Страж разума - Lady Khali
- Заявление подали вы. Почему ...
В голове пролетели тысяча вопросов и возможных ответов. В основе юридической стратегии моих планов по бегству от Дамблдора, стояла Речь Главного Колдуна Визенгамота в 1972 году, в которой тот поклялся, что, пока не "избавит наше общество от последних безумных членов семьи Салазара Слизерина", не успокоится. Я ожидал длительное судебного разбирательства, хотя Министерский Департамент по Делам Семьи и Департамент Родословной Детей-Волшебников сами исследовали родословную моей матери. Вряд ли Министерство знало, что само предоставило опеку надо мной человеку, который поклялся искоренить всю мою семью.
Дамблдор, вероятно, думал, что Томас был последним и единственным выжившим членом семьи Слизерина. Это уже не имеет значения. Ни один здравомыслящий судья не пошлет меня к Дамблдору, если ему станет известно, что тот поклялся убить всех членов моей семьи. А вот попасть в поле зрения судьи - самая трудная часть плана.
Вмешательство и участие Фаджа меняло все. Я составил в уме краткий список людей, с которыми следует связаться в первую очередь: Нортон, Томас, Сайлас, Рита Скитер. Я не хотел, чтобы Гермиона и Невилл приняли в этом участие, но предпочел бы, чтобы они услышали эту историю от меня, а не от Дамблдора. У Барти уже закончилась кожа бумсланга, значит, ему необходимо будет, по крайней мере, двадцать четыре часа, чтобы сварить себе новую порцию оборотного зелья. Если я не успею к тому времени связаться с Томасом, возможно, мне придется потребовать присутствия мистера Малфоя. Из всех знакомых мне взрослых волшебников, он был последним человеком, к которому я мог обратиться за помощью, но Люциус Малфой был моим родственником и состоял в списке моей мамы. Лучше он, чем Снейп или Андромеда Тонкс, на чьей свадебной фотографии в Ежедневном пророке красовался сияющий Альбус Дамблдор, стоящий на месте отца невесты.
Рука Фаджа схватила меня за локоть.
- Сюда,- сказал министр магии, потянув меня, прочь от людского потока. - Гарри, ты помнишь, как я навещал тебя в больничном крыле?
Я покачал головой в знак отрицания.
4/159
- Я посетил тебя там дважды. Ты уверен, что ничего не помнишь?
- Точно уверен.
Он посмотрел на часы на стене и поморщился.
- Гарри, у нас действительно мало времени, так что я буду краток. Мадам Помфри - медиведьма, а не целитель. Ее работа заключается в лечении незначительных травм и болезней и она передает серьезные случаи болезни в Св. Мунго. У нее нет соответствующей квалификации, а в школе Хогвартс нет оборудования для лечения укуса акромантула.
- Но я в порядке. Видите? - Я начал было закатывать рукав, но он остановил меня.
- Гарри, без тщательной проверки у целителя и специальных зелий, мы не узнаем этого точно. Если она тебя излечила, отлично, ну а если нет, то ты можешь не дожить до начала следующего курса.
Он потянулся к клетке с Хедвиг, но я остановил его.
- Я все объясню в меру своих возможностей позже. Прямо сейчас, нам нужно, чтобы ты был в надежном месте.
- Где?
- В отдельной палате в Мунго.
- А после этого?
Я спросил, опасаясь, что он либо отправит меня обратно к Дамблдору, либо заставит Дурслей забрать меня из магической больницы.
- Я не знаю. На повестке дня сейчас стоит твоя семейная магия в дополнение к возможному мошенничеству, и может быть, даже похищению ребенка. Но, прежде чем решать что-либо, мы должны сначала убедиться, что ты здоров.
Фадж кивнул на женщину средних лет, ожидающую рядом с Долишем и молодым человеком, который пытался выглядеть серьезным и внушительным как Долиш, но у него ничего не выходило. Министр вел меня к этой небольшой группе. На этот раз, когда он потянулся к клетке с Хедвиг, я позволил ему отобрать ее у меня.
С тех пор, как я сломал руку в детстве, а Петуния сказала врачам, что наши религиозные убеждения не позволяют принимать обезболивающее, я стал ненавидеть и врачей, и больницы. Конечно, отсутствие обезболивающего эффекта у маггловских седативных средств на меня вызвало бы у врачей больше удивления, чем глупое оправдание религией. Поступив так, она защитила меня. Но я никогда не забуду, с каким отвращением она смотрела на меня, когда врачи вправляли мне руку, а я кричал от боли. Мне тогда было четыре.
Сейчас у меня было несколько вариантов: устроить сцену, сбежать или спокойно пойти за министром. Фадж считал, что Дамблдор пока не знает о EPO. Если бы я стал скандалить, то привлек бы внимание Дамблдора. Я не давал традиционных семейных клятв, но за десятилетия, до того, как я родился, это сделал Томас. Он имел полный доступ к семейной магии. Согласно библиотечным книгам, самые элементарные способности семейной магии, это поиск наследников, как очевидных, так и предполагаемых. Если бы я сбежал, Томас смог бы и, скорее всего, стал бы преследовать меня. В любом случае, я, все равно, оказался бы в Мунго. Так что, не стоило рыпаться.
Я опустил голову.
- Давайте покончим с этим поскорее.
Тут молодой человек из группы встречающих взял мой чемодан. Долиш положил руку мне на плечо. Его магия прошла через меня устойчивым и спокойным потоком, как надеждная лошадь, приученная к долгим путешествиям. Она оказалась мощнее, чем я ожидал. Меня сдавило со всех сторон, и я вдруг почувствовал, будто меня выдернули крюком за пупок. Мир закрутился перед глазами, и я очутился в типичной приемной больницы с
5/159
белыми стенами, толстыми стеклами и стальной отделкой.
Желчь подступила к горлу. Я закрыл глаза и глубоко вздохнул, пытаясь подавить тошноту. Не удалось. Я отвернулся, и меня вырвало, едва не задев обувь какой-то женщины.
6/159
Глава 1б.
Я болтал ногой, свесив ее с края кровати, глядя на свою голую ступню. На протяжении большей части своей жизни, я мечтал быть спасенным от Дурслей. Я думал, что моими спасителями будут Хагрид или Дамблдор, но никогда и помыслить не мог, что им окажется Фадж. С ним я допустил ту же ошибку, что и большинство людей по отношению ко мне. Я считал Фаджа неуклюжим дураком, слишком повернутым на собственной значимости и карьере, чтобы представлять реальную опасность. Другими словами, я увидел именно то, что хотел Фадж.
Я даже не задумывался,
