Возвращение некроманта. Том 3 - Тимофей Тайецкий
Но похоже осознание чувства собственной важности и своего величия побудило его раскрыть малую толику их планов. Мне следует допросить его, но только не здесь. Нужно укромное место.
Более того, по выражению его лица было видно, что он даже не считал свои действия неразумными. Позиция, состоящая в том, что он даже не считал правильным или неправильным то, что он делал была чрезвычайно отвратительной.
Продажный жрец омерзителен, но… Фанатик и отвратителен, и неприятен.
Было много вещей, которые я хотел сказать. Многочисленные резкие слова кипели у меня в голове, но я не мог их произнести.
Я спокойно наблюдал за Людвигом. Он открыто следовал за мной по улицам. Значит он считает, что их планы уже нерушимы и практически совершены. Но какие планы?
Я видел, как он нервно сжимал и разжимал руки.
Он был тем, кто рискнул бы своей жизнью, чтобы претворить в жизнь планы своего хозяина. Это означало, что он может быть тем, кто убьет, если ему скажут.
Не нужно было впадать в такие крайности. Смесь ярости, ненависти, обиды и неприятного навязчивого взгляда рассказали мне все.
Необратимое событие.
Как он и говорил, может случиться трагедия. Разве это не единственное, что он говорил?
Этот парень пытался меня убить. Но разве это не глупо, учитывая, что Бог Резни был многократно сильнее Людвига. Тем не менее они не могли не знать, что Бог Резни уже давно гниет в канаве у дороги.
Значит тут было что-то другое. То о чем я не догадываюсь.
Учитывая его упоминание о Новом Мировом Порядке, у него, казалось, было какое-то чувство миссии.
Независимо от того, что могут подумать прохожие, он попытается убить меня, потому что считает это справедливостью. Это было несложно предсказать, ведь однажды я уже был свидетелем его безумия.
Вот почему я пытался убедить его, прося держаться от меня подальше. Теперь, когда мою просьбу отвергли, весьма вероятно, что выбор Людвига состоял в том, чтобы убить меня.
Я не хочу драться на улице, но если мой противник начнет применять силу, мне тоже придется её применить. Есть большая вероятность, что если я буду драться с этим человеком, то умру.
Вероятно они учли ошибку совершенную с Богом Резни и придумали нечто новое. Но подослали слабого Людвига, чтобы я не принял его всерьез и потерял бдительность. До сих пор мне везло много раз, но нет никакой гарантии, что мне повезет на этот раз.
Людвиг слишком опасен, даже если кажется, что это не так.
И, скорее всего, она знает еще более опасные факты.
Во-первых, мне нужно выяснить, что это такое. Это было очень странно. Сначала мой дядя Игнатий хотел похитить мою мать, когда она была беременна мной. А теперь похоже они пытаются похитить Селену, когда она уже беременна от меня.
Вероятно, сегодня вечером они замышляют провести свои коварные планы в ходе конкурса, покусившись тем самым на репутацию Академии и, в конечном итоге, на всю империю.
— Наверное, нам следует внимательно обсудить все детали, которые касаются нас обоих.
— Если ты удалишься из жизни Селены, нам больше нечего обсуждать…
— А что если мы найдем тихое место и поговорим?
— Хм?
Мои слова вызвали ужесточение выражения лица Людвига. Не потому, что он испытывал волнение, а потому что мои предложения были неожиданными. Он ведь только что пытался меня убить, и вот теперь я сам предлагаю уединиться.
— Мне это подходит.
Людвиг леденяще улыбнулся, словно представляя идеальное преступление. Это говорило о том, что у него есть тайный козырь, придающий ему преимущество.
Мурашки побежали по моей спине, но выбора у меня не было.
— Но перед этим у меня есть неотложные дела. Давай сначала решим их. Это займет всего несколько минут. Если хочешь, можешь мне помочь.
— Отлично.
Людвиг скоро осознает, что его возможность напасть на меня прошла, если он решил бы меня убить. Его стремление к идеальному преступлению обречено на провал.
Было захватывающе следить за тем, как я с чувством риска продолжаю разговор и мысли о моей жизни. Планы изменились, но цель осталась прежней — найти дедушку Виктора, ведь, возможно, Селена была его внучкой… или дочерью.
Думая, что её добыча добровольно идет в ловушку, Людвиг выглядел вполне довольным.
Поскольку был день, Виктор, должен быть в своей антикварной лавке. Мы уже прибыли в торговый район, так что путь с Людвигом был недолгим.
Людвиг не спросил, куда мы идём или по какому делу. Должно быть, он думает о том, как вести себя со мной в тихом месте, когда моя просьба будет выполнена.
Охотник понятия не имел, что он стала добычей.
Да как он мог такое представить?
Поскольку Людвиг— победитель одного из турниров Академии, он должно быть уверен в том, что победит меня. Вероятно он еще не знал о судьбе Бога Резни. И вообще кажется он действовал по самостоятельно, по собственной инициативе, без чье-либо указки.
«Эх, Людвиг, разве тебе не говорили, что инициатива гребет инициатора?»
Что бы я ни делал, даже если мне удастся сбежать незаметно для него, он был уверен, что поймает меня.
А вот и дверь лавки Виктора.
«Тук-тук-тук»
— Входите, открыто, — раздался голос дедушки. Он звучал также бодро, как будто и не прошло столько лет.
Когда я вошел, Виктор, как обычно, бездельничал за прилавком. Затем он снова удивился, увидев позади меня незнакомого ученика Академии.
— Привет! — Я поднял руку в знак приветствия с пальцами скрещенными особым образом. И задержал руку на пару секунд, чтобы он успел увидеть.
В воровской гильдии был свой язык жестов, как у глухонемых. Его понимали только те, кто входил в гильдию. Они были предназначены для тайной и нелегальной передачи информации, которую можно было доверить только «товарищам по ремеслу».
Например можно было
