Теремок (СИ) - sillvercat
========== 9. ==========
Джип Серьга заправлял недавно. Они выехали со двора, и ворота закрылись за ними.
Док приказал себе не думать о Лие и Ярике, словно эта за хлопнувшаяся створка наглухо отсекла их с Серьгой от оставшихся в доме. Может быть, они выживут. Может быть, Лие удастся благополучно родить. Может быть, они там втроём будут жить, поживать и добра наживать… когда и если никто к ним не вернётся. На это всё-таки оставались какие-то шансы. Пусть и призрачные.
А вот у Дока и Серьги шансы были вовсе в минусе.
— Есть мушкетёры? — бледно усмехнулся Док, повернувшись к Серьге, который сосредоточенно вёл машину, лавируя между брошенными, застывшими на обочинах, съехавшими в кювет чужими автомобилями.
— Эти двое, Вера и мелкий, — процедил тот, не поворачиваясь, — во-первых, наши, как ни верти. Не можем же мы их взять и гадам отдать, как будто так и надо. Во-вторых, они — что-то настолько ценное, что и представить нельзя. Мы должны выяснить, почему те падлы за ними охотились. И… возможно, у них в кузове есть ещё такие же. Хотя нет, — оборвал он себя, — Ярик бы сказал. Он же всё чуял.
— Если они едут к Старомосковску, — обронил Док, напряжённо вспоминая карту, — есть просёлочная дорога. Мы сядем им на хвост. За заправкой свернёшь налево, там увидишь, где. Эти сволочи не местные, они не знают. Моя жена всегда ездила по этой дороге. Господи, я тогда даже машину бросил водить, берёг руки. Руки хирурга.
Он задумчиво пошевелил исцарапанными, в мозолях, пальцами. На работу его обычно отвозила Ветка, она же забирала. Она и показала ему эту дорогу, прекрасно здесь ориентируясь. «Разведчица, партизанка Лара», — поддразнивал он её, а она в ответ гордо напоминала, что-де родом из Белоруссии, а все бульбаши по крови — партизаны. Ветка, наверное, была бы сейчас здесь как рыба в воде.
Он так глубоко задумался, вспоминая, что не услышал оклика Серьги.
— Что? — очнулся он, согнав с лица невольную улыбку. — Рано ещё сворачивать.
— Я не про то, — нетерпеливо сказал Серьга. Начинало светать, первые лучи бросали розовые отблески на его смуглое горбоносое лицо. — Чтоб ты знал — меня вообще-то послали из… ну, неважно, откуда, тебя взломать, хирург. По первости просто в разведку — выяснить, что да как, а потом я должен был бригаду спецов набрать, чтобы вскрыть твой домишко.
«Взломать? Спецов?» — Док смотрел на него, позабыв, кажется, закрыть рот.
— Чёрт, ну что ты уставился? — Серьга со злой досадой хлопнул ладонью по кожаной оплётке руля. — Я же не знал, что всё накроется пиздой. Весь мир. Я с Кавказа ехал, как ты помнишь, я тебе рассказывал, и это правда, — он цедил слова так, будто ему было трудно говорить, не сводя глаз с летящей под колёса дороги. — Один наш богдыхан, криминал местный, меня послал. Ты его жену кроил, так он и усёк, что ты в бабле купаешься. А одного такого богатенького лоха вскрыть — это же не банк брать. Я неподалеку от тебя должен был поселиться. Всё прояснить. Комнату у твоего алкаша-соседа заранее снял. А тут нате вам, ёбаный апокалипсис. И ни алкаша, ни богдыхана, ни бригады. Только мы с тобой. А потом ты как начал в свой теремок народ собирать, так я и понял, что мне повезло найти святого. Рядом с которым и помереть не жалко, сразу в рай попадёшь, — он снова скривил губы в странной усмешке. — Ну ты чего молчишь? До-ок!
Он всегда так его звал, с такой вот интонацией: «До-ок!» Когда колошматили бесов во дворе. Когда нашли и отбили Лию. Когда забрали Ярика с Верой. Когда ходили в глубокую разведку. Всегда.
Док поморгал, продолжая таращиться на него. Потом откашлялся. Всё, что он чувствовал — это изумление, глубочайшее изумление, а отнюдь не страх или ярость. Рядом с ним сидел Серьга, его друг, свой в доску, и они вместе катили умирать.
— Эх ты, а ведь я с тобой в одной постели спал, — укоризненно проговорил он наконец и, видя, как очумело вытягивается разбойничья физиономия Серьги, принялся тихо ржать.
— Блядь! — Серьга помотал башкой, ткнул его кулаком в плечо и заржал сам.
Они свернули на узкую грунтовую дорогу после заправки. Свернули раз и другой. И наконец снова выскочили на шоссе.
— Из-за леса выезжает конная милиция! — вдруг завопил Серьга во всё горло. — Становитесь, девки, раком, будет репетиция!
Далеко впереди, за поворотом шоссе, замаячил зелёный крытый кузов грузовика, пока что похожий просто на зелёную точку. Они переглянулись. Оба понимали, что, хоть джип покажется болтающимся в кузове солдатам такой же точкой, нельзя привлекать к себе внимание. Силы были слишком неравны, чтобы атаковать в лоб, их обоих положили бы за полминуты.
— Позырим издаля, — процедил Серьга, и Док согласно кивнул. Высунулся в окно, чтобы глянуть в просветлевшее небо — там никто не летал, даже дроны. Слава Богу.
— Мы можем потерять их в городе, — с тревогой выпалил он, и Серьга устало вздёрнул бровь:
— Ты чего? Окстись, бро. Город-то пустой.
Старомосковск и вправду стал городом-призраком. Пустынные улицы, кое-где наглухо перегороженные брошенными автомобилями, разбитые витрины магазинов — уцелевшие люди туда забирались, что ли, спасаясь от бесов или в поисках еды? Но сейчас не было видно ни бесов, ни людей. Ветер крутил и гонял мелкий мусор, какие-то пакеты, рекламные листовки. Сквозь прошлогоднюю побуревшую траву на обочинах пробивалась трава, свежая, зелёная, как кузов виляющего далеко впереди грузовика.
Док
