Вик Разрушитель 7 - Валерий Михайлович Гуминский
Василий улыбнулся и натянул амбушюры на уши, не дожидаясь моей просьбы. А я разложил столик, вытащил из пластиковой коробки бутылку шампанского (а вы думали, я пошутил?) в пакете с сухим льдом, два бокала, виноград, канапе из разных фруктов на шпажках. Нина, вытаращив глаза, смотрела на моё священнодействие и пыталась понять, что всё это значит.
Направив горлышко бутылки в сторону, я сорвал золотистую обёртку, раскрутил мягкую оплётку и аккуратно, по миллиметру, с негромким хлопком извлёк пробку. Можно было и выстрелить для пущего эффекта, но лучше не рисковать. Нина захлопала в ладоши и издала восторженный писк. Наполнив бокалы, я подал один девушке.
— Давай за твою победу выпьем! — в очках Захарьиной отражались подсвеченные заходящим солнцем красно-жёлтые облака. — Я так радовалась, как за родного брата!
— Спасибо, — улыбнувшись, я соприкоснулся краем бокала с её бокалом и приложился к прохладному игристому. Хорошо, ветер почти не ощущается, шар беззвучно и неторопливо парит в воздушных потоках. Иногда мы начинаем опускаться вниз, и Василий деловито подкручивает вентиль, и мы снова взмываем вверх. От полигона мы удалились не так далеко, и я подумал, что организаторы хорошо изучили розу ветров, а байки про унёсшиеся в неизвестные дали шары — для особо впечатлительных.
А мы пили шампанское, ели виноград и уничтожали фруктовые канапе, фотографировались на фоне закатного солнца. Нина освоилась и весело смеялась, рассказывая про свой отдых у тётки. Я слушал девушку и размышлял, почему она ничего не говорит о некоем радостном событии в семье, и пришёл к выводу, что оно слишком серьёзно, чтобы поведать о нём при посторонних. И правильно. При желании можно и в наушниках услышать важное. Надеюсь, не собираются выдать замуж Нину за одного героического спасителя.
Через два оплаченных часа мы, наконец, пошли на посадку. Оказывается, специальных площадок на Лосином острове было три: один, центральный полигон, мы уже проскочили, поэтому Василий предупредил, что будем садиться возле озера Торфянка. Туда уже едет машина, чтобы вернуть нас на автостоянку. Пилот стал выпускать воздух из купола при помощи клапана. Через несколько томительных минут корзина соприкоснулась с землёй; шар, ставший похожим на вытянутую разноцветную кишку, устало опал. Я выпрыгнул из корзины и помог Нине спуститься вниз. В какой-то момент она прижалась ко мне, обхватив за шею, и обдала горячим дыханием щеку, а потом последовал лёгкий поцелуй в щеку. Ну, я не против. Уж поцелуй-то заслужил за сегодняшнее романтическое свидание.
Возвращались в город той же дорогой. Я покосился на Нину, устало откинувшуюся на спинку кресла, и спросил напрямую:
— Ты хотела мне рассказать про что-то важное.
— Да-да! — оживилась девушка. — Представляешь, у нас теперь есть собственный Источник! Когда домой вернулась, даже не поверила про Алтарь!
Я едва руль не выпустил из рук.
— Откуда?
— Император пожаловал. Папа, конечно, не раскрывает, из-за чего такая щедрость, но полагаю, была какая-то сделка, — Нина мечтательно прикрыла глаза. — Через два-три поколения наш Род станет одарённым! Представляешь, Андрюша?
— Повезло, — хмыкнул я, соображая, откуда дует ветер. Не просто так Захарьины получили щедрый подарок. Это вира за похищение близнецов. Чтобы держали язык за зубами и не вздумали докапываться до истины. Отец Нины и Даньки не такой уж глупец, чтобы не уловить несостыковки. Но Мстиславские поднаторели в подобных интригах. Боярские Роды очень редко получают право на Источник, по Москве и ближайшим городам России таких семей можно насчитать три-четыре десятка, а по всей империи едва ли наберётся с сотню. Даже младенец знает, что контроль над Источниками держат княжеские Роды и не допускают ни малейшего шанса мелкопоместным дворянам заиметь свой Небесный Камень. Охота за ним в последние годы приобрела невероятный размах. В лесах, на болотах, в горах рыщут экспедиции, нанятые на последние деньги, отчего многие семьи разоряются, не выдержав бремени расходов. Но одно дело найти, и другое — легализовать его, запустить процесс сопряжения с искрой одарённого. Это дело непростое, и самое печальное, что мимо Магической Коллегии ни одна активация не проскочит. Операторы бдят за фоновыми скачками ежесуточно. Поймают на горячем, Источник конфискуют, приплюсовав к этому огромный штраф, который для мелких дворян сродни катастрофе. Можно по миру идти с протянутой рукой. Активация Камня не считается преступлением, но это не значит, что каждому можно иметь Источник. Право нужно заслужить.
Захарьины заслужили. С их помощью император и Брюс вскрыли мой Дар, окончательно убедились, что я антимаг. Подарок достойный, ничего другого не скажешь. И вправе ли я укорять Нину и Даньку, за счёт чего их дети и внуки будут владеть какой-нибудь Стихией?
— Понятно, почему вас отослали из Москвы, — я повернул на шоссе, ведущее к Марьиной Роще, где жили Захарьины. — Отец не хотел раньше времени говорить о возведении Алтаря. Это же дело хлопотное. Нужно постамент подходящий отыскать, отшлифовать его, провести определённые мероприятия по активации Источника.
— Мама говорит, что десять человек из Магической Коллегии работали днём и ночью, — Нина пребывала в радостном возбуждении. — Потом сам господин Брюс приехал, контролировал процесс настройки.
— Вас ещё не подводили к Алтарю?
— Сначала будут проверять всех родственников по папиной линии, чтобы выявить преобладающий процент какой-либо Стихии. Потом маминых родственников проверят. Захарьиных много, чуть ли не до сотни человек. Боюсь, до следующего года процедура будет тянутся.
— Ну не знаю, — я пожал плечами и крепче сжал руль. Вдоль дорог зажглись фонари, цепочки габаритных огней рассыпались вдоль Сущёвского Вала, мы попали в пробку. — Обычно дар Стихии передается по мужской линии, если она достаточно крепкая и многочисленная. Я бы сделал выборку и проверил твоих отца, деда и прадеда, а если тот уже умер, то старших дядьёв. Так же и по материнской линии, но только в том случае, если в ней очень много мужчин. Сразу станет ясно, какую Стихию вам активировать.
— Ты такой умный, — вздохнула Нина.
— В библиотеку хожу, — ухмыляюсь в ответ, не говоря, правда, в какую именно. — Читаю много.
— А можно, я папе подскажу?
— Подскажи, я не претендую на оригинальность. Раньше так и делали выборку, чего тут париться. Какую хочешь Стихию?
— Не знаю, как-то неожиданно всё получилось,
