Джен Коруна - Год багульника. Осенняя луна
— С чего же ей отступать? — удивился Кравой.
— Ну мало ли… Ведь существуют же приливы и отливы — вдруг наступит такой сильный отлив, что все детеныши окажутся на суше.
— Бедняги! Даже представить себе страшно! — ужаснулся жрец солнца.
— Да уж, — согласилась Моав.
Они добрались до места поздним вечером. Бухта Иголки представляла собой большой круглый залив, почти со всех сторон защищенный от волн и ветра — между ним и морем оставался лишь узкий пролив. Берег гавани был не таким крутым, как в других местах — он плавно сходил к воде песчаным склоном. Кравой подошел к воде. Несмотря на темноту, он смог разглядеть в ней какое-то движение: кто-то будто плескался в бухте.
— Это маленькие навы, — объяснила Моав, подойдя к нему и встав рядом. — Резвятся здесь, прежде чем выйти в большое море. Подождем еще несколько часов, пока не выйдет луна — тогда и начнем…
— Что начнем? — нахмурившись, спросил Кравой.
— Увидишь.
Жрец солнца недовольно фыркнул — не нравилась ему вся эта затея! Они сели на берегу. Вскоре показалась и луна, море засеребрилось в ее свете, пошло белыми бликами. Моав уверено поднялась с песка и пошла к воде. Не дойдя шагов пяти до ее края, она остановилась, постояла некоторое время и протянула худые руки к луне — выставленные вперед ладони напряглись. Охваченный мрачным предчувствием, Кравой поднялся вслед за ней. Он подошел к берегу, взглянул на воду и остолбенел — кромка воды начала отступать все дальше и дальше в море, обнажая песок.
— Э, что ты надумала?! — вскричал он.
— Луна повелевает приливами и отливами, — не оборачиваясь, ответила Моав, — думаю, она откликнется на мою просьбу и поможет на время отвести воду.
— Ты сумасшедшая! Там же маленькие навы, они же умрут!
— Надеюсь, что нет. За десять минут никто не умрет, зато за это время успеют появиться их встревоженные родители. Может, кто-нибудь из них знает о Нар-Истале.
— Но ведь Седна разгневается, если узнает о том, что они открыли тебе ее тайну!
— Думаешь, это их остановит?
Солнечный эльф подскочил к Моав.
— Одумайся! Рано или поздно она прознает, чьи это проделки — и вряд ли скажет тебе спасибо!
— Думаешь, это остановит меня?
Он покачал головой.
— Ты не сделаешь этого!
— Я уже это делаю, — спокойно ответила она.
Кравой несколько мгновений молча смотрел на нее — в его взгляде было удивление.
— Моави, я тебя не узнаю! — не выдержал он. — Что с тобой случилось?! Иногда мне кажется, что я совсем тебя не знаю!
Эльфа опустила руки.
— Иногда мне самой кажется, что я себя не знаю…
Внезапно она сорвалась с места, подбежала к краантль — так близко-близко — и заглянула ему в лицо. В ее глазах не было ни намека на жестокость, они были отчаянными, почти умоляющими. Она сбивчиво заговорила:
— Кравой, послушай!.. Я обещаю тебе, никто не пострадает, верь мне! Ты считаешь, я злая и жестокая, да?! Но это неправда! Неправда!.. Я не такая, как ты думаешь!
Она вцепилась в его рукав и трясла его, точно чего-то требуя. Кравой совсем растерялся.
— Да я совсем так не думаю!..
Он не успел договорить, Моав перебила его.
— Я просто хочу найти Нар-Исталь! — дрожащим голосом говорила она. — Я должна это сделать, я — старшая веллара и не могу сдаться просто так. Моррог не должен победить! Я должна, понимаешь, должна! Это моя судьба, не я ее выбирала, а она меня!
Кравой встревожился не на шутку. Он крепко взял эльфу за плечи.
— Успокойся, Моави! Конечно, ты ни в чем не виновата. Ты все правильно делаешь, и у тебя все получится!
Он помолчал.
— Твой отец гордился бы тобой.
— Отец… А ты? — с неожиданным жаром спросила она.
— И я тобой горжусь, моя Йонсаволь, — тихо ответил он.
Она вздрогнула и побледнела; синие глаза бегали — они казались сейчас просто огромными.
— Не думай обо мне плохо, прошу тебя! Никогда! — прошептала она.
— Я вовсе не думаю о тебе плохо. Просто, ты иногда совершаешь поступки, которые мне непонятны.
Она опустила глаза.
— Ты все поймешь со временем, обещаю тебе; поймешь и простишь меня…
Солнечный эльф осторожно взял ее пальцами за подбородок и тихо сказал:
— Мне не за что тебя прощать.
Она тихо вздохнула, Кравою показалось, что ее губы дрожат. Она тихо отвела лицо и вновь вернулась туда, где стояла.
Вода тем временем продолжала отступать. Плеск, который еще раньше привлек внимание краантль, усилился. На поверхности моря, сверкая в лунном свете, то и дело показывались небольшие темные тела. Они хаотично плескались, точно косяк рыб, пойманный в сеть — бедные детеныши метались в исчезающей с каждым мгновением воде. Кравой с трудом сдерживался, чтобы не прекратить это издевательство, но слова, сказанные лунной эльфой, останавливали его. Она ведь обещала, что никто не пострадает! Он решил выждать еще некоторое время; если же ничего не произойдет и дальше, он остановит Моав, чего бы это ни стоило.
На поверхности моря началось еще какое-то движение — вода в гавани пошла кругами, и следом из нее показались темные силуэты. Сердце Кравоя замерло — навы все-таки пришли. Их было десятка два. Они подплыли к берегу — теперь можно было совершенно четко рассмотреть покрытые чешуей лица, волосы-плавники, большие прозрачные глаза. Некоторое время они оставались по плечи в воде, затем, завидев эльфу, подплыли ближе. Моав опустила руки. Один из них набрался смелости и приблизился к ней, высунувшись из воды по пояс.
— Зачем ты отбираешь нашу воду? — спросил он, его голос звучал немного странно, как будто у него в горле что-то переливалось. — В ней наши дети, и они могут погибнуть.
— Я не желаю вам зла, — громко ответила Моав. — Скажите, где спрятан меч Лагха, Нар-Исталь, и я верну вам воду.
— Но мы никогда его не видели, — развел руками нав. — Лишь владычица морей знает, где он.
— А может быть, все-таки знаете? — продолжала настаивать веллара. — Пусть вы его не видели, но возможно, слышали о месте, где его можно найти.
Кравой шагнул к воде — это уже было слишком! Они ведь и вправду могут ничего не знать. Нав обернулся к сородичам и стал начал издавать звуки, похожие на переливчатый свист, одновременно жестикулируя длинными тонкими руками. Переговорив таким образом, он снова обернулся к эльфам.
— Сейчас приплывет старейшина, он единственный, кто может знать это, повелительница луны. Подожди немного, просим тебя!
— Хорошо, только пусть поторопится.
Ожидание показалось Кравою вечностью. Наконец, вода в гавани снова качнулась, из нее вынырнула новая голова. Навы зашевелились, глядя на прибывшего. Тот неспешно приблизился к кромке воды. Он был очень стар — чешуйчатое лицо покрыто морщинами, плавники в прорехах. Подплыв к Моав, он сделал несколько извивающихся движений, чтобы выбраться на берег. Мокрая чешуя заблестела, длинный хвост зашуршал по песку.
— Ты действительно можешь сказать, где спрятан меч? — не дожидаясь, пока он к ней обратится, спросила эльфа.
Жрец солнца напрягся. Нав пошевелился и заговорил.
— В морском дне есть лабиринт, в нем хранится Жгучий Металл, — старчески прохрипел он. — Больше мы ничего не знаем, лунная королева! Верни нам воду!
Словно желая поддержать сородича, остальные навы подплыли совсем близко к берегу, так что чешуйчатые хвосты высунулись из воды, и умоляюще сложили руки, но Моав и бровью не повела. Застывший в напряженном ожидании Кравой перевел на нее взгляд: в нем читалась упрямая решительность — терпение краантль было на исходе.
— Как попасть в этот лабиринт? — резко спросила Моав.
Старейшина несколько раз глотнул воздух, прежде чем заговорить — пребывание на суше обессилило его. Наконец, он собрался с силами:
— Туда ведут два входа, один — с моря, второй — с земли.
— Нас интересует тот, который с земли.
— На берегу недалеко отсюда, прямо напротив двурогой скалы, стоит колодец — это и есть вход, — произнес старик, его голос звучал так сипло, что едва можно было разобрать, что он говорит. — Вы сможете пройти через него, пока будет отлив — вода в это время отходит, и вам надо будет лишь немного проплыть. Колодец ведет прямо в прекрасный лабиринт из белых кораллов; там светло, как днем на земле! Но будьте осторожны — с началом прилива вода заливает его до самого потолка: если замешкаетесь, то уже никогда не увидите солнца…
— Сколько времени длится отлив? — вмешался Кравой, тоже подходя к воде.
— Он начинается утром и заканчивается, когда солнце поворачивает к западу, — проскрипел нав.
— Стало быть, нам надо убраться оттуда до заката, — заключил Кравой и в следующий миг нахмурился: — А кстати, кто же это туда с земли ходит? — Навам же этот вход ни к чему.
Старейшина повернул к нему морщинистую голову.
— Несколько раз приходили какие-то существа, черные, с двумя ногами и без лиц.
Эльфы тревожно переглянулись — сомнений быть не могло, речь шла о гарвах.
