Джед МакКенна - Во сне: теория заговора
^ ^ ^
Принял бы ты участие в групповом самоубийстве, стремясь добраться до рая на перекладных с помощью звездолета, спрятанного за пролетающей мимо кометой? Ты согласен с теологами, которые верят, что отсеченная крайняя плоть Иисуса вознеслась с ним на небеса и стала кольцами Сатурна? Ты веришь, что темнокожие люди прокляты Богом, но могут стать «белыми и восхитительными», если станут более храбрыми?
Ты веришь, что семьдесят пять миллионов лет назад существовал галактический правитель, который присматривал за семидесятью шестью планетами, включая Землю, и чтобы справиться с перенаселением своих планет, он созывал людей под предлогом проверки налогов, но вместо этого впрыскивал им парализующее вещество, потом вез их на Землю и складывал вокруг вулканов, в которых детонировали заложенные им водородные бомбы и всех убивали? И что этот галактический правитель расставил электронные ловушки наподобие липкой ленты для мух, чтобы уловить летающие вокруг миллиарды душ взорвавшихся людей, а потом поместил их в особые кинотеатры и показывал им учебные фильмы?
Ты носишь освященное исподнее, которое защищает тебя от огня, пуль, болезней и смерти? Ты веришь, что нужно поводить курицей по голове, чтобы она впитала твои грехи, а потом убить ее и скормить бедным? Отказываешься ли ты от одежды, оставляя себе только павлинье перо и тыкву для воды?
Ты веришь, что следует запретить носить желтое, что зевание — это от сатаны, что всех собак следует убить и что всякого, кто не разделяет твоих верований, следует напоить кипятком, сжечь, заклеймить, расчленить, распять и отправить в преисподнюю?
Мы верим в то, что мы рациональные существа, которые могут себе позволить глумиться над менее рациональными существами, но что если мы спросим себя — а что если? Что если наше понимание каким-то образом искажено или обмануто? Что если мы пребываем под усыпляющим заклятьем, которое говорит нам, что мы пробуждены? Твой кругозор полностью зависит от чувств, но что если свидетельства твоих чувств оказались бы неприемлемыми? Тогда можно выбросить все доводы о существовании вселенной, а пуленепробиваемое исподнее и воскресение Св. Крайней Плоти обрело бы столько же смысла, как и все остальное. Абсурдно не то, что мы верим в вещи, которые удерживают нас в застойном царстве сновидений, а то, что мы никогда не сомневаемся в них.
^ ^ ^
Человек — не остров, но каждый, целиком, — обломок континента, часть простора. И если море смоет глину, Европа станет меньше, как будто смыло мыс, или усадьбу друга, или твою усадьбу. Любая смерть, ты убавляешь и меня — я сросся с остальными. Не посылай слугу узнать, по ком бьют в колокол — бьют по тебе. (Джон Донн)
Быть — значит быть одному. Каждый человек есть остров, состоящий из себя, и никакое число уилсонов не смогут это изменить. Ложь состоит в том, что колокол звонит по тебе, ведь когда он на самом деле зазвонит по тебе, ты этого не услышишь, потому что будешь мертв. Поэтому давай, посылай узнать, по ком звонит колокол, ведь он он звонит по какому-то другому несчастному поцу.
(21) Зловещая долина
Однако я уже предвижу, что со мной заспорят философы. «Подчиняться глупости, — скажут они, — заблуждаться, обманываться, коснеть в невежестве — все это и значит быть несчастным». Нет, это значит быть человеком. (Эразм Роттердамский, 1466-1536)
В «Курсе чудес» говорится, что реальному ничто не может угрожать и ничто нереальное не существует. В «Бхагавад Гите» говорится, что нереальное не существует, а реальное никогда не перестает быть. В обоих примерах слово «реальное» используется в относительном смысле, когда нужно сказать «абсолютное», так что мы изменим эти утверждения следующим образом: «Истинному ничто не может угрожать. Ничто неистинное не существует» и «Неистинного никогда не бывает. Истинное никогда не перестает быть». Теперь оба утверждения правильны.
Истина есть. Лжи нет.
Брахман — это осознанность, Майя — видимость. Брахман прост, а Майя какая угодно, но только не простая. Ученые и мудрецы сражаются за понимание Майи и, как правило, приходят к заключению, что ее дворец иллюзий, царство сна — и реально, и нереально. Это совершенно верное заключение, пока мы соглашаемся, что слова «реальное» и «нереальное» на самом деле не значат ничего.
Вопрос в том, реальна ли реальность? Утверждая, что она и реальна, и нереальна ученые и мудрецы обращаются со своими учениями, как сводники. Им не хочется пойти и устроиться на нормальную работу, но если они будут ходить кругами, утверждая, что реальность нереальна, то их последователи сожгут их и наймут новых ученых и мудрецов, которые не так склонны нести подобную чепуху. Мне, например, все равно, что за чепуху я несу, так что я продолжу отвечать на вопрос.
Реальность должна быть реальной, поскольку даже ее название говорит об этом, но реальное не истинно. Не бывает никакой истинеальности. Реальность субъективно реальна, а истина объективно реальна. Можно сказать, что вселенная и реальна, и нереальна, но нельзя сказать, что она и истинна, и неистинна. Это не так. Собственно, можно вполне определенно утверждать, что вселенная нереальна, так же как можно вполне определенно утверждать, что неистинного не существует. Царство сна может быть реальным, но оно не истинно. Оно может казаться существующим, но для знания оно не существует.
^ ^ ^
Боже правый! Видишь, что мы сделали? Мы дали простой ответ на простой вопрос. Давай это закрепим. Если истина неизменна, а реальность изменяема,то реальность неистинна. Годится, идем дальше. Если неистинного не существует,а реальность неистинна, то реальности не существует. Ага, оба утверждения годятся. Утверждение, что реальность нереальна, может и звучит, как идиотизм, но это истинный идиотизм.
Черт, а я хорош в этих ученых и мудреных штуках. Мне полагается исполнение трех желаний! Так, первое: желаю, чтобы просьбы были лошадями и попрошайки могли скакать верхом или, по крайней мере, поесть. Второе: желаю, чтобы Берлинский политехнический присвоил мне почетную докторскую степень по философии, которую я отослал бы какой-нибудь супермодели, чтобы она от моего имени ее отвергла и произнесла речь протеста, протестующую против речей протеста. Третье: желаю, чтобы все университеты закрыли свои философские кафедры, а их финансирование было бы перенаправлено на исследования искусственного интеллекта, чтобы роботы могли стереть с лица земли человечества, пока я еще достаточно молод, чтобы насладиться этим.
^ ^ ^
Майю легко понять, когда мы осознаем, что Майи нет. Это дихотомия реального-но-неистинного, она ни у кого в голове не укладывается, потому что она контр-интуитивна, контр-очевидна, контр-разумна и просто контр-все, во что верится. Как может реальность не быть истинной? Если это реальность, то она должна быть истинной, но если она не истинна, то она и не реальна, верно? Мы не можем постичь неистинность реальности, потому что там нечего постигать: там нет этого там. Как и во сне, реальность можно наблюдать, участвовать в ней, интерпретировать ее, но не понимать.
Эразм полагал, что соотношение страсти к разуму у человека — 25 к 1, так что разум зажат в каком-то тесном уголке головы, а остальным телом правят страсти. Именно поэтому, сколько бы ты ни осмысливал царство сновидения, стоит тебе отвести взгляд от этой книги, как ты заново оказываешься полностью отравлен реальностью реальности. Все верно, ведь реальность и есть реальна, и не смысла делать вид, что это не так.
Ученые и мудрецы, описывающие Майю, прибегнут к таким словам, как «неописуемая», «таинственная» и «непостижимая», но это просто разные способы сказать то, что они должны были сказать в первую очередь: мы не можем постичь Майю, потому что нет Майи, которую можно постичь. Она не существует. Впрочем, не пытайся сказать это ей. Может, она и не существует, но ты живешь в ее доме и, поверь мне, ее чувство юмора здорово отличается от твоего.
Какой бы ни была Майя, она не бессистемна. Она подчиняется незыблемым правилам, которые можно увидеть как паттерны, почувствовать как энергетический поток и понять как механическое устройство царства сновидений. На уровне внешней видимости мы переживаем себя как капли в океане, но на более низких структурных уровнях капля и океан безошибочно являются одним. Стоит тебе открыть глаза и при соответствующей настройке это объединяющее основание становится более видимым, доступным и реальным, чем поверхностная видимость. Побочный эффект этого в том, что стоит тебе забрести в эти служебные туннели внизу — механическую изнанку, где кончаются истории и сваливаются костюмы, — как волшебная страна наверху утрачивает свой глянец и между тобой и теми, кто все еще зачарован, возникает разрыв, видимый только тебе. Короче говоря, ты становишься взрослым в мире, созданном для детей.
