Когда приходит Весна (СИ) - Анастасия Руссет
– Я просто хочу знать, зачем он тебе нужен, – с загадочной улыбкой спросила Повелительница. – Этот человек почти бесполезен. Он может быть красивой декорацией, не более.
– Это ты, – жарко и хрипло зашептала Герда в ответ, – это всё ты и поганое троллево зеркало! Он был таким хорошим, таким милым мальчиком, пока эти осколки не попали ему в сердце и глаз! А потом он принялся дерзить бабушке и вести себя как принц, мой Кай!
Она закашлялась, прервав свою пылкую речь. Снежная Королева с сочувствием поглядела на упавшую на колени девушку. Это почти наверняка пневмония. Бедная дурочка! Хотя очень целеустремленная, нужно признать. Не у каждой хватит сил и выдержки так долго искать оболтуса, в которого она была влюблена в детстве.
Госпожа щелкнула пальцами, приказывая морозу не трогать Герду. По какой-то причине ей понравилась эта девочка. Быть может, потому, что Королеву всегда привлекали пылкие дурочки? Или любовь и смирение, которые Герда буквально источала каждой клеточкой своего тщедушного человеческого тела? Как бы то ни было, решение госпожа приняла.
– Возможно, я огорчу тебя, – осторожно начала сидящая на троне, – но никакого зеркала не было. Это просто людские сказки. Попытки оправдать глупость, невежество, злобу, жестокость и другие некрасивые дела, присущие детям человеческим. Гордыня Кая – его собственная вина. Он просто такой, как есть. И изменить его тебе вряд ли удастся.
Герда слушала, молча опустив глаза на ледяной пол, изукрашенный мозаикой и художественной изморозью.
– Я знаю, – ответила она, наконец. – Всегда знала, но не хотела верить. Цветы, лишающие памяти, всего лишь наркотик. Говорящие вороны в саду принцессы не могли улететь потому, что у них обрезаны крылья. Добрые старушки, направившие меня сюда, хотели лишь украсть мою одежду… Но олень… Он же говорит, действительно говорит! Поэтому я и надеялась, что Кай…
Из её глаз закапали редкие соленые капли, превращаясь в льдинки еще до того, как касание твердой поверхности пола превратит их в мелкие искрящиеся осколки. Говорящий олень, вероятно, был только её бредом, вызванным высокой (от заболевания) температурой.
– Но ты не ответила, – мягко заметила Королева, – зачем тебе Кай?
– Когда мы были маленькими, посадили два розовых куста, – начала Герда. – Я красный, а Кай – белый. Он поцеловал меня тогда и сказал, что будет рядом всегда. Что женится на мне, когда вырастет. Его бабушка смеялась, ведь Кай – сирота, сын бедного садовника, а я – дочь бургомистра. Но я всегда знала, что должна быть только с ним.
– А ты никогда не жалела? – Вкрадчиво прошептала Повелительница.
– Несколько раз, – так же тихо ответила девушка. – Но не о том, что выбрала его. Я жалела, что убежала без надежной охраны и денег. Я жалела, когда меня поймали и держали взаперти, будто диковинку.
Она помолчала немного, а потом будто выплеснула всё, что накопилось за долгое время.
– Посмотрите, это девочка, которая пришла с юга! Она идет к замку Снежной Королевы, в волшебную страну! – Неожиданно громким, каркающим голосом прокричала Герда. – И эти липкие потные руки… стражников, разбойников, чужеземного принца и принцессы… и, конечно, маленький разбойник, которого сумасшедшая мамаша наряжала девочкой. Но я шла к Каю, поэтому всё это было не столь важно. Нужна ли я ему такая?
Она снова заплакала.
Снежная Королева покачала головой.
Глупая, глупая Герда. Ты думала, твой принц страдает в моих чертогах? Он купался в неге и заботе, пока ты ранила ноги в зарослях терновника. Он пил лучшие вина мира, пока ты разговаривала с птицами в королевском саду. Он был в моей постели, когда тобой насильно овладевал чужеземный принц под сухие комментарии своей принцессы. Он не думал о тебе ни тогда, ни сейчас.
– Я хочу подарить тебе кое-что.
Госпожа подозвала свиту, состоящую из фей, и что-то прошептала. Стайка с визгом унеслась из зала, заставив белых барсов, сидящих возле трона, неодобрительно поглядеть им вслед. Вернувшись через несколько минут, фейки подлетели к Повелительнице, таща с собой массивный кнут с рукоятью, украшенной драгоценными камнями и увитой полосками кожи. И маленький мешочек, сделанный из нежного черного бархата.
Герда зачарованно смотрела на кнут, улегшийся в руку Снежной Королевы так, будто только для этого он и был создан. Хрупкая гостья была так увлечена этим зрелищем, что совершенно не заметила шубы из легчайшего меха неизвестного животного, которую снежные феи опустили на её плечи.
– Шуба – мой первый подарок тебе, – улыбнулась Госпожа. – Вторым будет этот кошель.
Две фейки подлетели к Герде, уронив в её открытые ладони кусочек черного бархата.
– Каждый новый день, когда ты будешь его открывать – будешь находить драгоценный камень. В чужих руках он работать не станет, – она усмехнулась при виде Кая, вошедшего в зал, согнувшись, как девяностолетний старик, под тяжестью огромного мешка. – Ты слышал, Кай? Только в её руках! И после смерти владелицы кошель вернется ко мне!
– Наплевать! – Мужчина опустил свою ношу на пол, чтобы передохнуть. – Мы уходим. Герда, пошли.
– О, нет! – Улыбнулась Снежная Королева, – я еще не закончила! У меня есть еще подарки!
Никто не увидел, как она размахивается, но свист кнута услышали все. Кай отшатнулся, закрыв руками залитое кровью лицо. Герда вскрикнула, вскинув руки к небу, будто в мольбе к невидимому, давно забывшему её богу.
– Это мой дар тебе, Кай, – на лице
