Девятое правило дворянина - Александр Герда
Договорились встретиться на яхте. Я позвонил, чтобы ее подготовили к выходу, а перед этим заехал в Ясные Горки.
Во-первых, Тосик требовал срочного свидания с Филимоном. И их радости от того, что они увидели друг друга, просто не было предела. Слон трубил так, что я чуть не оглох!
Пришлось разрешить им расширенную прогулку, в два раза дольше, с обещанием плюшевого, что ничего не вытопчут и не поломают.
Во-вторых, Шушику нужно было дать отдохнуть и скормить ему немного элириума. Ну а отдыхалось ему лучше всего возле моего камина, переваривая иномирный редкоземельный материал, или на кухне, под крылом Бьянки, которая регулярно подкармливала его апельсинами.
Мы же с Василисой, встретившись на яхте, поужинали, устроились на верхней палубе и наслаждались видом на вечерний город. Наверное, именно такие вот дни и есть самые дорогие для нас, потому что как раз для подобных моментов почему-то всегда так непросто найти время…
Все шло просто прекрасно, до того самого момента, пока она вновь не вернулась к теме моего плеча, которое ей доставило столько волнений в кубе.
Пришлось ей кое-что рассказать. Не все конечно. Зачем ей знать про Лучезарного и еще кое-какие моменты, из-за которых она будет переживать?
Например, про болезнь, которая со мной может навсегда остаться, если у Сабурова ничего не получится. Точнее не у него, а у его друга из Османской империи…
Или вот, про Болотова, которого мне очень срочно найти нужно, пока он ко мне каких-нибудь новых высших существ не отправил. Кстати, о Болотове…
Прежде, чем его поиском озаботиться, нужно обязательно Валаамское княжество посетить и послушать, что интересного мне Дмитрий Федорович рассказать хочет. Нельзя его раньше времени жизни лишить, так можно и в большой беде оказаться. Здесь нужно по уму все сделать…
Так что все эти мысли оставил я при себе, а для Соловьевой приготовил всего одну, которая ее вполне устроила. Был враг коварный с оружием волшебным, но теперь все уже давно позади и беспокоиться больше не о чем.
Врага с помощью князя Сабурова уложили в могилу, а рана… Осталась, врать не буду, но это дело времени. Скоро и она исчезнет. Нужно только подождать немного и все будет хорошо.
Судя по взгляду Василисы, она мне не очень-то поверила, но по крайней мере сделала вид, а это уже половина победы. По крайней мере, это означало одно — в ближайшее время я точно не собираюсь умирать и в этом мне можно верить.
После этого мы вновь вернулись к шампанскому и икре, что меня устраивало гораздо больше, чем разговоры про мое больное плечо.
Ну а когда мы прикончили вторую бутылку, пришло время спуститься на нижнюю палубу…
Как писали в утренних новостях, в ту ночь был красочный салют, которым Николай Александрович велел отпраздновать уничтожение последнего очага сопротивления некромантов. И равных этому салюту не было последние лет десять, но вот нам с Соловьевой было как-то не до него.
Мы были заняты совершенно другими делами и угомонились лишь под утро, когда первые лучи солнца окрасили небо в нежно-розовые тона.
* * *
— Ты чего такой кислый, Владимир Михайлович? — спросил Гринев, глядя на меня с улыбкой. — Неужели физиономия моя с утра тебя не радует?
— Почему же, — я сделал слабую попытку улыбнуться. — Вы здесь ни при чем, Василий Денисович. Меня не радует отчеты писать с утра пораньше. Тем более, что последний ключ все равно ведь у нас уже… Кому это нужно? Пальцы болят столько текста набирать.
— Обязательно нужно, граф, — сказал он. — Тем более, что последняя операция и столько потерь. Во-первых, порядок должен быть во всем, иначе все у нас пойдет через задницу. Во-вторых, любая информация анализируется специальными отделами, которые ее внимательно изучают, так что… У нас ведь не армия, здесь ненужной работы никому не поручают, господин Соколов.
Ну да, конечно…
— Приму к сведению, аншеф, — кивнул я. — Надеюсь я там все подробно изложил. Ничего дополнять не нужно? Если что, я второй том завтра напишу.
— Не ерничай, Володя, — хмыкнул Гринев. — Нужно будет что-то уточнить — уточним, не думаю, что второй том для этого потребуется. Ты чего злой такой с самого утра, я понять не могу?
— Да так, чего-то… Не выспался… Отчет еще этот…
— Я думал ты наоборот ко мне в прекрасном настроении пожалуешь. Вон вчера с вторжением вопрос закрыли, можно прямым делом заняться и ни на что больше не отвлекаться. Вы вот с последним ключом как раз вопрос закрыли. Очень удачно все складывается. Ты, кстати, вчера салют видел? Николай Александрович расстарался…
— Не-а, мы вчера с Василисой Тимофеевной как раз на Москву-реку на яхте ходили… Оттуда видно плохо было…
— А-а, понятно, — усмехнулся аншеф. — Тогда все ясно, вопросов больше не имею. Ну молодцы, если так — провести время с любимым человеком гораздо важнее любых салютов. Кстати, я думаю, что ближайшие дни полностью в вашем распоряжении будут. Так что сможете намиловаться друг другом в полной мере.
Вот это хорошие новости на самом деле. Самые лучшие, которые только мог мне сообщить этим утром Василий Денисович. Если честно, я всерьез опасался, что нас могут сразу куда-нибудь заслать, а мне позарез свободные дни нужны были.
На самом деле плечо меня беспокоило гораздо больше, чем Соловьеву, потому что я знал истинную природу этого ранения. То, что каждую минуту проклятие внутри меня становится лишь крепче, просто бесило!
Потеря сознания лишь первый тревожный звонок и далеко не последний. Это хорошо, что на этот раз я был не один, а в окружении своих соратников, но могло ведь быть иначе… Да и до Лучезарного можно не достучаться, а за свое чудесное спасение я благодарен только ему.
В общем, аншефу удалось заставить меня начать радоваться сегодняшнему дню.
— Что так? Я вот наоборот боялся, что сразу нас на какое-нибудь важное задание отправите? — спросил я у него.
— Чего это ты оживился, Владимир Михайлович? Даже улыбаться начал, гляди-ка! Радуешься, прямо как школьник летним каникулам!
— Ну не то, чтобы… Но есть у меня кое-какие планы, раз уж свободные дни появляются. Без дела сидеть не буду, — заверил я его.
— Только ты смотри, граф, — он постучал пальцем по столу. — Как ты понимаешь, у нас к этим ребятам ответный визит намечается, так что у меня насчет тебя и еще некоторых особое распоряжение от Николая Александровича имеется, так что обязан предупредить… Никаких дуэлей и всякого такого, понятно?
— Так я вроде…
— Вот только давай не будем, Соколов, — поморщился Василий Денисович. — Мне-то хоть не рассказывай. Знаю я какие про тебя слухи ходят и новости читаю регулярно. Да и вообще… Не было бы повода, предупреждать не стал бы, понятно?
— Понятно.
— Между прочим, кроме тебя только еще Минина велено лично предупредить. Тот тоже большой любитель на свое мягкое место приключения найти в свободное от службы время.
Ну что поделать, значит придется все делать на свой страх и риск. Других вариантов все равно нет, не буду же я дома сидеть в страхе, что Император о моих шалостях узнает…
— Что же, ваше сиятельство, вы меня только за тем и позвали, чтобы приказать вести себя тише воды и ниже травы?
— Я этого не говорил, — сказал он и ткнул в мою сторону карандашом. — Это просьба Николая Александровича, который переживает, чтобы у тебя за то время, пока нужно будет идти в гости к некромантам не появилось еще одного ранения вроде того, от которого ты внезапно силы теряешь…
Ух ты как интересно получается! Прямо очень даже интересно!
Во-первых, получается, что Романов знает о моем больном плече и это весьма любопытно… Кто ему об этом мог доложить? Неужели сам Сабуров? Хммм. Вот надо будет с ним поговорить на эту тему.
Во-вторых, выходит так, что у нас в отряде стукач имеется… Кто-то же доложил о моей потере сознания? Ну и кто бы это мог быть? Сазонов? Подарина? Минин?
Да, впрочем, какое теперь уже это имеет значение? Все наши путешествия
