Объект - Артур Зеев
— Он демонстрировал документы?
— Только Ефремову. После «внештатной ситуации» — сначала Борисову, потом Глебову. Оба выполняли его приказы... Лично документы не видел, личность подтвердить не могу.
[запись диктофона прерывается неясным шумом]
— Игорь Фёдорович, что за шум?
— Неважно...
— Что за шум? Что за шум?!
[голос Посохова срывается на крик]
— Допрос остановлен по причине истерики допрашиваемого.
Рапорт командующего оперативной группой «Манул» Тихорецкого Е.К.
«На подлёте к Объекту 17 нами был замечен дым. Как выяснилось позднее — горел жилой дом военного посёлка. В самом посёлке, при его облёте с воздуха, было замечено несколько тел и явные следы боя около контрольно-пропускного пункта Объекта. В связи с этим, высадка производилась на расстоянии двух километров от посёлка, добрались пешим маршем в боевой готовности. На въезде в посёлок обнаружен сгоревший автобус, перегораживающий собой автодорогу. Сразу за ним баррикада из мусорных баков и веток деревьев, густо оплетена колючей проволокой. По обеим сторонам от дороги — частный автотранспорт, весь неисправен, справа между деревьями обнаружена противопехотная мина (взведена). По всему посёлку — следы боёв с применением огнестрельного и холодного оружия, несколько случаев использования гранат. Найдено большое количество тел (жители посёлка и часть охраны Объекта). Складывается ощущение, что какая-то часть из них поубивала друг друга. Непосредственно Объект подвергся штурму. У КПП обнаружено 26 (двадцать шесть) трупов, ворота были протаранены грузовиком. На территории внутреннего двора найдены две огневые точки и большое количество стреляных гильз, 19 (девятнадцать) тел и изрешечённый грузовик (водитель из числа гражданских погиб в кабине). Во внутренних помещениях следы перестрелки, обнаружено в общей сложности 42 (сорок два) погибших, в основном сотрудники охраны и военные. Среди погибших обнаружены все члены группы капитана Ефремова, за исключением Посохова Ф.Р. Последний найден забаррикадировавшимся в оружейной комнате, сильно измождённым, рядом находилось тело Облепихиной А.К.. Судя по открывшейся картине, Посохов не менее трёх дней сидел только на воде, закрывшись в оружейной и испражняясь там же. Его психическое состояние вызывает вопросы, поскольку при обнаружении он бессвязно выкрикивал слова, в том числе «зомби», вёл себя неадекватно, попытался ударить ножом ряд. Шапкина П.В.. После укола транквилизатором Посохов Ф.Р. доставлен на Объект 72. Достоверно восстановить картину произошедшего на Объекте 17 не представляется возмо жны м . »
— Феликс, как ты себя чувствуешь?
— Спасибо, мне уже лучше... Так что это был за шум?
— Так, небольшая авария...
[слышен скрип койки под Посоховым]
— Игорь Фёдорович, что за авария? Какого рода? Где?
— Какая разница?
— Это очень важно.
[постукивание ручкой по столу]
— Произошла детонация боеприпасов на полигоне. Сейф с документами был заминирован, наш сапёр не справился.
— Слава богу... Сейф с Семнадцатого?
— Да. Почему это так важно?
[тишина]
— «Они» всегда сначала пытаются вывести из строя структуру жизнеобеспечения. Свет, вода, связь. Во Вьетнаме всё началось с подстанции.
— Феликс, кто «они»? Пожалуйста, расскажи, что произошло.
— Хорошо. Только сначала я официально заявляю, что не сумасшедший, готов пройти все тесты ещё сколько угодно раз. И хочу, чтоб вы конспектировали мой рассказ, а не только вели запись диктофоном. Иначе есть шанс, что доказательства затеряются или будут «замяты».
[треск прокрутки колёсика для настройки чувствительности диктофона]
— Я настроил максимальную чувствительность. Буду параллельно записывать твои показания. Как только закончим — оцифрую и приложу к своему рапорту, копию пошлю в Особый штаб.
— Хорошо, я согласен. И медэкспертиза.
— Да, повторное освидетельствование психиатром сразу после допроса.
[звук щёлканья ручкой]
— Как только мы прибыли на место и разгрузились, нас встретил местный «вождь», как мы на сленге называем руководство объектов. Полковник Огурцов, Павел Геннадьевич. Его зам, майор Плотников, Семён Ильич, разместил нас в казарме, после капитаны Ефремов и Водовозов отправились в штаб на инструктаж, нас же предоставили самим себе. Не могу говорить за всех, знаю лишь, что Константин Дмитриевич покурил на крыльце и отправился в «город» — военный посёлок вокруг Объекта. Я с Анной решил прогуляться, поскольку девушка заинтересовалась мной, а явных конкурентов в лице военных я не видел... Ночь прошла спокойно, с утра нас собрали для обозначения задачи. У них была вспышка неизвестного патогена, почему меня и дёрнули, необходимо было обследовать вместе с Анной пятерых пациентов в местном лазарете: трое военных из числе охраны Объекта и семья одного из них. После пандемии двадцатого года все боятся вспышек инфекций, особенно вирусов...
— Да, это логично. Совпадает с нашими данными, зачем вашу группу туда отправили... Вам с Облепихиной удалось установить природу патогена?
— А вот тут началось интересное. Симптомы соответствуют ОРВИ, однако все тесты на вирусы, что были в части, показали отрицательный результат. Я провёл молекулярно-генетическое исследование вместе со специалистами Объекта, врачом-эпидемиологом Турхановым Исмаилом, кажется, Исмаиловичем, микробиологами Коротких Евгением и Сапалько Константином. Отчеств и точного звания не знаю... Нами был составлен отчёт, подписи всех четверых, Анны как военврача команды и Межлумяна [пауза] Межлума Карапетовича как главврача Объекта.
[шелест бумаги]
— Этот документ?
— Так точно. Если уцелел ноутбук лаборатории, то там есть протоколы ПЦР, результаты биохимического анализа, фотографии микроскопических препаратов и блот на мазок из носоглотки.
— Да, отдел «К» сейчас восстанавливает эту информацию. Продолжай, что было дальше. Или тебе нужен перерыв? Ты не устал?
[скрип койки]
— Нет, всё хорошо... Результаты анализов показали, что это не вирус. Евгений и Константин рассказали, что получили «Грам плюс», затем сделали посевы на всех средах, что были, даже «цветной ряд Гисса» провели — патоген не бактериальной
