XVII. Аббат - Александр Вячеславович Башибузук
Как выяснилось, он нарыл более чем достаточно оснований, чтобы разорвать добрую половину арендных договоров и договоров продажи. По разным причинам, аббатство недополучало ежегодной прибыли более чем на шестьдесят тысяч ливров в год.
Разобраться с большей частью недоимок сразу на месте не представлялось возможным — фигуранты находились далеко, но кое-что мне приглянулось для решения вопроса немедленно.
При прежнем руководстве аббатства были отданы в аренду две большие сеньории, приносящие по пятьдесят тысяч ливров годового дохода каждая.
Договор на аренду истек еще год назад и возобновлен не был, мало того, еще до истечения договора скопились грандиозные недоимки в пользу обители.
На эти владения я заглядывался еще давно, потому, что на них были расположены большие сельскохозяйственные угодья по обеим сторонам одного из притоков Сены. И я планировал их использовать для одного из своих коммерческих прожектов. А именно…
Для выращивания табака. Звучит несерьезно, однако, при правильном развитии, табачок принесет аббатству просто золотые горы. Табак сейчас стремительно завоевывает Францию, среди знати курить модно и престижно, даже дамы демонстративно пускают дымок из трубочек. Бытует мнение, что табак универсальное лечебное средство. Им лечат все, от мигрени до геморроя. Но, централизованно его на родине Александра Дюма на данный момент никто не выращивает, в основном задорого покупают импортный. А почва возле реки как нельзя лучше подходит для этой культуры.
Так почему бы и нет? Закончится паломничество, выбью у кардинала и короля эксклюзивный патент, а дальше дело техники. Один шажок к успеху я уже сделал. А точнее, его сделали мои мастера.
Я отодвинул от себя бумаги и посмотрел на кальян, стоявший на столике. Серебро, стекло отличного качества, изысканная чеканка, тонкая работа — бульбулятор смотрелся просто шикарно. Никаких усилий для продвижения конструкции в массы прилагать не придется, падкая на модные новшества высшая знать сама все сделает.
Чем не статья дохода? А дальше, помимо выращивания табака, освоим производство эксклюзивных трубок, сигар и пахитос.
Дело осталось за малым, изъять сеньории в пользу аббатства и начинать подготовку к производству. И да, конечно же, вернуть недоимки по арендным выплатам.
Понятно дело, можно дождаться окончания паломничества, но сейчас при мне уникальный административный ресурс — мушкетеры его величества и гвардейцы его высокопреосвященства. Да и самому до чертиков надоело сидеть в обители.
Сеньориями на правах аренды формально владел местный крупный землевладелец, Пьер Буаселье, простолюдин по происхождению, но купивший себе дворянство. И его место обитания, как раз находилась буквально в шаговой доступности — всего лишь два часа верхом.
Немного подумав, я вызвал лейтенантов к себе на совещание, изложил задачу и подкрепил вескими доводами.
— Моя признательность помимо всего остального будет щедро выражена в финансовом плане.
Выглядели де Болон и де Виваро довольно скверно и потаскано. Опухшие морды, красные глаза, словом, они собой прямо олицетворяли красочные последствия запоя. Что особо и неудивительно, доблестные кавалеры за три дня выжрали двухмесячный запас вина целого аббатства.
Но предложение нашли в их лице живой отклик, что тоже не стало для меня откровением: несмотря на жалование, лейтенанты бедны как церковные мыши.
Де Болон переглянулся с де Виваро и хрипло поинтересовался:
— Ваше преподобие… мы, конечно, готовы вам помочь вам, но…
— Но, каким образом, дела аббатства касаются нас? — закончил за него лейтенант гвардии кардинала. — Что мы скажем, если наши прямые командиры потребуют объяснений? Поймите, мы не отказываемся и с радостью поможем вам, но…
Он замолчал.
— Его высокопреосвященство, кардинал Ришелье является администратором аббатства Руаямон, — пафосно ответил я. — Следовательно, преступление против аббатства — это преступление против его высокопреосвященства! К тому же… — я перевел взгляд на де Виваро. — Во время присутствия ее величества в обители, все поползновения на благосостояние аббатства — являются преступлениями против короны. И вообще, если у кого-либо возникнут вопросы — переадресуйте их ко мне. Будьте уверены, я отвечу на них.
— Мы полностью удовлетворены! — быстро заявили кавалеры. — Когда выступаем и сколько брать с собой людей?
— Думаю, вместе с вами, по пять шпаг с каждого отряда хватит. И пусть обязательно наденут форменные плащи…
Сборы много времени не заняли, аббатство я оставил на Саншо, паломницам ничего не объяснял, а с собой в качестве легиста взял Артемона дю Марбо.
Переодеваться в цивильное платье не стал, оправился прямо в сутане, но прихватил с собой пистоли и шпагу.
Дьявол! Как же я соскучился по всему этому!
Поместью Буаселье мог позавидовать любой среднестатистический граф или маркиз. Облицованный белоснежным мрамором двухэтажный особняк, колонны, статуи, черт побери, по тропинкам роскошного парка даже прогуливались павлины.
При виде всего этого великолепия, я разозлился как собака. Жируйте, не вопрос, но только не на украденные у меня деньги. Если в начале поездки планировал обойтись с новоиспеченным сеньором более-менее гуманно, конечно, в зависимости от его сговорчивости, то сейчас благостность мыслей сразу испарилась.
В общем, в поместье мы ввалились как во вражескую крепость: с гиканьем, пальбой из пистолей и прочими веселыми эффектами. Перепуганные слуги разбежались, как стадо баранов. Мушкетеры с гвардейцами рассосались по поместью и уже через пару минут притащили ко мне толстенького мужичка в домашнем халате и очень похожую на него даму в пеньюаре и чепце.
— Да что вы себе позволяете?!! — Буаселье заорал, надувая щеки. — Это разбой, это грабеж! Я так этого не оставлю!
Его женушка оказалась более сообразительной и попыталась утихомирить мужа, но тот ее не послушал.
— Вы хоть знаете, какие у меня покровители! Кто вы такие? — надсаживался хозяин поместья.
— Лейтенант роты гвардии его величества, — сухо представился де Болон. Следом в тон ему представился ди Виваро.
— Ап… — Буаселье громко захлопнул рот и смертельно побледнел.
— Я настоятель аббатства Руаямон, — вежливо сообщил я.
В соседней комнате раздался грохот и звон посуды, следом заверещала служанка. Гвардейцы и мушкетеры вели себя в поместье как во взятом неприятельском городе.
— Н-но… н-но… — Буаселье начал отчаянно заикаться. — Но, ч-что…
— Вы хотите поинтересоваться причиной моего визита? — спокойно уточнил я.
Буржуа быстро закивал.
— Прошу, — я кивнул Артемону дю Марбо.
Тот солидно кивнул и хорошо поставленным голосом зачитал немалый список прегрешений неудавшегося арендатора.
Я дождался, когда он закончит и доброжелательно дополнил:
— Присовокупите ко всему этому государственную измену.
Де Виваро и де Болон одновременно скорчили свирепые рожи и потянули шпаги из ножен. Получилось эпично и страшновато, хотя мы сцену
