грибами и нежным запеченным картофелем — божественный вид и вкус.
С легким звоном наши бокалы соприкоснулись, и мы выпили за начало знакомства. Иногда я ловил на себе взгляды посетителей ресторана, но не обращал на них внимания. Однако больше смотрели на Амалию, видимо, гадая, кто она такая и с чего бы ей выпала честь находиться в моем обществе.
Ну да, я граф, и даже не князь, но наш статус лишь на одну ступеньку ниже императорского, поэтому мы относимся к высшей аристократии империи. Причем в любой точке и в любом царстве этого мира. Нас признают все правители, и наш род, как я и говорил ранее, может вести свои дела где захочет и с кем захочет.
Амалия смущалась и старалась не смотреть по сторонам, больше пялясь в тарелку. Поэтому и не заметила, что, когда нам принесли десерт, практически вместе с ним к нашему столику подошел дородный мужик человеческой наружности.
— Позвольте представиться, Анри де Массю, граф Голуэль, — чуть поклонился он.
То, что он подошел во время десерта, не считалось нарушением правил приличия. А вот если бы во время обеда, то да.
— Граф, Ямир Ярославович Нагибин. А это моя спутница, Амалиэль, наследница рода Лазурных небес.
— Но я… — подняла она глаза, но, наткнувшись на мой предупреждающий взгляд, сделала каменное лицо и протянула ручку для поцелуйного приветствия. Вот тебе и краш-тест, милая — сумеешь сыграть аристократку или нет.
— Присаживайтесь, граф, — предложил я ему. Говорил тот по-русски с легким французским акцентом, но довольно бегло.
— Благодарю. Узнал вот, что вы оказались в нашем славном городе, и не мог не подойти.
— Мне это очень приятно слышать, -учтиво кивнул я.
Жевать во время беседы было не принято, но он сам подошел, а значит, можно. Тут все зависит от самой беседы. Пока просто светский треп, есть допущения в правилах.
— Могу я поинтересоваться вашими ближайшими планами? — спросил он. — Нет, не подумайте ничего такого — просто через три дня у нас состоится бал в честь годовщины основания города, и нам бы очень хотелось видеть вас и, конечно же, вашу спутницу на нем.
— С удовольствием бы его посетил, но увы… Мое время весьма ограничено — сами понимаете. Так что послезавтра я покину ваш город. Но непременно когда-нибудь вернусь. Мне он очень понравился — особенно кухня.
— Это да, — самодовольно улыбнулся он. — Лучшие повара в мире — это французы. И самые вкусные блюда изобрели именно мы. Чего только стоит бёф — бургиньен под соусом бернадез. Кстати, если вы его еще не пробовали, то очень советую.
— Обязательно воспользуюсь вашим советом. Пробовать новое, раскрывать горизонты вкуса — разве это не прекрасно?
— Именно так, — горячо поддержал он. — Любой аристократ — это прежде всего ценитель прекрасного.
— А я думала, что аристократ — это честь и достоинство. Ну, и еще защита.
— Кого и от чего нам защищать? –удивился он. — Для собственной защиты у нас есть слуги и магия. А чернь защитит себя сама. Нет, развитие любого, кто себя считает благородным, должно начинаться именно с развития вкуса — художественного или музыкального. Как сказал наш знаменитый повар, известный всему миру господин Ла Вайлет: я не готовлю, я играю гастрономическую симфонию. Не правда ли, прекрасно сказано?!!!
— Видимо, у нас разные взгляды на это, — с вызовом посмотрела она на него, отчего у того дернулся глаз. Потому что он не знал, как к ней относиться.
У ангелов существовала своя аристократическая иерархия, в которой сам черт ногу сломит. И девушка, сидевшая перед ним, могла быть как нищенкой, не имеющей за душой ничего, так и наследницей очень влиятельного рода. Плюс она сидела в моей компании, что так же придавало ей высокий статус.
— Возможно, — чуть смутился он. — Разные народы, разные нравы… Что ж, было приятно поговорить с вами. Рад был познакомиться. А теперь позвольте откланяться.
Опять поклоны, и он свалил. Думаете, все? Да щаз-з-з! После него к нам подошло еще человек пять и все заверяли меня в почтении, порывались куда-то пригласить, что-то расспросить, услышать последние сплетни из столицы.
Пришлось по-быстрому закругляться, иначе я бы начал хамить, а потом убивать. Весь десерт, собаки серые, испортили!
Потом мы молча ехали в машине к дому, где Амалия снимала квартиру. Приглашения подняться к ней на чашечку кофе не последовало, а я и не напрашивался. «Tout vient à l’heure à celui qui sait attendre», — говорят французы, что означает: все приходит вовремя к тому, кто умеет ждать. Ну, или если уж по-нашему — лучше полчаса потерпеть, чем всю ночь уговаривать.
Поэтому я куртуазно поцеловал ей ручку и в лучших традициях героического фэнтези свалил в ночь, оставив после себя кучу вопросов, ответы на которые, как я надеялся, она захочет получить лично…
