Власть книжного червя. Том 4 - Kazuki Miya
Дамуэль был полностью сосредоточен на наиболее эффективном использовании своей маны, и поэтому он всегда старался тратить её как можно меньше во время боя. В результате его боевой стиль был очень простым и довольно прямолинейным, но он был гораздо менее расточительным, даже по сравнению с другими рыцарями из низших дворян.
— Ваш учитель прав, хозяин, — вмешался Стенлюк. — Хозяин моего хозяина еще не привык к магии усиления, и поэтому она тратит много маны, используя её. Вы, конечно, более искусны в магии усиления. Вам совсем не стоит так расстраиваться.
Ангелика подняла голову. С тех пор, как Бонифаций признал её как свою ученицу, она стала рыцарем, столь способным в использовании магии усиления, что подобный уровень владения был редким даже среди высших дворян. Стенлюк, казалось, тоже неуклонно развивался. Его клинок был теперь намного длиннее, чем в последний раз, когда я его видела.
— Ты определенно стал больше, Стенлюк. Ты уже многое знаешь о мире?
— У меня не было выбора, учитывая плохую память моего хозяина. И потому у этой битвы нет и не будет конца, — ответил Стенлюк. Он, конечно, говорил об Ангелике, но, услышав эти слова произнесенные голосом Фердинанда, я почувствовала себя так, словно это ругают меня.
Как раз в тот момент, когда на моем лице возникла печальная гримаса, Бонифаций откашлялся и протянул мне короткий меч. Судя по внушительному фей камню на рукояти, я предположила, что это тоже манаклинок.
— Розмайн, я тоже выращиваю манаклинок, — сказал он. — Ты не могла бы влить в него немного своей маны?
— Гм, Дедушка… Дело в том, что мне запретили вливать свою ману в чужие манаклинки.
— Быть того не может!
Мне очень не хотелось его разочаровывать, а ведь он был явно задет моим отказом, но я просто не могла сделать это без получения разрешения. Я объяснила, что Фердинанд запретил мне делать это после инцидента со Стенлюком, что заставило Бонифация нахмуриться.
— Разрешение от Фердинанда, хм…? — пробормотал он почти рычащим голосом. Я чувствовала, что он вот-вот бросится вперед, готовый снести любые преграды, стремясь любой ценой добиться желаемого, поэтому я поспешно попыталась остановить его.
— Но даже с разрешения Фердинанда, я не думаю, что смогу справиться с этим, пока снова не научусь контролировать свою ману. Я все еще с трудом использую её должным образом из-за моего сна в юрэ́вэ.
Если использовать аналогию, это было похоже на переход от наливания воды в стакан из кувшина к наливанию воды в стакан из ведра, то есть было намного сложнее контролировать поступающий поток. Магия усиления требовала много маны, что было плюсом, так как «ведро» работало в этом случае просто отлично, это было как будто вы наливали из него воду в умывальник, но манаклинки были совсем другим делом. По сути, мне нужно было бы вливать свою ману по ложке, «ведро» тут совсем не годилось. Пройдет какое-то время, прежде чем я привыкну обращаться моими увеличившимися возможностями.
— Кроме того, манаклинок Ангелики в конечном итоге стал говорить как Фердинанд, потому что я думала, что ей нужен кто-то, способный руководить и наставлять. Я не могу придумать ничего такого, что нужно тебе, Дедушка. Ты и так уже достаточно силен.
— Понимаю… Более чем достаточно силы, да?
Как только тренировки или обучение танцу заканчивались, я, чтобы освежиться, принимала ванну, а затем ужинала. Моей последней задачей на день было чтение, подготовка к завтрашнему дню, хотя Рихарде, чтобы уложить меня спать, всегда приходилось вытягивать книгу у меня из рук силой.
Я постоянно училась чему-то новому, и с каждым днем у меня накапливалось все больше учебных материалов. Я, естественно, наслаждалась их чтением, но запоминать все было довольно трудной задачей.
И все же я не собираюсь сдаваться. Я заслужу уважение Шарлотты, стану лучшей старшей сестрой в мире и буду проводить каждый день в раю, который называется библиотекой Королевской академии!
Уроки магии, преподаваемые на первом курсе академии, были совсем не трудными. На них знакомили с основными фактами о мане и фей камнях. И у той, и у тех была склонность к какому то природному элементу, что отражалось в их цвете, в свою очередь асоциировавшимся с божественными цветами богов. Все, что мне нужно было сделать, это запомнить, какой элемент соотносится с каким цветом, и как человек, которому раньше пришлось вызубрить священное писание, я все поняла и запомнила после беглого прочтения.
История оказалась значительно сложнее — там было так много королей с длинными, очень похожими друг на друга именами, что мой мозг просто превращался в кашу каждый раз, когда я пыталась их выучить. Единственным утешением было то, что я уже знала историю образования страны из религиозных сказаний, записанных в священном писании, что сэкономило мне немного времени.
— Для древней истории тебе нужно только запомнить общий ход событий. А вот что происходило в несколько последних десятилетий тебе просто необходимо знать в подробностях, — объяснял Фердинанд. — В частности, тебе нужно будет узнать о гражданской войне, которая произошла в Суверении, какие изменения она вызвала, и кто в ней победил. Это будет чрезвычайно важно при взаимодействии с другими студентами Королевской академии.
Я посмотрела на огромное королевское генеалогическое древо, которое Фердинанд разложил передо мной. Королевская семья и их отпрыски сражались между собой, и самые сильные из них делали все возможное, чтобы стать королем. Гражданская война началась из-за того, что первый и третий принцы вступили в открытый конфликт, и в результате это привело к расколу страны на двое.
Первый принц в конечном счете проиграл войну, но третий принц был убит убийцей, которого первый принц послал перед своей смертью, в результате чего они оба погибли. Это вновь разожгло пламя конфликта, когда четвертый и пятый принцы и их союзники
