Киллер – черные слезы мира - Сергей Шишкин
Теперь насчет вырывания сердец, там нет ничего запредельного. Создала нужный канал, потянула и вуаля, человек умирает почти без мучений. Конечно не всё так просто, подводные камни тоже имеются, это же количество жизненной силы. Думай не думай, а нужна подходящая жертва, лучше если не одна, а то Райка быстро закончилась. Энергии с неё хорошо почерпнула, можно будет полетать, но только после праздников. Сейчас на даче слишком много народа, вдруг кто нибудь увидит, так что подождем до четырнадцатого. Почему спросите до четырнадцатого, так всё просто: десятого у нас концерт, а двенадцатого мой день рождения! Отмечаем конечно в Узбекистане, там для Народной и Заслуженной бесплатный зал, я же не дура от такого счастья отказываться.
Итак, с Меченым и его женушкой покончено, теперь на очереди замаячил Грузин и Алкаш, а после их смерти посмотрим. Я же не забыла о молодых реформаторах, про ваучеры и успешно проведенную приватизацию, про псевдо рыночную реформу. Хрен с ними, это пока в перспективе, а сейчас нужно мчаться домой, гости наверно волнуются.
К ужину конечно опоздала, но меня великодушно простили, я же задержалась не абы как, а по службе. Сказала что в Партконтроле возникли вопросы, с квартирой для Василисой тоже нужно было порешать, она же у нас пострадавшая.
— Никогда бы не подумал, что будем гостить у главы Спецотдела Партконтроля ЦК, судя по услышанному тебя там боятся, — подмигнул мне Борисовский.
— Наверное опять Николай Николаевич наябедничал? — спросила бывшего обэхээсника.
— Я свои источники не сдаю, это служебная тайна! — поднял палец вверх Николай Владиславович, после чего лихо замахнул рюмку армянского коньяка.
Нда, а мне о выпивке остаётся мечтать, не буду же я при гостях потягивать виски.
— Оль, а что там с нашим выступлением, ничего не поменялось? — спросила Айнура.
— Да нет, завтра под фонограмму спою парочку песен, концерт в записи покажут вечером седьмого, а наше состоится десятого, на День милиции. Пригласительные на концерт я заказала, целых двадцать штук, так что всем хватит, — отчиталась перед гостями.
После моих слов у всех на глазах появились улыбки, даже у Василисы, которая устроилась рядом с Мирославой. До этого она за столом со мной не сидела, кушала всегда с Белобородько и Воробьевой, но раз их нет, не быть же ей одной. Некоторые меня не поймут, скажут как же так, она лишь прислуга! Да хрена им лысого, я хоть и графиня, но не делю людей на первый и второй сорт, не кичусь свой белой костью. И наконец самое главное: Корякина не просто прислуга, она из доверенных лиц, не дело разыгрывать перед ней королеву. Ну посидим мы за одним столом, от меня не убудет, а Василиса запомнит, станет вернее верного.
После ужина (был поросенок с гречневой кашей), расселись вокруг телевизора, я включила по видику «Бриллиантовую руку», которую показывали только в кинотеатрах. Из-за этого пришлось немного поизгаляться, на кассете сделать надпись на финском языке, сказать что приобрела её в Швеции. Фильм всем понравился, особенно Варе и Василисе, они были в полном восторге.
— Завтра предлагаю посмотреть «Призрак замка Моррисвилль», надеюсь никто не испугается? — я хитро посмотрела на Варю.
Она тут же заверила что трусов здесь нет, и вообще, пионеры ничего не бояться! Повязанный галстук, это частица Красного знамени, с ним можно идти в бой, как это делали в войну пионеры-герои. С её словами все согласились, тут же вспомнили фильм — «Отряд Трубачева сражается».
Разошлись спать в начале одиннадцатого, гости полчаса рассказывали об интересной экскурсии, которую для них мастерски провела Елизавета Волкова. Завтра они договорились продолжить, пойдут в Государственный Исторический музей, а послезавтра в Московский планетарий. Похоже Лиза к моей просьбе отнеслась серьезно, не удивлюсь если она вечерами готовится, шуршит энциклопедии и свои старые записи. Неплохо бы в будущем это использовать, такая ответственная женщина мне пригодится, может взять в секретари? На этой мысли уснула, приснился Меченый с Раиской, им черти запихивали свернутые трубочкой пиццы. Судя по вытаращенными глазам, лепешки были не первой свежести, черствые как настоящий камень.
Утром меня разбудил телефон, звонила Анастасия, интересовалась как прошла ночь, как самочувствие и всё остальное.
— Да всё у меня нормально, а вот как у тебя, ничего не натерла? — спросила в ответ.
Это моя маленькая месть, за то что ни свет ни заря разбудила. Я даже отсюда почувствовала как она покраснела, а дыхание заметно участилось.
— Ну Олька, ну язва ходячая, просто нет слов, может вечером на часик заедешь? Я пирог яблочный испеку, тот самый, который ты очень любишь, — быстро нашлась старшая.
Ну нет, это право слово нечестно, применять такой запрещенный приём, у меня же нет ни единого шанса.
— Постараюсь пораньше, но точно не знаю как там получится. Запись начинается в три, моё выступление по графику первое, так что к пяти точно приеду, — мысленно прикинула по времени.
Хрен его знает, как там проходит запись концерта, с именитых станется задвинуть в самый конец, им же ждать неохота. Отказаться и хлопнуть дверью нельзя, у меня договор с товарищем Лапиным. Если уйду, он запросто откажется от новых телепередач, а у меня на них грандиозные планы. Блин, как же всё сложно, на какой хрен подалась в шоу-бизнес, от него сплошной геморрой, лучше бы писала свои книжки.
Где-то через час Белкина привезла Валерию, с ней мы ещё раз проверили записи песен, ту самую пресловутую «фанеру». По правилам её нужно было представить ещё неделю назад, но я встала в позу, катушка с пленкой моя, да и государственной студией звукозаписи я не пользуюсь. Лапин только повздыхал, но деваться ему некуда, поэтому под мое честное слово о качественной «фанере» мне пошли на встречу. Вроде бы мелочь, что для меня катушка с пленкой (пусть даже импортной), только я настояла на своём, тем самым заработала уважение.
В Кремлевский дворец съезда прибыли к двенадцати, на входе нас промариновали полчаса, даже мой «вездеход» не помог, запускали огромную толпу пионеров. Дальше стало всё хуже, перепуганный режиссёр заявил что моё выступление перенесено на восьмое, первым закономерно идет «Партия наш рулевой». Заметив моё недовольство, которое я даже не пыталась скрывать, постановщик начал меня уговаривать, давать честное слово что как певица я выступаю первой, сразу вслед за
