Жизнь в эпоху перемен. Книга первая - Станислав Владимирович Далецкий
Пока гости ели, проголодавшись с дороги и без обеда, тётка Мария молча разглядывала племянника, которого она собралась воспитывать. Вид и нрав Вани ей понравились. Она обратила внимание, что у мальчика разного цвета глаза: левый серо-голубой, а правый – ярко зелёный, что было весьма необычно, и Мария решила, что так Бог отметил Ивана, но не уродством, как её, а непривычностью лица с разноцветными глазами.
Когда гости перешли к чаепитию с настоящим чаем, Мария присоединилась к ним, одарив Ваню печатным пряником.
–Кушайте, гости дорогие, – молвила Мария, – после дальней дороги завсегда поесть хочется, а после ужина пожалуйста и отдохнуть, места всем хватит, а Ване я отвела отдельную комнату, где он и будет жить, коль останется здесь, – и она осторожно погладила мальчика по голове своей тёплой рукой. Ваня уже отвык от материнской ласки, а Фросину заботу воспринимал как должное и это материнское поглаживание тётки по его голове было приятно и неожиданно.
Время за ужином прошло быстро, начало темнеть и Мария зажгла большую керосиновую лампу, висевшую на цепочках над обеденным столом. Когда чаепитие закончилось, хозяйка зажгла лампу поменьше и повела гостей располагаться на ночлег: кучеру постелили на кухне, Пётр Фролович расположился на диване в гостиной, а Ваню тётка Мария провела в его будущую комнату, которая оказалась копией его родной комнаты в усадьбе, лишь кровать и стол для письма были другими.
Утром, чуть свет, во дворе закричал петух, ему откликнулись петухи из соседних дворов, и их кукареканье заставляло жителей городка просыпаться и начинать новый день спозаранку.
Ваня тоже проснулся и вышел во двор. Кучер уже запрягал лошадь собираясь в обратный путь: отец решил остаться на несколько дней, чтобы уладить Ванины дела с обучением в уездном училище и поэтому кучер обещал вернуться за ними через неделю.
Ваня сбегал в уборную, вымыл лицо и руки из рукомойника во дворе и прошёл в дом на кухню. Отец и кучер уже сидели за столом возле самовара и пили чай с остатками от вчерашнего ужина.
Тётка Мария хлопотала у топившейся печи и когда Ваня сел за стол поставила на стол сковороду с жареной колбасой, залитой яйцами. Мужчины оживились и, отставив чашки с чаем, принялись за яичницу, макая кусками хлеба в растекающиеся по сковороде желтки, смешанные с жиром.
Ваня тоже принял участие в очищении сковороды, которая освободилась под напором трёх едоков, вернувшихся снова к чаепитию: наливая чай в блюдечко и прихлёбывая его губой через край блюдца, отрываясь лишь на мгновение, чтобы положить в рот маленький кусочек колотого сахара, лежавшего горкой в сахарнице. Мария тоже присоединилась к ним попивая чай с вареньем, но так и оставаясь закутанной в платок, из-под которого виднелся лишь один чёрный глаз.
–Ты сняла бы платок, что ли, – молвил Пётр Фролович, – что от нас прятаться, да и вины твоей в этом нет, что родимое пятно попало на лицо: где бы в другом месте, так никто бы и не заметил и не подумал худого.
– Я и так, братец, знаю, что Бог это отметил меня родителям в наказание, а не чёрт, как думают люди, – ответила Мария, и платок я ношу дома не для сокрытия своего родимого пятна, как ты думаешь, а чтобы подтянуть щёку, что стала отвисать, набухла и мешает мне заниматься домашними делами.
– Что же ты, Мария, не возьмёшь домработницу: пусть она бы и управлялась по дому, а тебе, наверное, дел и в лавке хватает – без присмотра твои приказчики живо проторгуются и растащат товар и деньги так, что и концов не найдёшь.
– У меня не пошалишь, братец, – отвечала Мария, прихлёбывая душистый чай, – товар я сама отбираю у перекупщиков, у крестьян и купцов, потому знаю точно где, чего и сколько и по вечерам считаю кассу, чтобы не искушать приказчиков деньгами в кассе. Приворовывают они, конечно, но в меру и мне не в убыток. Был у меня один приказчик, прихватил из кассы червонец, я заметила недостачу и прогнала его: теперь он дворником улицы метёт, поскольку никто его в торговое дело здесь не берёт, а на него глядя и другие мои служки поубавили пылу, чтобы тащить товар и деньги из лавки.
Домработница, постоянная, мне пока тоже не нужна: сама управляюсь по дому, чтобы не сидеть днями и бестолку смотреть в окно. Приготовить покушать мне не в тягость, сам видишь, покопаться в огороде – тоже в радость, убираться по дому приходит соседка раз в неделю по пятницам и раз в месяц заходит прачка, чтобы взять бельё в стирку. Так и живу в одиночку, но без запарки. Вот Ваня учиться начнёт – может тогда и домработницу возьму, чтобы за ним присматривала, кормила и обстирывала: мальчики ведь известные грязнули-замарашки и к прачке не набегаешься. Не беспокойся, братец, твоему сыну, моему племяннику, плохо здесь не придётся, да и мальчик он, как я посмотрю спокойный и, наверно, послушный.
На этом чаепитие закончилось, все встали из-за стола направляясь по своим делам: кучер в отъезд, тётка Мария готовить обед, а Пётр Фролович собирался навестить училище, чтобы поговорить об учёбе сына с осени и в каком классе и что нужно из документов для его оформления.
Встав из-за стола Пётр Фролович перекрестился на образа в углу и подумал: – Вот здесь, за одним столом, сидели за завтраком он, потомственный дворянин, сермяжный крестьянин, сестра двоюродная – полужидовка и его юный сын, десяти лет от роду. Ещё лет двадцать назад такое и представить было невозможно, а вот подишь-ты, случилось и дальше сословия будут меняться ещё сильнее и дворянско-крестьянская Россия исчезнет окончательно.
Грядут большие перемены и надо младшего сына подготовить к ним основательно, чтобы он не потерялся в будущей своей жизни среди холопов, жидов и торговцев, а оставался дворянином по духу своему и по положению в обществе.
Пётр Фролович надел свою фуражку, которая сразу отличала в нем бывшего офицера и, наказав Ване помогать тётке Марии по дому, пошёл вон со двора вслед за кучером, который отправился в обратный путь с наказом вернуться сюда через неделю, чтобы отвезти барина с сыном домой.
В училище Пётр Фролович разыскал только сторожа, который объяснил, что учителей и попечителей сегодня нет и не будет по причине окончания занятий со
