Вик Разрушитель 7 - Валерий Михайлович Гуминский
Он обозначил поклон и вышел из помещения, оставив меня в раздумьях. Колыванов внезапно стал опасен, пусть даже наметив свои интересы. Да, вариант с воеводой Иртеньевым становится предпочтительным. Никто кроме «Арбалета» не защитит меня так эффективно. Заодно и магистра на крючок возьмут. Пусть подёргается.
…Я дал Молоту подняться и броситься на меня в последнюю и отчаянную атаку, в которой он задействовал весь спектр своей Стихии. Он «воздушник», поэтому вокруг него концентрируется огромная масса энергии, которую боец преобразует в атакующие конструкты; призрачные быстроногие гепарды скалятся и рвутся с невидимого поводка. Ещё мгновение — и Молот спускает свой зверинец на меня, одновременно формируя защитный доспех. Кажется, я успел напугать противника своими атаками.
Гепарды в количестве шести штук несутся на меня, разевая пасть в беззвучном рыке. Мощные лапы с выпущенными когтями вспарывают пространство и через минуту бросаются на меня. Я не уворачиваюсь, а просто выбрасываю ладони вперёд, разнося вдребезги первую пару зверушек. Успеваю выставить плечо, в которое влетел ещё один гепард, но остальные набрасываются на меня и силой инерции валят на пол. Такие ситуации я отрабатывал с Лидией, поэтому группируюсь во время падения, одновременно накачивая в кулаки энергию ярла. Руки отяжелели от притока ментальной энергии, но зато помогают мне развалить атакующие магоформы вдребезги. Фонтан ярких вспышек при соприкосновении конструктов, сотрясший клетку оглушительный взрыв не могут перекрыть визг и ор публики, едва не прыгающей в экстазе на отражающие панели. Вы хотели зрелища? Вот оно!
Я правой ногой выстреливаю в набежавшего Молота и попадаю ему в коленное сочленение, пробив защиту и разломав сервопривод. Лучше бы он не лез ко мне. Интегратор вышибает, и пилот замирает, не в силах поднять облачённые в железо руки, весящее не один десяток килограммов. Чтобы зрители не заподозрили неладное, я с помощью гибких энергетических волокон, пронизывающих мой «скелет», взлетаю на ноги и обрушиваю удары на доспех, сминая его как консервную банку. Не бью, правда, по приводам. Зачем ломать дорогую вещь? Нам ведь ещё не раз вместе выступать. Не хочу, чтобы Молот затаил на меня зло. Поэтому два завершающих удара — и соперник тяжело валится на арену, взмётывая песок.
Отстёгиваю фиксаторы шлема, снимаю его и вскидываю руки над головой, ору в ответ беснующейся толпе что-то непонятное, между рыком зверя, одолевшего сильного врага и воплем первобытного человека, поймавшего мамонта в ловушку.
— Да! Я сделал это! Да! — раз толпе нужны эмоции, я их даю, обходя клетку по кругу и потрясая своим шлемом.
Главный судья с трудом ловит меня и тащит на середину арены, чтобы объявить победителя. Это мой первый успех на нелегальном ристалище после приезда из Венеции. Трепещи, «Железная Лига», идёт новый герой! Эмоции трёх сотен человек обрушиваются на меня как освежающий ливень после долгой засухи. Кто-то свистит. Проиграл, наверное, ставку, вот и бесится.
— Победу за явным преимуществом одерживает кандидат в группу «омега» Во-ооолхв! — повышая голос, объявляет рефери с завыванием и вздымает мою левую руку вверх.
Я делаю попытку обнять расстроенного Молота. На лице молодого мужчины с едва видимым шрамом на лбу проскальзывает досада. Но как настоящий боец, умеющий проигрывать, он похлопал меня по плечам.
— Красавчик! — громко сказал Молот. — Далеко пойдёшь. Только не пойму, как ты мне интегратор выключил. Наверное, знаешь, куда бить?
— Повезло, — улыбнулся я, и развернувшись, пошагал к выходу. Там меня встретил Гена Берг и отвёл в техническое помещение, где вместе с помощниками стал вытаскивать из композитной брони, выглядевшей перед УПД Молота как изящный и скоростной кар против неповоротливого грузовика.
В дверь постучали. Гена посмотрел на меня, словно хотел спросить, запускать фанатов или послать их подальше. Но там могла быть Арина. Она ведь мой представитель, поэтому должна присутствовать на каждом бою.
— Одну минуту, светлая княжна, — послышался голос Никанора, стоявшего на страже. Он просунул голову внутрь, поглядел вопросительно на меня.
— Запускай, — махнул я рукой. — Не голый же.
На мне тонкий облегающий комбинезон, пропотевший от долгого боя. Теперь где-то надо помыться, а то неприятно чистую одежду на мокрое тело надевать. Завалил бы Молота за три минуты — и переживал бы из-за гигиенических неудобств. Но господа из «Железной Лиги» считают иначе.
Арина стремительно вошла в техническую комнату. Она сегодня была в облегающих белых брючках, в туфлях на высоком каблуке. Легкая бежевая блузка идеально подходит к её загоревшему лицу и шее.
— Андрей, ты что со зрителями сотворил? — смеясь, она подошла ко мне, и Ваня Гончар услужливо поднёс стул, на котором ранее сидел Колыванов. Княжна поблагодарила его и присела на краешек, сложив руки на коленях. — Едва разошлись. В закрытом паблике уже идут восторженные отклики о новичке по прозвище Волхв. Я отслеживаю ситуацию, и не представляю, как организаторы будут выкручиваться к следующему твоему бою.
Сказать или нет про визит Колыванова? Да, наверное, придётся, потому что княжне предстоит переподписать контракт. Ладно, чуть попозже, не сейчас.
— А что так? — я любуюсь изящными серёжками с сапфировыми слезинками, а точнее, ушками, на которых они висят. Они такие маленькие, аккуратные, так и хочется их куснуть. С трудом прихожу в себя от нахлынувшего наваждения. Наверное, адреналин до сих пор бушует. — Какие-то проблемы?
— Уже заявки пошли. Если тенденция сохранится, надо будет искать арену на пятьсот, а то и на тысячу человек, — Голицына пытается говорить спокойно, но её голос то и дело срывается от волнения. — Я сама в шоке. Кстати, перевела на твой счёт сорок тысяч. И ещё тебе полагается десять за выступление.
— Всего десять? — возмущаюсь я несправедливым распределением призового фонда.
— Ну ты и наглец! — восхищённо воскликнула Арина. — За пятнадцать минут твой счёт распух на пятьдесят тысяч, а строишь из себя несправедливо обиженного. Увы, ты же не входишь в «Железную Лигу», а значит, гонорар за бой идёт по низкой ставке. Когда тебя примут в «омегу», там и поговорим. Я постараюсь выбить для тебя наилучшие условия.
— Спасибо, Арина Васильевна, — я улыбаюсь. —
