О началах и концах света: Рождение и гибель мира в мифологии, религии и науке - Олег Ивик
Несколько более скромные цифры получаются, если исходить из другого сообщения Гомера. Сыновья Посейдона, Эфиальт и От, собирались штурмовать небо и для этого хотели взгромоздить гору Оссу на Олимп, а «шумящий лесом густым Пелион – на Оссу»[72]. Братья могли бы преуспеть, и дело закончилось бы космической катастрофой, но, к счастью для богов, Аполлон умертвил обоих нечестивцев до того, как они возмужали{214}. Так или иначе, их намерения дают возможность посчитать расстояние до неба, сложив высоту всех трех гор. Самая высокая точка горного массива Олимп, Митикас, поднимается над уровнем моря на 2918 метров; высота Пелиона – 1651 метр, а Оссы (сегодняшняя Киссаво) – около 1500 метров. И, значит, расстояние от Земли до ее божественного супруга составляло немногим более шести километров.
Итак, Вселенная древних греков представляла собой купол медного (бронзового) неба, имеющего какую-то опору на западе, более или менее плоскую Землю, обтекаемую Океаном, и уходящие в глубины земли гигантские полости Эреба и Тартара. Но имелись и другие элементы мироздания, без которых картина была бы неполной: Солнце, Луна, Заря…
Бог-Солнце, по-гречески – Гелиос (Гелий), родился от брака детей Неба и Земли, титанов Гипериона и Фейи (она же Фея, Тейя). Он носил и второе имя, Феб, что значит «сияющий», поэтому его иногда отождествляли (а может быть, и путали) с Аполлоном, которого тоже изредка называли Фебом в честь его бабки Фебы{215}.
Гелиос был одним из самых трудолюбивых и занятых богов. Каждое утро он садился в свою колесницу, запряженную крылатыми{216} конями, и вылетал на небо «из тихо текущих, глубоких зыбей океана»{217}. На голове у него был венец с ослепительными лучами, которые и дарили свет всему миру{218}:
Свет с высоты посылает бессмертным богам он и людям,
На колесницу взойдя. Из-под шлема глядят золотого
Страшные очи его. И блестящими сам он лучами
Светится весь. От висков же бессмертной главы ниспадают
Волосы ярко блестящие, лик обрамляя приятный,
Светом пронзающий даль. И под ветром сверкают на теле
Складки прекрасных и тонких одежд{219}.
Колесница Гелиоса двигалась по строго определенному пути: «…в небе прорезана вкось широким изгибом дорога». Следы от колес были заметны и не давали заблудиться. Дорогу проложили так, «чтоб одинаковый жар и к земле доносился и к небу». В начале пути подъем был настолько крут, что даже отдохнувшие за ночь кони с трудом преодолевали его. В полдень колесница выходила на опасный участок, расположенный на огромной высоте; Гелиос признавался:
Видеть оттуда моря и земли порой самому мне
Боязно, грудь и моя, замирая, от страха трепещет.
На западе бога ждал крутой спуск, ведущий в Океан. Жена Океана, титанида Тефия (Тетида), которой Гелиос приходился родным племянником, всегда со страхом наблюдала, как он завершает свой ежедневный маршрут. Ситуация осложнялась и тем, что небо греческой Вселенной достаточно быстро вращалось. Гелиос рассказывал сыну:
Вспомни, что небо еще, постоянным влекомо вращеньем,
Вышние звезды стремит и движением крутит их быстрым.
Мчусь я навстречу, светил не покорствуя общему ходу…
К вечеру измученный бог опускался в Океан – здесь, на западе, у него был дворец, где он мог отдохнуть{220}. Но отдых его продолжался очень недолго. По свидетельству поэта VII века до н. э. Мимнерма, с рассветом он должен был мчаться обратно на восток, где его уже ждали крылатые кони и колесница. Бог проделывал обратный путь по водам Океана на специальном «вогнутом ложе крылатом» – на нем он мог еще немного поспать{221}. Ферекид[73] сообщает, что и сам бог, и его кони вместе совершали путь по Океану в специальной золотой чаше, причем это занимало у них всю ночь{222}.
Практически вся жизнь Гелиоса проходила в пути. Тем не менее, кроме западного дворца, он имел еще и дворец на востоке. Четыре богини, стоявшие возле трона Гелиоса и управлявшие временами года, назывались оры (горы). По сообщению Квинта Смирнского[74], они были дочерьми Гелиоса и Селены{223}. Вообще говоря, орами звали трех дочерей Зевса и Фемиды, но эти, последние, жили на Олимпе и помимо смены сезонов ведали правопорядком и охраной божественной обители. Им же было поручено открывать ворота, ведущие в небо. Не исключено, что олимпийские оры попросту не справлялись со столь многочисленными обязанностями, поэтому дочери Гелиоса взяли на себя заботу о временах года и получили то же самое название – оры.
Родная сестра Гелиоса, Селена-Луна, была ночным светилом. Как и брат, она путешествовала по небу на колеснице, но везли ее белоснежные кони{224} или быки{225}. Есть сведения, что у Селены имелись длинные крылья{226}, но, судя по всему, она не любила ими пользоваться. Богине случалось ездить и верхом – именно так она, по свидетельству Павсания, была изображена на пьедестале статуи Зевса в Олимпии. Сообщив об этом, географ добавляет: «У некоторых есть рассказ, будто богиня едет не на коне, а на муле, и при этом прибавляют глупый рассказ об этом муле»{227}, – но сам рассказ он, к сожалению, не приводит.
Впрочем, большинство авторов говорили о красавице богине в самых возвышенных тонах. В «гомеровском» гимне, посвященном Селене, есть такие строки:
Неборожденное льется сиянье на темную землю
От головы ее вечной, и всё красотою великой
Блещет в сиянии том. Озаряется воздух бессветный
Светом венца золотого, и небо светлеет, едва лишь
Из глубины Океана, омывши прекрасную кожу,
Тело облекши блестящей одеждою, издали видной,
И лучезарных запрягши коней – крепкошеих, гривастых, –
По небу быстро погонит вперед их Селена-богиня…{228}
Другой сестрой Гелиоса была богиня-Заря Эос. Помимо того что заря сама по себе является важным элементом мироздания, Эос стала матерью ветров и звезд. У богини было много любовных связей, но самая плодотворная из них – связь с Астреем, сыном титана Крия и Еврибии, дочери Понта. Гесиод пишет:
Эос-богиня к Астрею взошла на любовное ложе,
И родились у нее крепкодушные ветры от бога –
Быстролетящий Борей, и Нот, и Зефир белопенный.
Также звезду Зареносца и сонмы венчающих небо
Ярких звезд родила спозаранку рожденная Эос{229}.
Отметим сразу, что далеко не все звезды были детьми Эос. Многие из них, как, например, Плеяды или звезды, входившие в созвездие Ориона, имели иное происхождение. Интересно, что эти светила, хотя и были существами божественной природы, как активные личности себя обычно не проявляли. Даже те из них, кто в свое время обитал на земле и имел бурную биографию, попав на небо и став звездами, устранялись от какой-либо деятельности.
Собственной личной жизни (такой, как у более крупных светил – Гелиоса и Селены) у звезд, за редкими исключениями, не было. В качестве примера такого исключения можно, пожалуй, назвать сына Эос, Зареносца (он же Геспер, Веспер, Эосфор или Фосфор, а у римлян Люцифер) – «утреннюю звезду», которую мы зовем Венерой (у греков это светило не имело отношения к богине любви). Нонн Панополитанский[75] пишет, что Эосфор жил во дворце у своего отца Астрея, помогал ему принимать гостей{230} и возглавлял пляски, хороводы и шествия{231}.
Но большинство звезд все-таки были существами достаточно пассивными – в браки не вступали, гостей не принимали и плясками не увлекались. Иную жизнь вели другие дети Эос – ветра.
Греция знала четыре основных ветра: северный – Борей, южный – Нот, западный – Зефир и восточный – Эвр. Согласно Гесиоду, детьми Эос и Астрея были лишь первые три из них. Родители Эвра долгое время считались неизвестными, но в V веке Нонн расставил точки над i. Он сообщил, что Эвр – такой же
