Не надо печалиться, вся жизнь впереди! (сборник) - Рождественский Роберт Иванович

«Все хочу я увидеть…»

Все хочу я увидеть. Хочу испытать,    Все, кроме смерти, И услышать все шепоты мира и все его грохоты. Но даже и то, что небесный Госплан    отпустил мне по смете, я честно приму. И вместе с друзьями    потрачу до крохотки… Все желания могут исполниться,    кроме самого яркого — колеса машины времени    ржавеют – несмазаны… А мне б откусить от того матросского яблочка! А мне бы почуять рукопожатье товарища маузера!.. Это вовсе не кровь,    это время в жилах играет. Пусть потом разберутся,    кто гений,       кто трус,          кто воин. Ведь не тогда человек умирает,    когда умирает, А тогда, когда говорит: «Я собой доволен…» Я собой доволен…    И можно готовить деньги, заказывать место на кладбище и траурный выезд… А в соседнем сквере    кудахчут хорошо одетые дети. И не знают еще, что им досталась эпоха —    на вырост! Мы об этом тоже не знали. Мы не верили, что состаримся. И что однажды    на сердце у каждого       истина выжжется: никогда не бывает Счастье конечной станцией!.. …Потому-то и кружится этот мир. Потому он    и движется.

«Подступала поэма…»

Подступала поэма. Она изводила меня. То манила доступностью легкой, а то не давалась. Подступала поэма. Звучать начинала, дразня. А потом за границами голоса вдруг оставалась… Если я уезжал, то она меня честно ждала, терпеливо ждала на ступенях у самого дома. Подступала поэма. Невнятной и точной была. Сумасшедшей и невозмутимой. Жестокой и доброй… А однажды приснилось мне: я нахожусь на посту. И ночная дорога, как пеной, туманом закрыта. Вдруг почувствовал я, как приходит в мою немоту ощущение ритма, звенящая яростность ритма! Этим медленным ритмом я был, будто льдами, затерт. Он во мне тяжело нарастал, колыхаясь и зрея… – Кто идет? — закричал я. – Стой! Кто идет? И услышал спокойный ответ: – Время.

210 шагов

(из поэмы)

1. Лирическое отступление о школьных оценках Память    за прошлое держится цепко, то прибывает, то убывает… В школе    когда-то       были оценки две: «успевает» и «не успевает»… Мир из бетона.    Мир из железа. Аэродромный    разбойничий рокот… Не успеваю довериться лесу. Птицу послушать. Ветку потрогать… Разочаровываюсь.    Увлекаюсь. Липкий мотив про себя напеваю. Снова куда-то    бегу,       задыхаясь! Не успеваю… Не успеваю. Время жалею.    Недели мусолю. С кем-то    о чем-то       бессмысленно спорю. Вижу все больше вечерние    зори. Утренних зорь я почти что не помню… В душном вагоне —    будто в горниле. В дом возвращаюсь.    Дверь открываю. Книги квартиру заполонили. Я прочитать их    не успеваю!.. Снова ползу    в бесконечную гору, Злюсь и от встречного ветра    немею. Надо б, наверное,    жить       по-другому! Но по-другому я не умею… Сильным бываю.    Слабым бываю. Школьного друга нежданно встречаю. «Здравствуй! Ну как ты?…» И — не успеваю вслушаться    в то, что он мне       отвечает… Керчь и Калькутта, Волга и Висла. То улетаю,    то отплываю. Надо бы, надо бы остановиться! Не успеваю. Не успеваю… Знаю,    что скоро метели       подуют. От непонятной хандры изнываю… Надо бы    попросту сесть и подумать! Надо бы… Надо бы… Не успеваю! Снова меняю    версты       на мили. По телефону Москву вызываю… Женщину,    самую лучшую       в мире, Сделать счастливой не успеваю!.. Отодвигаю    и планы, и сроки. Слушаю притчи    о долготерпенье. А написать свои главные строки не успеваю! И вряд ли успею… Как протодьякон    в праздничной церкви, голос единственный надрываю… Я бы, конечно,    исправил оценки!.. Не успеваю. Не успеваю.