Шелег Витальевич - Нелюдь
За своими рассуждениями я и не заметил, как в центр импровизированной арены вышел Кир с ножом. Напротив него уже стоял противник. Такой же взрослый парень, как и мой, на голову возвышающийся над мальчишкой.
- Бой! - выкрикнул Люк.
И противник Кира, разъяренный моей победой над своим другом, прыгнул на него.
Кир растерялся от такого напора и тут же был наказан длинным прямым разрезом на груди.
У меня прямо оборвалось все перед глазами.
Я не заметил, как подпрыгнул вверх и оказался на ногах. Попытался стартануть. Но чьи - то крепкие руки с проворством обхватили мое тело и не давали сдвинуться с места.
- Не лезь, малой, - на приблатненный манер растягивая слова, проговорил мне кто - то в ухо. - Бой один на один, не лезь.
Я кивнул, показывая, что понял ситуацию и уяснил, что мое вмешательство может все испортить, еще нарушу какое - нибудь правило и тогда все, может и дисквалифицируют, как тогда ребятам отдуваться? Тем временем ситуация на арене выровнялась, Кир несколько раз полоснул своего противника по телу и показал, что не нужно преждевременно праздновать победу.
Но все - таки преимущество в силе, возрасте и опыте было не на стороне Кира, и он обзавелся еще несколькими свежими порезами. Кровь сочилась из них, и мальчик на глазах начал слабеть.Я уже видел, как он побледнел и начал заваливаться назад.
Рванув вперед, я подхватил его на руки и не дал повалиться на землю.
- Он проиграл! - поднял я руку.
Люк кивнул. А противник Кира что-то разъяренно рыкнул на меня, но ослушаться Люка не мог.
Подхватив Кира, я вернулся, досадуя, что сорвался и потерял над собой контроль. А вдруг действительно нарушил бы что - нибудь?
Моим вторым противником был лысый мальчишка с фингалом, он беззубо мне улыбнулся, вероятно, пытаясь запугать, и приготовился к бою.
- Начали! Бой!
Этот парниша учел причины неудачи моего предыдущего противника и не стал сходу бросаться на меня. Вместо этого он аккуратно приблизился ко мне и начал осторожно работать руками, и пробовать мою защиту на прочность.
Ну что сказать, тактику он выбрал правильную. Руки у него намного длинней, чем у меня, здесь преимущество на его стороне. Да и к тому же он достаточно ловок, чтобы не давать моей низкорослой фигуре долго от него убегать. Но кое - что он не учел, а точнее, он кое - чего не знал. А не знал он того, что я могу входить в ускорение и своевременно реагировать на его атаки.
Пропускаю его удары, а где-то отвожу в сторону, понемногу уворачиваюсь. Парень начинает заводиться, и его улыбка превращается в хищный оскал. Он начинает делать широкие замахи и со всей силой старается ударить меня.
Однажды я прочитал в одной статье, что под мышкой находится болевая точка, и что если сильно туда ударить, то рука может потерять чувствительность...Что ж, сейчас проверим.
Раз! И я, делая шаг вправо и вниз, пропускаю руку противника под собой. Два! Отвожу руку назад, а затем, на секунду включая ускорение, мощно бью парню прямо в подмышечную впадину. Три! Бью опустившего от боли голову парня в затылок. Четыре! Парень упал на песок без сознания, а я, удовлетворенно кивнув, пошел к своим.
- Ну что, Ник, сделаешь следующего? - весело спросил я, не обращая внимания на творящийся вокруг меня ажиотаж и осекся. Ник стоял темнее тучи и задумчиво смотрел перед собой. Потом перевел взгляд на меня и покачал головой.
Я повернулся.
На арене стоял крепкий горбатый парень с длинными обезьяньими руками и некрасивым лицом.
В правой руке он держал широкий, даже на вид опасный нож, и, улыбаясь, призывно махал Нику рукой.
- Это Калека? - ничуть не сомневаясь в ответе, спросил я.
- Да. На ножах я ему не противник. Он еще ни разу на моей памяти не проигрывал.
- Тогда ты не против, если я выйду против него?
- Нет, - ответил Ник, на его лице было написано облегчение. - Только будь аккуратен! Он садист и всех своих противников страшно калечит.
Я кивнул и, достав из своей штанины прикрепленный к ней нож, пошел в центр.
Краем уха слыша принимаемые на Калеку ставки, и то что на меня поставило несколько человек. Я дождался пока ажиотаж и неприятные слова в мой адрес схлынут, опять повернулся к Люку.
- Ставлю на себя свой выигрыш.
Люк кивнул. Но ставить на меня не стал. Сомневается? Если честно, то я тоже. Никогда ножом не бился и даже не представляю, как это нужно делать. Хотя...если взять на вооружение опыт товарища Сигала, то многое может и прокатить, особенно с врубленным ускорением.
Сделав несколько быстрых движений ножом, вспоминая движения Стивена, я непроизвольно вошел в ускорение, а потом, спохватившись, вышел из него.
- Бой! - неожиданно прозвучал голос Люка. И Калека с жутким криком бросился на меня.
'Нихрена себе!' - чуть под себя не сходил. - Вот это рожа!'
Хорошо, что успел уйти в ускорение и начал отклоняться, а то лежал бы сейчас с перерезанной глоткой. Я скосил взгляд на начавший наливаться кровью разрез на груди. Просто повезло. Спустившись с небес на землю и пообещав себе понизить свою самооценку, я начал, нанося множество обманных ударов в стиле Сигала, наступать на противника.
Калека пытался защищаться, однако его руки быстро были покрыты большими порезами. Я, следя за ножами, этого почти не заметил. Себе бы чего не отрезать с такими - то движениями!
Когда из рук противника выпал нож, я несколько раз полоснул его торс и дал возможность отскочить. Заметив поднявшего руки подростка, я вышел из ускорения и опустил руки, и зря, в глаза мне тут же прилетел песок. И они ужасно заболели. Не помня себя от ярости, я прыгнул к размытому силуэту урода и с закрытыми глазами начал наносить удары ножом.
Когда я перестал ощущать его жизнь, я откинул нож в сторону и начал вытирать глаза. Они ужасно болели. Но я все же смог их немного прочистить. Повернув голову в сторону Калеки, я вздрогнул. На его месте оказалось кровоточащее тело.
Держа себя в руках, я посмотрел на гомонящую толпу и на Люка, с интересом смотрящего на меня, затем на людей Калеки, которые неотрывно смотрели на тело своего мертвого главаря.
- Ну что ж, - прервал мои разглядывания голос Люка, - победила банда Гната, или, как я теперь понял, банда Нелюди.
Я перевел взгляд на Гната и тот кивнул.
- Это были интересные бои, - продолжил говорить Люк. - Приходите к нам еще.
Когда зрители начали расходиться, а к нашим подошел маг, за моей спиной остановился Люк и, положив мне руку на плечо, сказал.
- Тебе нужно будет много мне рассказать, если не хочешь плохо кончить.
Я повернул голову в сторону мужчины и, посмотрев в глаза, сказал.
- Пошли, поговорим, мне нечего скрывать.
Успокаивающе кивнув ребятам, я пошел следом за мужчиной.
За нами пристроились два уже знакомых мне охранника Люка, и, навесив на лица скучающее выражение, начали цепкими взглядами рассматривать толпу.
Задавать вопросы, связанные с целью нашего прибытия, я не стал. А зачем? Придет время и тогда все станет понятно, стоит только немного подождать. Да и к тому же не мудрено догадаться. Наверняка мы держим путь в дом Люка или в любое другое спокойное место, в котором есть возможность спокойно, не опасаясь прослушки поговорить.
Люк периодически скашивал глаза в мою сторону, наверняка он ожидал различных вопросов от ребенка моего возраста, но я молчал. Скорее всего мне нужно было поддерживать легенду ребенка, задавать множество вопросов или, например, говорить без умолку. Но на меня навалилась какая - то странная апатия, и я, механически переставляя ноги, двигался вслед за мужчиной, даже не думая, о чем мы сейчас будем говорить.
Наверняка нехарактерное для меня состояние было вызвано так называемым 'адреналиновым откатом', о котором так любят писать в современных книгах. Мол, человек после стрессовой ситуации и мощнейшего выброса адреналина чувствует себя вялым и изнеможенным, из него как будто выдергивают стержень. В принципе убийство человека - это тоже мощнейший стресс и можно было бы подумать, что так на меня повлияла смерть Калеки от моих рук, но если быть честным, то я ничуть не переживал. Конечно, какой-нибудь 'общечеловек' на Земле сказал бы, что я монстр и убийца, что убив человека, я не испытываю никаких угрызений совести. Пусть так, но я о своем поступке совершенно не жалею. Калека пришел к нам с мечом, от меча и умер. Точнее, от ножа, от моего ножа. Ну и что? Я сделал только то, что должен был. В конечном итоге он бы перерезал мне глотку и ничуть бы об этом не жалел, в этом была его сила. Раньше бы я так не смог, но не сейчас.
С момента попадания в этот мир я постоянно дерусь, постоянно сражаюсь за свою жизнь. Я убиваю, калечу, подставляю других, чтобы выжить. Чтобы жил я и мои новые друзья. За эту неделю я увидел столько трупов, сколько не видел за всю свою предыдущую жизнь. И меня не воротит, не тошнит. Я привыкаю к этому ужасному запаху трущоб. Полусгнивших отходов, дерьма, трупов и немытых тел...А Калека? Да п - ху на него. Плохой был человек, пусть еще и подросток. Я уверен, что он не последний убитый мною человек. Ведь если не я, то меня. А жить я еще хочу. И жить хорошо...
