Теория Игры - Андрей Борисович Земляной
Всё это, делала Клавдия Семёновна – отставной главбух Моспищеторга, а теперь свободный бухгалтер – экономист, осуществлявший ту же трудовую деятельность на основании 283 закона.
Поэтому все документы у него имелись и содержались в полном порядке что несказанно огорчало толпы всяческих крыс мысленно уже обчистивших преуспевающего художника, и в мечтах улетев в Ялту, пропивать «фарт».
Одна из таких человекообразных крыс - некто Самойленко – профессиональный уголовник, втянувший в банду своих братьев, и промышлявший на юге страны. Но там начали закручивать гайки, и бандиты переехали в Москву. И конечно, молодой парень, живущий совсем один, с огромными заработками не мог не заинтересовать бандитов, тем более что слава о Калашникове шла по всей столице. Хозяева с гордостью показывали гостям дома свои портреты, нарисованные рукой юного мастера, вполголоса сетуя на неумеренность сибиряков, вздёрнувших цены за работу.
Самойленко отрабатывали по привычной схеме. Дождались, когда клиент войдёт в дверь подъезда и почти притеревшись к нему, хотели ворваться в квартиру. Но с самого начала всё пошло не по сценарию.
Никита заметил незнакомую машину, когда выходил из дома, отметив что в Волге, стоявшей на жаре сидят четверо и все двери закрыты, хотя вполне естественно в ожидании кого-то распахнуть всё настежь. Ну а когда вернулся от Александры уже вечером, вновь увидел ту же машину, и по тому как засуетились пассажиры, понял, что дожидались именно его.
Дмитрий улучив момент, когда дверь ещё не закрылась, проскочил за Никитой, разговаривая с подельниками вроде как о рыбалке, но обгонять Никиту не спешили, дожидаясь лифта. Они вместе вошли в лифтовую клеть, но, когда двери лифта раскрылись, Дмитрий достал пистолет и упёр его в спину Калашникову.
- Дёрнешься убью.
- Да конечно. – Никита, чуть подался назад, полуобернулся и ударил рукой с такой скоростью что рука с «макаровым» отлетела в сторону, рефлекторно нажала спусковой крючок, вогнав пулю в стену а пистолет от отдачи выпал из ослабевшей кисти бандита. Дальнейшее начисто забылось из памяти братьев, потому что следующим что они увидели стал доктор следственно-оперативной группы, тыкающий им в лицо бутылочкой с нашатырём.
Дело по банде Самойленко, сразу забрало себе КГБ, и именно с их подачи, история о нападении трёх отморозков, стала эпической сагой о блестящей спецоперации проведённой госбезопасностью, по поимке бандитов. Главная роль в ней отводилась Никите Калашникову – спортсмену – рукопашнику Академии боевых искусств, комсомольцу, и самодеятельному художнику.
И каждый получил свою часть от общего пирожка. Один из комитетских офицеров, досрочную звёздочку и направление в Академию, заместитель Председателя, отметку в личное дело о персональном руководстве операцией, а Никита – вторую Красную Звезду.
Он понимал, что так КГБ рассчиталось с ним за взятие угонщиков, но не возражал. В конце концов, люди тоже не отдыхают, а заняты делом, порой круглосуточно. И даже Штурмин получил свой кусочек в виде личного благодарственного письма от Председателя Комитета за подготовку кадров.
История не особо прогремела в газетах, но фамилию Калашников, вспоминали довольно часто.
В обществе уже шла довольно интенсивная дискуссия, можно ли обучать подростков приёмам боя, делающих его серьёзным противником даже для взрослого человека с оружием, но, сначала в дело вступил министр внутренних дел, рассказав о типичных правонарушениях, где оказалось, что не взрослый и подросток представляют типичную пару, а преступление как правило совершается против подвыпивших взрослых, и не подростками, а пусть даже и молодыми, но взрослыми людьми и с применением подручных средств. Кусок арматуры, кухонный нож, и так далее. И случай с задержанием банды, раскрученный в нужном ключе, сильно изменил настроение общества в пользу занятия спортом.
Вышли статьи с российскими спортсменами Иншаковым, Касьяном и Штурминым, где люди спокойно и на пальцах объясняли, что не бокс, не самбо и не карате само по себе не совершает правонарушения, а делают это люди. И ничто не мешает человеку готовому на преступление, взять топор или лом-гвоздодёр, что в сто раз проще чем тренироваться годами, и совершенно не наказуемо при милицейском досмотре.
Время неумолимо, и потихоньку подкрался сентябрь. Никита пошил себе костюм цвета школьной формы, и, хотя за одежду не сильно спрашивали, но он предпочитал особо не выделяться.
Но на малом педсовете, пришлось доложить о втором ордене, и кратко об обстоятельствах, приведших к его получению.
Два завуча, директор и военрук, долго мурыжили Калашникова, а после вопроса, «а какое отношение имеет школа к специальной операции КГБ», сменив гнев на милость, отпустили.
Комсорг школы опять что-то втирал насчёт патриотического воспитания, но Никита строго ответил, что вокруг полно ветеранов, пусть он их и агитирует, а ему учиться нужно, потому как не за горами поступление.
И это служило ещё одним поводом для размышлений. С одной стороны, школа уже сильно надоела, а с другой, это реальная социализация, и отработка навыков жизни среди людей, что, как понял Никита поважнее многих других навыков. Поэтому и продолжал учиться, но не школьным премудростям, а скорее тому, как жить в коллективе.
Заодно изучал список московских ВУЗов, чтобы определиться с поступлением. В табеле у него стояли все пятёрки, поэтому существовала возможность планировать поступление даже в самые элитарные заведения вроде МФТИ, МВТУ, и прочие. Но военные училища не рассматривал, поскольку не видел себя в строгой иерархической системе типа «я начальник – ты дурак». Очень активно вели себя разные люди из Академии Художеств и Училища Мухиной, но их Никита вообще отставил на последнее место. Становиться профессионалом кисти и карандаша он не планировал.
Да и вообще ничего толком не планировал. Практически жил в ситуации решения краткосрочных задач. Нужны деньги – вот. Требуются ещё единицы прогресса – на. В такой ситуации заглядывать вперёд не имело никакого смысла. Да и в целом, население СССР, не особо утруждало себя далеко идущими планами. Зачем? Всё же уже решено Планом Развития СССР на период до 2000 года утверждённом на совместном заседании Партии, правительства и Верховного Совета. И там всему нашлось место. Скромным, но вполне доступным квартирам, не первоклассному, но бесплатному и вполне пристойному лечению, и так далее. Так что люди спокойно плыли по течению, живя в своё удовольствие.
И Никита вполне влился в это неспешное движение, а временами попадающиеся на пути придурки, добавляли в жизнь немного перца, для остроты восприятия. Оставалось выбрать гавань, куда можно пристать на ближайшие годы,
